Маскарад любовных утех

– Юлия покончила с собой, потому что вы рассказали ей, из какого колодца муж черпает свое благосостояние? – уточнил Костин.

– Она сама выпрыгнула из окна, – проблеяла «добрая фея».

– Но вход в тоннель показали ей вы, – продолжал Володя. – Полагаю, то же случилось и с Клавдией. Чем вам помешали жены Андрея Николаевича?

Ирина Леонидовна сжала губы в нитку.

– Вы обожали Кутузова, – сказала я, – являлись его помощницей в бизнесе и любовницей. Верная, самоотверженная женщина, за которой Андрей чувствовал себя как за каменной стеной. Вы мгновенно решали любые проблемы, оказывали ему моральную поддержку, были изобретательны в постели. Идеальная жена! Но после смерти Михаила Кутузов в загс вас не повел. Несмотря на возраст, вы даже сейчас очень красивая женщина, а представляю, как хороши были лет в тридцать.

Горская хмыкнула.

– На меня и в пятьдесят заглядывались, и сейчас еще кое-кто с интересом смотрит. Да, я постарела, но харизма морщинами не покрывается! И я была правой рукой Андрея, я была главной в его жизни!

– Но соседу нравились молодые женщины, – продолжала я, – Кутузов хотел наследника, поднадоевшая любовница плавно превратилась в «лучшую подругу». Вы перестали сексуально возбуждать его.

– Неправда! – рассердилась Горская. – В постели у нас вплоть до отъезда Андрея в США было полнейшее взаимопонимание. Юля и Клава просто резиновые куклы, а любил он меня, только меня, одну меня! Понятно?

– Конечно, – поспешила согласиться я.

– Скажите, Марфа знала, чем вы занимались? – осведомился Банкин.

– Молодой человек, – строго произнесла Ирина Леонидовна, – запомните, прислугу нельзя делать подругой и бизнес-партнером. И Марфуша непробиваемая кретинка. Даже картошку нормально не сварит! Только и умеет, что ныть да на жизнь жаловаться. Конечно, она не в курсе. Видела моих гостей, но я ей сказала: «Помогаю не только «кротовцам», из других поселков ко мне тоже приезжают, я людей сватаю, пары подбираю».

– Андрей Николаевич звал с собой в Америку Тамару Федоровну, – вновь заговорила я, – та отказалась. Кутю отец считал серийной убийцей и поместил в частную психиатрическую лечебницу, не желал иметь с ней никаких дел. А вы почему не отправились в Теннесси?

– Кто-то должен был помогать мужчинам и женщинам встретить друг друга, – сладко проворковала Горская. – Если я покину Россию, кто поможет одиноким сердцам?

– Просто Кутузов вас не пригласил, – жестко сказала я. – Улетел один, велев вам заниматься бизнесом, напев, что устроится на новом месте и вызовет вас. Но не сдержал обещаний. Кутузов мерзавец! Вы любили его всю жизнь, нежно, преданно, не требовали от него ничего, просто хотели заботиться о нем. И ведь имели на это право. Вы верной собакой служили Андрею Николаевичу, и как он вас отблагодарил? Сначала женился на Юлии, потом на Клаве. А вам что за роль была отведена? Милой соседки, которую из жалости зовут за праздничный стол? «Дорогая, давай пригласим Ирину Леонидовну, тоскливо ей одной в Новый год…» Или вам предстояло стать этакой тетушкой, которая умиляется шалостям детей Кутузова? Чудесное амплуа! И вы долго терпели, с завистью глядя на Юлю, на подрастающую Кутю. Но потом лампочка перегорела. Что случилось?

Лицо Ирины Леонидовны покрылось неровными пятнами, она вскочила и заорала:

– Я ради него… да я для него… Мерзкая девчонка отца изводила, крови у него литры выпила. Андрей был совершенно несчастлив в браке! Юлия оказалась глупой, ленивой, бревном в постели! Всякий раз, лежа со мной, Андрюша жаловался на холодность супруги. Но он ответственный человек! Кутузов не мог затеять развод, у него дочь росла. Гадкая девчонка! Шлюха! Хамло! А потом любимый мне признался: «Ируся, я на пределе. У нас дома просто Мамаево побоище! Юля наконец-то решила Кутю воспитывать, скандалы постоянные, у меня сердце болеть стало». И что оставалось мне делать? Ждать, пока Андрюшу инфаркт разобьет? Да, я отвела Юлию подземным ходом в гостевой дом, объяснила, чем муж деньги зарабатывает, сообщила, что она для него всего лишь инкубатор. Инкубатор! И плохого качества! Родила одну моральную уродину Кутю, сына Андрюше не подарила. Еще сообщила паскуде, что истинная его супруга я. Я, не она! Никак не она! Я, и только я!

