Маскарад

— Мне нужно помыться. От меня несет сексом.

Он ловит мою руку.

— Не смывай. Я хочу, чтобы с тебя вытекала моя сперма, пока мы завтракаем. На самом деле, я не хочу, чтобы ты вообще мылась. Целый день напролет я хочу, чтобы ты засовывала пальцы между ног, и чувствовала запах меня, вспоминая мой член.

Я смеюсь.

— Покажи мне свою киску.

— Что?

— Раздвинь ноги и позволь мне посмотреть на твою киску.

Я смотрю на него сверху вниз, с растрепанными волосами и весь такой глянцевый. Он золотой полностью, именно такой, какими могут быть настоящие блондины. Не реально красивое создание. Правда я немного одержима звездной болезнью к нему.

Я медленно перетаскиваю ноги назад на кровать, откидываюсь назад, раскинув руки в стороны, испытывая тщетную надежду, что мой живот не будет очень выпирать и будет выглядеть более плоским, чем есть на самом деле, (было время, когда мне совершенно было наплевать о том, что подумают люди о моем теле, но теперь у меня другое мнение, когда я нахожусь рядом со столь невероятно совершенным, как Джерон) я улыбаюсь и медленно раздвигаю ноги.

— Черт, Билли. Превосходно.

— Что? — невинно спрашиваю я.

— Моя сперма вытекает из тебя, и это заставляет меня захотеть тебя трахать снова и снова.

— Забудь об этом. У меня уже все горит.

Он кладет свою руку мне на живот и вставляет палец, я глубоко вдыхаю.

— Больно?

— Адски, — отвечаю я, и я слышу какой-то звук снизу. Я смотрю на него вопросительно.

Он усмехается.

— Расслабься, это всего лишь Йен, мой домработник. Чувствуешь, будет завтрак?

Я убираю его руку и соединяю ноги.

— Да, но не яйца и бекон.

— Знаю. Банка с вареньем.

Я смотрю на него с недоверием.

— Ты наводил обо мне справки?

Он обхватывает шею руками. Обычный жест и совершенно не смущаясь, отвечает:

— Я только хотел узнать твой адрес, но Дрейк оказался более настойчивым, чем я ожидал.

Телефон звонит снова, на этот раз он берет трубку.

— Да, ты можешь принести его.

Он сидит немного сгорбившись, и я удивляюсь, насколько проворен и подвижен он при своем громадном росте. Он встает и голым направляется к шкафу, открыв, достает два пушистых махровых халата и протягивает один мне. Халат очень большой и мне приходится закрутить рукава.

— Пойдем, — говорит он, ведя меня на крышу. Маленький, щеголеватый мужчина в сером свитере и черных брюках встречает нас там. Джерон представляет его, как Йен. Я пытаюсь отодвинуть стул, но Йен опережает меня, отодвигая, чтобы я села. Хотя у меня тоже имеется балкон, мне никогда не приходило в голову позавтракать на свежем воздухе утром. На самом деле это приятно, даже очень.

Моя банка с джемом стоит на серебряном подносе, с лежащей рядом ложкой. С Джероном все намного труднее — бекон, сосиски, картофельные оладьи, яйца, бобы и тост. Йен исчезает, Джерон делает глоток своего апельсинового сока и смотрит на меня поверх стакана. Я кладу ложку варенья в рот.

— Я бы никогда не поверил, если бы не видел это собственными глазами, — говорит он.

— Что?

— Джем на завтрак. Я подумал, что Дрейк, наконец-то напортачил.

— Почему-то все суетятся вокруг этого. Мне нравится джем. Почему я не могу им завтракать?

— Это не совсем хорошо для тебя.

У меня есть несколько ответов, но я не хочу портить такое прекрасное утро. Кроме того, он выглядит таким безумно чертовски сексуальным в утреннем свете.

— Итак, расскажи мне каким бизнесом ты занимаешься? Это место не совсем дешевое.

— Что если я скажу тебе, что я торгую оружием?

Я смотрю ему прямо в глаза. У меня в животе появляются совершенно ужасные какие-то ощущения. Я бы предпочла, чтобы он торговал уж тогда наркотиками.

— Ты?

Он ест кусок бекона, с которого стекает яичным желток: абсолютно отвратительно.

— Нет. Я занимаюсь развитием рынка недвижимости.

Я делаю медленный выдох, пытаясь удержать себя в руках.

— И что же ты там делаешь?

— Разве я не сказал? Развиваю рынок недвижимости.

Я киваю.

— Ты, наверное, неплохо преуспел в этом.

— Да, не жалуюсь, — он улыбается. — Я могу оплачивать счета. А ты пытаешься прорваться в фэшен индустрию, — говорит он, очень плавно меняя направление нашего разговора. — Дрейк очень дотошный. — Я кладу ложку варенья в рот. — Мне любопытно вот что. Почему ты пошла в тот клуб, где мы тогда встретились? Я имею в виду, что скорее всего ты не принимаешь экстази и вряд ли пьешь...

— Я пошла туда, потому что мне нравится музыка. А тебе не нравится быть пьяным или под кайфом? — спрашиваю я у него с любопытством.

— Я не так получаю кайф, — он достает телефон из кармана халата, нажимает какие-то кнопки, прокручивает список, и указательным пальцем нажимает на запись. — Вот, — говорит он, передавая свой телефон мне. — Посмотри.

Я беру у него телефон и смотрю. Похоже на заснеженную местность, съемка видно ведется с воздуха. Угол наклона камеры меняется, и я понимаю, что снимают с вертолета, потому что вижу его тень на снегу.

— Это мой вингсьют серфинг на тысячи футовой высочайшей горной вершине мира, на Гималаях.

Камера отъезжает, показывая человека, стоящего у двери вертолета. Он одет в синюю каску и невозможно разглядеть его лицо, но я могу точно сказать, что это Джерон, который просто выпадает из вертолета, и видео показывает его свободное падение на фоне голубого неба. Дерьмо. Это выглядит, черт побери, опасным. Вдруг угол съемки меняется, и теперь становится видно, что Джерон просто летит, вернее стремительно падает к своей смерти на заснеженные горы Гималаи.

— Я летел со скорость сто миль в час, — поясняет Джерон.

Проблема заключается, наверное, в том, что не открывается парашют и горный пик, кажется, несется со страшной скоростью по направлению к камере. Невольно, я открываю рот. Не понимаю, это сам Джерон снимает видео, где он должен врезаться в склон горы? Он сейчас находится настолько близко к земле, что я даже вижу следы на снегу, оставленные дикими животными. «Тянись вверх, останови падение», — хочу я закричать.

— Боже Мой! — вскрикивая я.

— Это происходит в пятнадцати футах от земли.