Маска Для Весов

Оглянувшись на зеркало в ванной, куда зашла убрать полотенца, которыми после умывания с дороги утирались "братишки", я присмотрелась к невысокой мадаме под тридцать. Фигура мальчишеская. Грудь притом неплохая, крепкая. Тёмно-русая коса чуть ниже лопаток. Мордель сияет - от счастья, что дармовщинка появилась на кухне. Карие глаза, небольшие и насмешливые, во всяком случае - точно сияют. Хм... Нос подкачал чуток, но тоже ничего - прямой, с намёком на курносинку. Ничем не примечательный рот хорош только тем, что готов мгновенно расплыться в хихиканье, появись только малейшая причина. Ничего, ничего себе так внешность... Пока я в настроении. Но иногда Весы качаются, и, если стрелки застывают на определённой точке, ко мне лучше не приближаться. Грозовая туча, гремящая страшными громами и грозно полыхающая жуткими молниями, выглядит гораздо общительней, чем некоторые насупленные особы, - не будем показывать пальцем... Но в темноте, когда мы окажемся на Старой трассе, все кошки серы. И там уж до моего настроения никому дела не будет. Что мне очень нравится.

От папы остались вещи. Он, конечно, был крупней меня, но ведь в темноте - и далее по тексту... Куртку его уже примеряла. Впервые, что ли, мне пацана изображать? Да ещё вечером? По нынешней моде все пацаны ходят в таких свободных одеяниях, что висящим на мне вещам никто не удивится. А Лёшка ещё и балдеет от меня, переодетой мальчишкой. Волосы спрячу под спортивную трикотажную шапочку, из гаража выйдем - я сразу шлем на голову. А уже среди своих кузен, как обычно, представит меня младшим брательником. Ванькой... Я беззвучно похихикала и вышла из ванной. Снова не выдержала, тихонько вошла на кухню, сунула в рот кусочек колбасы. Мм... Блаженство...

Утащила на всякий случай, если будет звонить мама, домашний телефон в свою комнату и только принялась раскладывать одеяло, под которое собралась нырнуть - досмотреть прерванные сны, как телефон и зазвонил. Интересно, кто бы это в такую рань? Нет, конечно, уже около девяти, но день-то воскресный. Схватила быстренько трубку и села на кровать.

Женский голос мягко спросил:

– Яна? Я тебя не разбудила?

– Инна! Привет! Сколько лет, сколько зим!

– Это ты мне в упрёк?
– спросила моя лучшая подруга, с которой я вижусь раз в сто лет, но всё равно лучшая.
– Я бы хотела чаще встречаться, но, понимаешь, у нас с Тарасом бизнес. Трикотажная мастерская, если помнишь. Целыми днями на работе. В воскресение только и отдыхаем. Валяемся плашмя.

– Понимаю. Так чего сегодня не плашмя?

– Я тебя точно не разбудила? Ну... Только, Ян, не обижайся.

– Да ладно, переживу. Чего там у тебя?

– Я тебя вчера видела, - извиняющимся тоном сказала Инна.
– Вечером.

Вон оно что... Вчера вечером я работала в элитном кафе - в их районе. Мыла полы в гардеробе - там, наверное, она и заметила меня. Тарас-то вряд ли заметил: он, кроме ближайшего окружения, никогда ничего не видит. Да и помнит ли он меня?

– Ты давно там... работаешь?

– Недавно. Инна, давай начистоту. Ты стесняешься, что я там работаю и могу с тобой поздороваться? Можешь перестать бояться. Я ещё не полная дура, чтобы так поступать с моей лучшей подругой.

Она вздохнула.

– Не глупи. Я знаю хозяина кафе. Он платит тебе наличными?

– Ну... Да.

– Яна, я не могу тебе предложить работу в цеху - у нас всё забито, но мне нужна уборщица на неполный рабочий день. Не знаю, сколько тебе платят в кафе. Предлагаю пока десять тысяч в месяц. Причём ты можешь, если хочешь, совмещать, потому как я ищу человека на работу по утрам.
– Через минуту ожидания подруга осторожно спросила: - Яна, я тебя сильно обидела?

Я сглотнула, смягчая пересохшее от напряжения горло, и небрежно сказала:

– Всё нормально. А когда начинать?

