Массимо

Вся комната замерла.

Дарио и Никколо, в частности, смотрели на пожилую женщину, опасаясь, чем все это может обернуться.

Лучия смотрела на бабушку со страхом и волнением в глазах.

La Vedova выпрямилась и слегка улыбнулась.

– Я даю тебе свое благословение… и принимаю тебя в свою семью как своего внука.

Все присутствующие в комнате зааплодировали.

Я открыл коробочку. Внутри оказалось кольцо, довольно похожее на то, которое я подарил Лучии в продуктовом магазине…

Вот только оправа была золотой, а камень - настоящим рубином. Адриано порылся в старых маминых шкатулках с драгоценностями, чтобы найти что-то похожее.

– Лучия Фиоретти… Я люблю тебя… Ты выйдешь…

Лучия разрыдалась еще до того, как я закончил.

– Да - да - ДА!
– закричала она, наклоняясь и целуя меня в губы.

Все в комнате улыбались и аплодировали.

Когда Лучия отстранилась, я достал кольцо из коробочки.

– Теперь мы можем заменить его, - сказал я и потянулся к ней.

Она отдернула руку, словно прикоснулась к горячей плите.

– Нет. Я никогда от него не откажусь.

– Но…

Она улыбнулась мне сквозь слезы.

– Это напоминание о самом счастливом дне в моей жизни. Ну… теперь уже о втором самом счастливом дне.

Я улыбнулся ей в ответ и надел кольцо на ее палец рядом с его более скромным двойником.

Она наклонилась и снова поцеловала меня.

Все снова зааплодировали - кроме la Vedova.

– Два кольца?
– недоуменно спросила она.
– Я что-то пропустила?

– Я… вроде как уже сделал ей предложение несколько дней назад, - пояснил я.

– Понятно, - сказала la Vedova.
– Ну, это очень…

– Нона, - тревожно сказала Лучия.

– Я хотела сказать «романтично», - ответила женщина.
– Иди сюда.

Лучия улыбнулась, подошла к бабушке и обняла ее.

– Мы должны спланировать свадьбу!
– радостно сказала Алессандра.

– Придется подождать, - сказал Никколо.
– Сначала мы должны посетить другую свадьбу.

– Что? О чем ты говоришь?

Я заметил, что Алессандра снова напряглась. И ее лицо, и выражение ее тела словно замерзли.

Никколо взглянул на нее, вздохнул и снова посмотрел на меня.

– Как только ты сможешь путешествовать, мы должны отправиться на Сицилию.

– Зачем?

– Потому что Валентино там женится.

Я удивленно нахмурился.

– На той девушке, которая работает на кухне? Как ее зовут, Катерина?

Алессандра отвернулась, ее лицо пылало от ярости.

– Нет, - тихо сказал Никколо.
– Это брак по расчету, с дочерью семьи Cosa Nostra, которая управляет Сицилией.

ЭПИЛОГ

Лучия

На четвертый день пребывания в больнице Массимо стал немного раздражительным.

– Я в порядке, - ворчал он, лежа в кровати.
– Я хочу выбраться отсюда.

– Ты не в порядке, - ругала я его.
– Просто слушай врачей и делай то, что они говорят.

– Это советует женщина, которая никогда не делает того, что ей говорят.

– И ты любишь меня за это, - сказала я, быстро поцеловав его.

Я была его самым постоянным посетителем. Вообще-то, термин «посетительница» не совсем отражал реальность, скорее я была временной жительницей. Первые две ночи я жила в палате, спала на раскладном кресле рядом с ним. Я ушла домой только на третью ночь, чтобы наконец-то выспаться после того, как он заверил меня, что с ним все будет в порядке, но на следующее утро в 8 часов я снова была в больнице.

Несколько братьев и невесток Массимо жили у Ноны. Тем не менее, я чаще всего видела их, когда они приходили в больницу.

Дарио и Никколо пришли второй раз после того, как Массимо очнулся. Но поскольку они были Доном и консильери, охрана их персон была связана с большими хлопотами, поэтому после этого они больше не появлялись. То же самое было и с Ноной.

Хотя все остальные люди Аурелио уехали из города, нами двигала паранойя - особенно когда в одном месте находились главы двух семей Cosa Nostra. Слишком заманчивая цель, особенно в таком плохоохраняемом помещении, как больница, поэтому они решили остаться в безопасном палаццо Ноны. Массимо все понимал. На самом деле он был удивлен и благодарен, что Дарио и Никколо вообще приехали в Венецию.

Адриано и Ларс заходили несколько раз - не только для того, чтобы повидать Массимо, но и для того, чтобы навестить шестерых своих людей, штурмовавших остров и получивших ранения. Четверых уже выписали, и они восстанавливались в палаццо Ноны, двое других все еще находились в больнице.

Визиты Адриано были более продолжительными, чем у остальных. Он любил рассказывать мне истории о том, как они с Массимо попадали в неприятности в детстве, и заставлял нас с Массимо смеяться до слез.

Бьянка и Алессандра приезжали со своими мужьями по одному разу, а один раз они были только вдвоем.

– Я не успела это сказать, когда мы навещали его в первый день, но добро пожаловать в семью, - сказала Алессандра, обнимая меня.

– Я совсем новенькая, - засмеялась Бьянка, - но тоже добро пожаловать!

Они мне понравились. Они были добрыми и дружелюбными, и обе явно обожали Массимо. Этого было достаточно, чтобы они попали в мой хороший список.

Хотя мы совсем не были похожи.

Например, я ругалась как матрос. Я ни разу не слышала, чтобы Алессандра ругалась, ни разу. Хотя Бьянка, когда они с Адриано сцепились, выпустила из себя изрядную череду ругательств. Потом они поцеловались и помирились.

И обе мои будущие невестки были довольно мягкими, в то время как я могла впасть в ярость по любому поводу - особенно если что-то шло не так в уходе за Массимо.

Другой врач подменял нашего постоянного врача, когда тот был занят на операции. Я чуть не порвала его на куски, когда он попытался дать Массимо антибиотик, на который у него была плохая реакция и который был четко указан в его карте как - НЕ ДАВАТЬ ЕМУ ЭТОГО.

Я бы не стала так сильно на него наезжать, но он усмехнулся и презрительно спросил, училась ли я в медицинском колледже.