Маски зверя

Дети проснулись, но двигались вяло. Тоже устали. И тоже неудивительно: столько часов на ногах, пока взрослые плели то, что влияло на течения в пространстве. Брат с сестрой, небесные птицы, сидели с ними и устало молчали.

Мы с Димычем пристроились на одном кресле, благо большое и подлокотник, на который уселся братишка, у него широкий.

Ждали вестей. А их всё нет.

– Думаешь, у них всё получится?
– прошептал Димыч, склонившись к моему уху.

– Получится, - сердито сказала я. Тяжело сидеть сложа руки, да ещё в неведении.

– Ты такая уверенная.

– Димыч, я начинаю понимать один из принципов исполнения желаний.

– И что это?

– Если брать конкретный пример... Чем больше народу знает, что натворили гиены, тем больше желание всех, чтобы они пропали с лица Земли. Так или иначе. Главное, чтобы их не было. Помнишь пожар у старого цеха? Молодые гиены все, как одна, хотели смерти для других. Их желание было выполнить легко. Тем более пьяному Эрику показали, как именно должны погибнуть люди. Сунули в руки зажигалку. И сейчас Лелль и Лена сделали то же самое. Они знакомятся с людьми, а мы рассказываем историю похищенных небесных птиц. Чем больше людей знает, тем быстрей исполняется желание миротворцев поймать нелегалов и вернуть всех в их мир.

– Тогда чего сидим?
– насупился Дима.
– Поехали в магазин - привезём ещё пряжи, пусть они продолжают.

– Эх, Димыч... Пожалей птиц хоть немного. Что-то я сомневаюсь, что Лена сейчас сумеет нормально вязать. Посмотри, как руки держит.

Братишка виновато примолк. С нашего места и правда было хорошо видно, что Лена опустила плечи, и руки её лежат почти бессильно.

Дима встал и вышел. Вернулся минуты через три и снова присел рядом со мной.

– В холодильнике остались только яблоки и груши. Может, сбегать за виноградом? Лид, ну не могу я просто так сидеть! Хоть что-то бы сделать!

– Димыч, а как их оставить?
– прошептала я.
– С кем? Понимаю, Михаил и Лариса Ивановна - хорошие люди. Но оставлять с незнакомыми Лену? Ей сейчас и так тяжело.

Ещё минут пять мы не решались даже на движение, зациклившись, что просто обязаны сидеть здесь. И мобильники молчат...

Внезапно Лелль что-то сказал Лене, и та заметно напряглась, но потом кивнула. Но согласилась с братом очень неохотно.

Лелль подошёл к нам, и мы встали.

– Лида, - нерешительно сказал он, - это очень сложно - найти для нас ещё немного пряжи? Пока миротворцы выполняют свои обязанности, нам бы надо поработать ещё на одно желание. Причём нужны нити светлых тонов.

– А вы сможете посидеть здесь без нас?
– с тревогой спросила я.

– Сможем, - чуть улыбнулся небесная птица.
– Этим людям нравится смотреть на шали... Им понравится и наша работа. Они к нам доброжелательны. Только вот у нас нет ваших денег на пряжу.

– Вы заставляете меня смущаться, - проворчала я, - деньги есть, и они получены именно за шали Лены.

– Мы вам отдадим и эти, - быстро сказал Лелль.
– Желания всех выполнены, и эти связанные вещи нам уже не нужны.

Пытаясь не показать, как я ужаснулась, метнув взгляд на стол, заваленный эксклюзивными шалями: это же бешеные бабки!
– я кивнула.

– Мы привезём вам пряжу.

Возмущённый Димыч дёрнул меня за рукав блузки, но я подбородком указала ему на выход. И уже за закрытой дверью услышала:

– Лидка, ты с ума сошла! Это же грабёж!