Горская задохнулась от злости. Я протянула ей бутылку минералки. Ирина Леонидовна залпом осушила ее, швырнула пустую на пол и вдруг устало сказала:

– Я рассчитывала, что идиотка на развод подаст и девку свою с собой увезет, освободит Андрея. А она окно открыла и – брык! Ну не дура ли? Я ее пальцем не тронула, вообще в другом углу комнаты стояла. Не смотрите на меня так, я не бездушная тварь, очень переживала из-за нелепой кончины Юлии. Хотела быть Андрюше полезной, надеялась, что теперь-то он поймет: связываться с молодой бабой беспредельно глупо. И вообще его никто не будет так любить, как я! После смерти Юли у нас все наладилось, Андрюша опять стал моим. Моим! И только моим!!! А я сделала из его омерзительной дочери человека, объяснила ей: «Мать лишила себя жизни из-за твоего поведения. Если будешь плохо учиться, убегать из дома, одеваться как бомжиха, у отца случится инфаркт, он тоже умрет, тебя отправят в приют, а дом и деньги украдут социальные работники. Станешь нищей, будешь за кусок хлеба мужиков в подворотне обслуживать».

Ирина Леонидовна расхохоталась.

– Как она испугалась! Юля, дура, ныла: «Кутенька, пожалей мамочку, я от твоих выходок болеть начинаю». Да плевать мерзавке было на самочувствие мамаши! А я надавила на ее эгоизм, объяснила, что если по-прежнему будет выделываться, худо придется именно ей, Ольге! И результат не заставил себя ждать: убоище живо превратилось в почти приличного подростка.

– Свалили на девочку свою вину, – не выдержал Банкин, – внушили, что мать совершила самоубийство из-за ее дурного поведения. Неужели не понимали, какой удар наносите по неустоявшейся психике подростка?

Я наступила под столом на ногу Анатолия Игоревича. Банкин опытный профессионал, прекрасно понимает: если подозреваемый начал вываливать все, что накипело на душе, ни в коем случае нельзя осуждать или ругать его, наоборот надо жалеть, проявлять сочувствие. Но иногда даже у следователей сдают нервы.

Анатолий Игоревич замолчал. А Горская глянула на меня.

– Мужчины! Разве они могут сразу понять суть? Конечно, в дурацком самоубийстве Юлии повинна ее дочь. Не веди она себя так отвратительно, не расшатай до основания нервную систему глупой матери, та бы не шагнула из окна, узнав, что муж содержит дом свиданий и не брезгует сам использовать иногда на все готовых дамочек. Находись эта романтичная особа в нормальном расположении духа, она бы просто ушла. Вы-то меня понимаете?

– Конечно, – кивнула я, – Кутя виновница всех бед.

Ирина Леонидовна выпрямилась.

– С вами приятно разговаривать. Наверное, когда-то тоже пережили душевную драму. Несчастная любовь, да?

Горская схватила меня за руку, а я испытала сильное желание выдернуть свою ладонь. Но сдержалась, спросила:

– Клава, в отличие от Юлии, оказалась хитрой?

– Очень! – закатила глаза «добрая фея». – Намного умнее первой мадам Кутузовой. Понимаете, мужчины охотники, им нравится гнаться за дичью. Если добыча сразу падает в руки, они теряют к ней интерес. А вот коли объект охоты ускользает, тогда возникает острое желание его заполучить. Клавка вползла в нашу любовь змеей, изображала равнодушие к Андрею, категорически отказывалась спать с ним, заявила: «Я честная девушка, знаю себе цену, до свадьбы даже не поцелую тебя».

Пожилая дама скривилась.

– Если девица знает себе цену, значит, она ее многократно называла. Я совершенно уверена, что Клавка переспала со всей Москвой и областью. Она обвела вокруг пальца наивного Андрея – забеременела не пойми от кого и быстренько за Кутузова замуж выскочила. И что мне следовало делать? Смотреть, как на моего Андрюшу вешают чужого ребенка?

– Кутузова надо было спасать, – поддакнула я.

– Конечно, – кивнула Горская, – это мое жизненное кредо – помогать людям.

– Вы использовали уже однажды опробованный способ? – предположил Банкин. – Рассказали про бизнес Андрея Николаевича и его второй жене?

– Это вышло случайно, – покраснела Ирина Леонидовна. – Когда Андрюша поведал мне об интересном положении Клавы, я пошла поздравить ее и дала ей совет: «Вам понадобится няня. Но нехорошо, когда прислуга живет в одном доме с хозяевами. Да и Тамаре Федоровне неприятно будет постоянно с чужим человеком сталкиваться. Лучше няньку поселить в гостевом коттедже. Давайте посмотрим, что там надо переоборудовать». Клавка возразила: «Там лаборатория Андрюши, муж запрещает туда заходить». Но в конце концов она согласилась. Поднялась на второй этаж, увидела комнату, кровать, зеркала. Мне пришлось открыть ей правду. Я не хотела, но Клавдия стала расспрашивать, впала в истерику, а потом…