– О... Ты не могла встретиться со мной в кафе на Ярославской? Это недалеко от ателье. Где-то часа через два? Потом мы сходим на место, и я тебе всё покажу и расскажу. Так как? Сможешь прийти?

Она ещё спрашивает! Когда я онемела от удачи, подвалившей ко мне! Хозяин кафе платил мне две тысячи - и считал, что переплачивает!

– Хорошо, буду.

Словно хрупкую драгоценность, я положила трубку на место. Взглянула на дверь. Ворваться бы сейчас к Лёшке, прыгнуть на эту тушу и затормошить, визжа от счастья!

Скрестив пальцы на удачу, я про себя истово проговорила: "Лёшка, спасибо тебе большое, что ты приехал к своей несуразной, но любящей тебя сеструхе! Спасибо огромное, что привёз друзей, с которыми мне было так уютно! Спасибо, что навёз жратвы - и я наелась от пуза! Спасибо тебе, что стал началом изменений в моей жизни! Спасибо тебе, что стал моей удачей! Пусть же и тебе повезёт - и ты не будешь ругаться с Катей!" Подумав, договорила: "Инна, подружка моя незабвенная и деликатная! Спасибки и тебе за твоё щедрое предложение! В твоём положении ты могла бы посмеяться надо мной, а ты придумала способ, как вытащить меня из этого ужаса, который я терпела в этом кошмарном кафе с его кошмарным хозяином! Спасибо тебе огромнейшее! И пусть тебе тоже повезёт до такой радости, как мне!"

Фу-у... Кажется, всё выполнила по нужной методике, и благодарность моя была искренней...

И высшие силы вскоре подтвердили, что благодарила я искренне.

Пока я носилась с косметикой и придумывала, как одеться на встречу с подругой, снова зазвенел телефон. С замирающим сердцем схватила трубку (а вдруг Инна передумала?). Грустный баритон грустно сказал:

– Да? Алло?

Я свалилась на кровать. Ничего себе - сказали мы себе. Сколько лет, сколько зим...

– Ну, алло, привет, - осторожно сказала я.

– Яночка, это ты?

– Угу... А что случилось?

Грустный тон баритона перешёл в трагическую фазу.

– Яна, я подумал, а может, мне жениться на тебе?

– Не надо!
– в панике сорвалась я.

– Что?!

Что - что! Задолбал меня этот тип! Он уже прикидывал мой статус при собственной персоне и как любовницы, и как матери его детей - причём незаконных, что его ну очень устраивало, а как же: он живёт один, без хлопот, без усталости от детского крика и от пелёнок, но дети есть. Теперь ещё примеривается, можно ли на мне жениться?! Да мы встречаемся один-два раза в год!.. И когда же он в последний раз звонил? Не летом ли? И теперь чего-то от меня хочет? Чего-то радикального?!

И тут Лёшка во второй раз стал моей удачей!

– Я-ан!!

Грозный низкий рык пронизал не только девятиэтажный дом, но и задребезжал в телефонной трубке. Я прямо воочию увидела, как Глеба отнесло от телефона. Дождавшись его учащённого дыхания - "знай, неверная, как утончённо и драматично я страдаю!" - я ласково сказала:

– Глебушка, извини, меня зовут. Времени нет разговаривать!

И торжественно положила трубку.

"Глебушка, спасибо, что ты позвонил именно сегодня, когда на меня свалились уже две удачи. Ты стал третьей удачей на сегодня. Так пусть удача прикоснётся и к тебе. Пусть найдётся на твоём пути женщина, при виде которой ты сразу поймёшь, что с нею надо делать!" Хихикнув, я помчалась к Лёшке.

Тот сонно смотрел на явно машинально включённый телевизор, но, кажется, не видел его. Обернулся ко мне, с трудом тараща закрывающиеся глаза.

– Я-ан, а тёти Раи точно сегодня не будет?
– прогудел он.

Так, кажется, ему моя строгая мама приснилась. Отобрав пульт, а затем изо всех сил упершись в могучие плечи, я заставила его лечь, укрыла и выключила телевизор. Пульт положила на стол. С дивана не дотянется, а выспавшись, встанет без меня - пусть смотрит. Не забыть бы ему записку накатать, куда ушла и скоро ли буду, а заодно напомнить, где жратва. Вообще-то, жратву можно и на кухонном столе оставить...