– Это реализм, - хмуро сказала я, морща нос: на площадке до сих пор пахло жутковатым сочетанием сигаретного дыма и уксуса.
– И вообще, Димыч, меньше болтай. Нам сейчас времени на всё про всё слишком мало.

– А что ты хочешь сделать?
– тут же заинтересовался брат.

– Что мы хотим сделать!
– поправила я.
– В первую очередь давай сюда телефон. Надо позвонить Аделии. Нет, подожди, в лифте лучше этого не делать.

Мы вышли на первом этаже подъезда, где было пустынно и прохладно, и брат отдал мне мобильный, предварительно найдя телефонный номер Аделии.

– Аделия, это я, Лида, - напряжённо сказала я, пытаясь сообразить, что происходит в магазине, да и на рабочем ли месте до сих пор моя напарница.

– Лида!
– завопила та, и я в ужасе, не сообразив отодвинуть трубку от уха, отшатнулась от мобильника сама.
– Тут так клёво теперь!

– Дура...
– на периферии от телефона проворчал Димыч.
– Чё орёт...

С силой почесав ухо ладонью, чтобы восстановить слух, я выждала, пока трубка замолчит, и быстро сказала:

– Аделия, слушай меня внимательно! Это срочно!

– Поняла, - деловито, но радостно сказала напарница.
– Ну?

– Ты сможешь собрать ту пряжу, которую я тебе назову, и привезти по указанному адресу?
– осторожно, в ожидании возмущённых воплей, спросила я.

– О, ты нашла новых покупателей!
– обрадовалась Аделия.
– Ну ты даёшь! Привезти могу! Мне тут Павлик свою машину показал - зверь, а не машина! А поскольку он сторожит меня, он и довезёт, куда надо, чтобы я под его присмотром оставалась.

– Э... Ну ладно. Блокнот под рукой? Записывай.

И я продиктовала Аделии, сколько и какую пряжу надо брать. Одновременно удивлялась, как быстро она пришла в себя, а ведь только недавно чуть не в истерике закатывалась. Но помалкивала. Кажется, новый кавалер ей очень понравился. Мне даже любопытно стало, каков из себя охранник, приставленный Валерой к Аделии.

И наконец продиктовала адрес:

– Рынок около кинотеатра "Сокол". Мы будем ждать на остановке.

– Хорошо! Мы быстро!
– радостно сказала Аделия. Когда она проговорила адрес, записывая, в стороне низкий мужской голос пробурчал что-то успокоительное. Наверное, тот самый Павлик сказал, что без проблем отвезёт её на место.

– Весело мы живём в последние дни, - уже на улице задумчиво сказал Дима, стремительно шедший рядом.
– Всё на бегу. Всё в спешке...

Он неожиданно замолчал, и я уже привычно взглянула туда, куда смотрел брат. Навстречу в толпе прохожих шла обычная женщина с дамской сумочкой и толстым, набитым явно продуктами, пакетом. Приживала. Стараясь не смотреть в упор, но кидать на неё только короткие взгляды, я подумала: "Если бы я не была Зрячей, решила бы, что эта женщина - самая обыкновенная. Наверняка из семьи со средним достатком. Торопится домой после работы, чтобы успеть к приходу мужа приготовить ужин... Приживала... Надо же. Для нас с Димкой теперь они - неотъемлемая часть обычной городской толпы".

– Привыкнем, - бодро бросила я Димычу.

– Думаешь?
– с сомнением спросил он, а потом вдруг рассмеялся.

– Ты что?
– улыбаясь его смеху, спросила я.

– Я бы предпочёл, чтобы в нашем городе жили не приживалы, а небесные птицы. И чтоб их побольше, побольше!

– Много хочешь...
– всё ещё улыбаясь, вздохнула я.

– Лид, а Лелль правду сказал, что он нам оставляет эти шали?

– Думаю, да. А что?

– Если отдать деньги за нитки в магазин, то остаётся огромная сумма. И всё-таки это грабёж, а не реализм.