Машина предсказаний
Шрифт:
Покинув ту часть дворца, где жили гости, они прошли через всегда охраняемые двери в закрытую часть, куда никогда не допускалась публика. И с облегчением оказались вдали от толпы, от трудных вопросов, от обвинения в глазах людей. Их небольшая группа пошла короткой дорогой через служебные комнаты, едва освещенные, и небольшие библиотеки, где единственным светом был тот, что попал через открытые двери, или слабый огонь в камине.
– Куда мы? – стараясь не отставать от Ричарда, спросила Кэлен, когда они вышли в более широкий коридор.
– К той комнате, где мы с тобой спали в последний раз.
Кэлен обдумывала это несколько секунд,
– Ты имеешь в виду спальню, где мы… видели что-то?
– Именно так.
Скоро они достигли знакомого коридора. Стены отделаны панелями; под ними с одинаковыми интервалами установлены постаменты с хрустальными вазами, в которых стояли срезанные тюльпаны. Впереди показалась дверь в спальню, которую выбрала для них Кэлен, в последнюю спальню, где они отдыхали перед тем, как перебраться на ночь в Сад Жизни. Почти сразу после того, как женщина, пытавшаяся убить Кэлен, предсказала, что ее заберет то же, что должно было съесть ее детей. «Темные твари, – сказала она. – Темные твари преследуют вас, загоняя. Вам не сбежать от них».
Подойдя к дверям спальни, Ричард пинком откинул ковер.
Под ним скрывался нацарапанный на гладком мраморном полу символ. Он показался Кэлен похожим на тот, что был залит кровью Кэтрин и ее нерожденного сына.
– Здесь то же самое, – сказал Ричард, глядя на знак древнего языка, нацарапанный на полу. – «Следи за ними».
– Здесь нам казалось, что кто-то смотрит на нас, – сказала Кэлен. – Не удивлюсь, если Кэтрин тоже казалось, что кто-то на нее смотрит.
– Хотел бы я знать, кто нарисовал это здесь да еще и тайком.
Глава 48
Ричард одиноко стоял, заложив руки за спину, смотрел на машину и пытался разобраться, что же все-таки происходит. Он довольно долго пролежал вместе с Кэлен в Саду Жизни, обнимая ее, пока ее слезы не иссякли, тело не обмякло, а дыхание не стало размеренным. Когда она наконец забылась беспокойным сном, он в одиночестве спустился в комнату, где была спрятана и забыта на бессчетные столетия машина предсказаний.
Он по-прежнему понятия не имел, кто и зачем ее создал. Казалось, она сделана для того, чтобы пророчествовать.
Машина предсказаний, как назвал ее король Филипп.
Как ни удивительно, такое название отчего-то казалось слишком обыденным. Книга, в конце концов, называла машину Регулой, и это было куда серьезнее.
Однако книгу «Регула» внизу, в библиотеке, использовали просто для перевода символов языка Творения, который машина применяла для выдачи своих предсказаний. Книга лишь помогала понимать предсказания, выдаваемые машиной-Регулой, и не объясняла, отчего машина называется так. Слово «регула» означало регулировать высшую власть. Какое отношение это имело к предсказаниям, Ричард представить не мог.
Он предположил, что в какой-то мере машина с помощью пророчеств действительно контролирует все происходящее. Или же это делал кто-то другой, но устраивал все так, что казалось, будто пророчества исходят от машины. Кроме того, сообщать пророчества через машину как будто было недостаточно. Те же пророчества приходили через различных людей в Народном Дворце, как бы для ручательства в том, что их не сохранят в секрете.
Могло быть – он мог такое представить, – что машина регулировала очень многое, контролируя все, что происходит, через свои недавние пророчества, и именно в таком смысле следовало понимать ее название
«Регула», хотя это казалось ему сильной натяжкой.Все это усиливало интерес Ричарда к ответам на вопросы об истинном назначении машины, содержавшихся в отсутствующей части книги – части, спрятанной в Храме Ветров. Что бы ни было в той части, оно должно было быть крайне важным и при этом опасным, иначе его не спрятали бы в Храме Ветров.
У Ричарда не вызывала восторга мысль о том, чтобы снова отправиться в это место. Это было далеко не просто и вполне могло создать больше проблем, чем решить.
Он попробовал прогнать беспокойные мысли. Ему хотелось быть в Саду Жизни вместе с Кэлен, чтобы она обнимала его, чтобы говорила, что все будет хорошо… и повторяла, что он не виноват. Он и так знал, что не виноват, однако от этого было не легче. Нельзя отменить произошедшее.
Ему необходимо было понять, что происходит, и прекратить это.
Он знал, что среди представителей земель начнется брожение – не только из-за убийства королевы, которая была во дворце гостьей, но еще большей степени оттого, что король Филипп отказался признавать Ричарда правителем Д’Харианской империи. Это было заявление, сделанное исключительно в порыве чувств, однако пусть так, все равно Ричард знал, что на стороне короля Филиппа много людей, которые пойдут за ним в любых обстоятельствах. Ричард сомневался, что может с этим что-нибудь поделать, но сейчас у него были заботы поважнее.
Пока король и остальные находили удобным винить Ричарда – а Ричард винил себя в том, что не связал пророчество с нерожденным принцем, – у него не было шансов проникнуть в суть происходящего. Ему требовалось знать, что случилось на самом деле и почему. Кто-то (или что-то) побывал в той комнате и убил королеву Кэтрин.
Он был уверен, что все случилось не просто так, что за этим кто-то стоит. Ведь кто-то же следил за королевой. Кто-то нацарапал на полу возле ее комнаты символ. Кто-то наблюдал за ней и, когда она осталась одна, напал. По крайней мере, так ему представлялось. Но следовало признать, что, каким бы обличающим ни казался символ на полу, к убийству он мог не иметь никакого отношения. Не стоило замыкаться на одной из возможностей.
Еще больше озадачивало то, что кто-то смог проникнуть к покоям лорда Рала. Пройти мимо всех стражников, а затем, оставаясь незамеченным, нацарапать символ на полу перед дверью их спальни.
Не меньше, чем побыть с Кэлен, ему хотелось обдумать происходящее, однако еще больше ему требовалось просто побыть одному.
Ричарду казалось совершенно бесспорным, что эта машина – машина, способная прорицать, – должна быть сердцем той тьмы, что поселилась во дворце.
Ричард вспомнил, что сказал больной мальчик на рынке, мальчик, поцарапавший их с Кэлен. Он сказал, что во дворце тьма. Всматривающаяся тьма.
Ричард уже не сомневался, что во дворце тьма. Она опутала их всех.
Он подошел к машине и положил на нее ладонь.
– Что ты такое? – прошептал он, рассуждая вслух. – Зачем тебе все это?
Словно бы в ответ, машина откликнулась низким рокотом: шестерни начали вращаться. Происходящее сейчас не походило на то, что было прежде, – в прошлые разы все начиналось с толчков, сотрясающих пол.
Теперь машина оживала неспешно, валы и шестерни начали движение медленно, набирая обороты. В прошлый раз все случилось внезапно, движение началось резко и быстро разогналось до полной скорости.