Маска Ктулху

Полагаю, что в сложившейся ситуации следовало бы немедленно уничтожить чудовищные индейские алтари и настрого запретить индейцам Коулд-Харбор и прилегающих территорий совершать в лесу свои обряды. Я уже заказал партию динамита и прошу вашего разрешения приступить к делу.

Немного позднее: я только что узнал, что в лес направилась большая группа индейцев. Очевидно, планируется очередной ритуал возле алтарей. Несмотря на странное чувство — мне все время кажется, что за мной кто-то наблюдает, — я помню, в чем состоит мой долг. Как только отправлю это письмо, я немедленно пойду за ними в лес”.

Это полный текст последнего отчета констебля Френча. Я получил его пятого марта; в тот же день я послал ему телеграмму с приказом начать подготовку уничтожения алтарей, а также сажать под арест каждого индейца, подозреваемого в совершении странных обрядов.

После этого я был вынужден надолго покинуть место расположения дивизии; когда я вернулся, то получил письмо от доктора Телфера, в котором говорилось, что констебль Френч исчез, так и не успев получить мою телеграмму. Позже я выяснил, что он исчез в ту ночь, когда отправил мне свой отчет, в ту самую ночь, когда индейцы начали вновь совершать обряды поклонения в лесу, недалеко от дороги Оласси.

Я немедленно послал в Коулд-Харбор констебля Роберта Консидайна, а через двадцать четыре часа выехал туда сам. Первым делом я сделал то, что велел сделать Френчу, — а именно с помощью динамита взорвал алтари. После этого я занялся поисками исчезнувшего констебля, однако ничего не обнаружил. Френч исчез, словно его поглотила земля.

Но поглотила его не земля. В ночь на седьмое мая, во время сильной вьюги, в глубоком сугробе недалеко от дома доктора Телфера было найдено тело констебля Френча. Осмотр показал, что тело сброшено с большой высоты; кроме того, оно было завернуто в несколько тонких снежных слоев, с виду напоминавших кисею.

“Смерть от переохлаждения”! Какая насмешка, какая бессмыслица! Как мало говорят эти слова о невероятном зле, что притаилось за таинственной завесой! Теперь я знаю, чего боялся констебль Френч, о чем он подозревал, не решаясь говорить вслух.

Ибо две ночи подряд за окном дома доктора Телфера я видел огромное бесформенное скопление снега, возвышающееся до самого неба, чудовищную снежную массу, в глубине которой можно было различить пару немигающих холодных зеленых глаз!

Ходят слухи, что индейцы вновь собираются пойти в лес, к своим проклятым алтарям. Этого нельзя допустить; если же они будут упорствовать, я прикажу солдатам выгнать их из города и рассеять по разным провинциям. Я в корне пресеку их чудовищные обряды!»

Как известно, Джон Дэлхаузи не сдержал своего обещания. Ночью он исчез и был найден через три дня в том же состоянии, что констебль Френч и Анри Люка, — завернутым в несколько слоев плотного снега, сверкающего и переливающегося в лунном свете; таков был конец тех, кто навлек на себя гнев Итакуа, Снежной Твари, Повелителя Белого Безмолвия.

Индейцев, поклоняющихся снежному божеству, действительно рассеяли по нескольким провинциям, а лес, протянувшийся вдоль старой дороги Оласси, объявили запретной зоной. И все-таки придет время — однажды, когда на лесную чащу опустится ночь, они соберутся вновь, чтобы бормотать свои молитвы, и низко кланяться, и приносить детей и врагов в жертву своему божеству, и произносить те же слова, что когда-то шептал Люка: «Итакуа, возьми мое тело… Итакуа…»

Кончина Эрика Хольма [23] (Перевод С. Теремязевой)

Биографию Эрика Хольма, как, впрочем, и биографию миллионов других людей, вполне можно было бы выразить следующими словами: «Родился, жил, умер», если бы… если бы не чрезвычайные обстоятельства, сопутствующие его кончине.

Его жизнеописание укладывается всего в несколько фраз: бездетный вдовец, живший на доход от надежно помещенного капитала. Хольм был маленьким бесцветным человечком, самой впечатляющей чертой которого были невероятно пышные усы, наличие которых столь не вязалось с худым и бледным лицом их обладателя, что это заметил даже славившийся своей тупостью местный полисмен, мимо которого Хольм проходил как минимум один раз в день, по дороге от газетного киоска домой.

23

Впервые опубликован в журнале «Strange Stories» в декабре 1939 г.

И разумеется, полисмен не обратил внимания на пакет, который в тот день, то есть 3 апреля 1939 года, нес под мышкой Хольм.

Хотя именно в тот роковой день, по словам Джереми Лансинга, единственного друга Хольма, тот принес домой свою смерть, потому что купил одну книгу.

Как показал полисмен, оказавшийся последним — исключая Лансинга, — кто видел Хольма живым, в тот день он нес под мышкой пакет, похожий на аккуратно завернутую книгу.

Показания полисмена полностью подтвердил мистер Сэндертон, книготорговец из «Сэндертон и Харкер», сказав, что 3 апреля Хольм действительно купил книгу в их магазине на Четвертой авеню.

Книга называлась «Признания безумного монаха Клитануса» — бесценное и очень редкое издание, которое «Сэндертону и Харкеру» ввиду экономического кризиса пришлось продать по весьма умеренной цене.

За время следствия были опрошены еще два свидетеля. Первый — молодой человек, назвавшийся Джонни Хеклером, чей довольно путанный, но жутковатый рассказ о некоей тени, которая, по его словам, скользнула по садовой ограде возле дома Хольма, был выслушан с недоверием, поскольку данный молодой человек славился чрезмерным вниманием к содержимому фляги, которую постоянно носил в заднем кармане брюк.

Вторым свидетелем был Лансинг, угрюмый господин средних лет с внешностью старого морского волка, что особо подчеркивали пышные бакенбарды, подстриженные по давно устаревшей моде.

Его-то показания и разделили прессу на два лагеря: одни считали Лансинга убийцей и требовали казни преступника, другие намекали на какой-то темный заговор представителей недружественных стран, что в конечном счете дало повод членам жюри присяжных обвинить прессу в легковерии. Когда было опрошено несколько не слишком важных свидетелей, обнаруживших тело Хольма, пришел черед Лансинга.

— Прошу вас, мистер Лансинг, — сказал коронер, — скажите, что вы имели в виду, когда говорили, что мистер Хольм умер, потому что купил книгу?

Лансинг обвел взглядом коронера и жюри присяжных, немного помолчал и сказал:

— Дело было так, джентльмены. Мистер Хольм обожал книги о ведьмах, колдовстве и тому подобных вещах. Он даже загорелся идеей найти в них какие-то волшебные заклинания. Потом мы с ним попытались их применить, но, как вы сами понимаете, из этого ничего не вышло.

Тогда встал один из членов жюри присяжных и попросил Лансинга подробнее остановиться на экспериментах с заклинаниями, однако коронер отклонил его просьбу, сказав, что это к делу не относится. Лансинга попросили продолжить рассказ.

— В прошлый понедельник, вечером, где-то около половины седьмого, Хольм позвонил мне по телефону. Вы помните, какая стояла тогда погода, джентльмены, — грязь, слякоть, да еще и с моря принесло туман. Хольм сказал, что только что купил еще одну книгу, на этот раз самую что ни на есть настоящую. Теперь у нас все получится, сказал он, так что не мог бы я приехать? Не имея никаких планов на вечер, я согласился и отправился к нему.