Мастер Гравитации 2

А пока одногруппники окружили меня со всех сторон, и по взгляду Директрисы было ясно: она собирается задержать меня для «дружеской» беседы. Придётся здесь ещё немного потусоваться. В конце концов, приставки и игры никуда не денутся. Разве что мое настроение…

Сделав вид, что я читаю один из журналов, избавился всё же от необходимости отвечать на бесконечные вопросы Маши и Вики.

Под звуки классической музыки уборщики всё ещё скребли пол, отмывая кровь после дуэли. А вокруг все продолжают веселиться. Мне же немного было не по себе, из-за того, что пришлось грохнуть студента: он ведь ещё зелёный, как неспелый банан. Я, может, и такого же возраста, но разум и опыт у меня совсем другие: старость в голове, молодость в теле. Однако племянничек Радугина сам напросился: никто не смеет оскорблять или вредить моим близким. Прощать такое? Не в этой жизни! В этот момент у меня даже взгляд стал остервенелым, что я заметил в зеркале. И чего это на меня нашло? Ведь пока всё идёт по плану, и винить себя уж точно не стоит: самооборона и всё такое. Или это я виню себя за то, что мало их так ещё грохнул? Это в моём случае уже даже какой-то слишком сложный вопрос. Сам не понимаю, чего это я так мягок здесь к врагам. Неужели всё дело в моей не совсем развитой силе и я всё ещё осторожничаю?! Всё может быть…

Но, убив Стаса Радугина, я отвёл опасность от семьи, хотя бы на некоторое время. Теперь все «псы» врагов должны охотиться только на меня. И надеюсь, у Радугиных осталась хоть капля логики… Хотя, на что я надеюсь? Чутьё же редко меня подводит. Вот и сейчас милфа Магнолия Форте, маня пальчиком, зовёт меня в свой кабинет. Отложив журнал, я послушно поплёлся за Директрисой наверх. Шли молча: она впереди, я позади, стараясь не наступить на подол её белоснежной мантии.

— Магнолия Александровна, вы, наверное, хотели поговорить о дуэли? — начал я первым, усаживаясь в кресло её кабинета, словно на горячий стул. — Помню, обещал никого не убивать в этих стенах, но честь моего Рода была задета, а дуэль состоялась с вашего же позволения.

Магнолия Александровна опёрлась на свой посох и задумчиво постукивала пальцами по столу. Но что бы она ни придумала, предъявить мне нечего. Устав академии и законы я не нарушал, а обстоятельства сами развязали мне руки… Буквально.

— Добрыня, на смертельных дуэлях убивать студентов вовсе не обязательно, — её голос был холоден, как арктический ветер. — Я следила за каждым вашим движением. Вы намеренно убили Стаса Радугина.

Директриса делала такие многозначительные паузы, будто готовилась объявить о конце света, а не пересказывала мне очевидности. Хотя стоит признать: хорошо, что она не слепа к происходящему. Было бы печально, если б человек на её посту оказался глупцом. Затем она взялась читать мне нотации о жизни: мол, за стенами академии мне теперь будет несладко, ведь Радугины этого не простят. Короче, стандартный набор банальностей, когда сказать, по сути, нечего.

Магнолия даже умудрилась подлить масла в огонь, заявив, что я навлёк беду на свой Род. Я едва сдерживал смех! Война с Радугиными и так шла полным ходом. Я же просто ненадолго отвлёк их внимание на себя. Однако вдаваться в подробности не стал: не её это дело. Кивнул ей, как китайский болванчик, и пообещал быть паинькой. Хотя отлично знал, что это чистой воды ложь, но кто считает такие мелочи?

— Добрыня, я каждый год сталкиваюсь с такими историями в академии, — она улыбнулась, но взгляд её витал где-то явно в другом месте. — Аристократы никогда не меняются, и каждое новое поколение умнее не становится.

Чёрт побери! И к чему этот спектакль? Конечно, я тоже порой толкаю пафосные речи, но чаще предпочитаю более… практичные занятия. Надо же как-то убивать время, если рядом нет девушки или хотя бы драка не намечается, а от её нравоучений меня клонит в сон.

Поэтому я ускользнул из её кабинета с удовольствием и, петляя по коридорам, добрался до своей комнаты. Что ж, наконец-то я остался один…

Главное родовое имение Радугиных

— А давайте сбросим на их дом десант с вертолёта! — воскликнул Михаил, потягивая апельсиновый сок. — Пусть заложат взрывчатку и испарятся. Устроим такой фейерверк, что от Добрыниных останется только дым и пепел!

Отец мгновенно побагровел:

— А этого придурка кто сюда впустил?

— Он сам приполз, — зевнул Геннадий, криво ухмыляясь и косясь на младшего брата.

— Батюшка, ну можно я останусь? — заныл протяжно Миша. — Меня же на все семейные собрания не зовут, а я ведь часть семьи! Обидно, знаете ли. Да и война с Добрыниными меня тоже касается!

Глава Рода закатил глаза, фыркнул и махнул рукой:

— Ладно, сиди. Но молчи и пей свой сок!

— Вообще-то, у меня в соке виски, — с важным видом сказал Михаил.

— Да мне все равно! — огрызнулся отец. — Заткнись и не мешай умным людям семейные дела обсуждать!

Миша молча уставился на родителя. Тот тоже замер и сверлил сына тяжёлым взглядом. А потом: искра, вспышка, безумие! Михаила слегка подпалили, а после метко и эффектно выбросили из окна. К счастью, бабушка вовремя поймала его внизу, словно опытный голкипер.

— Внучек, родненький, что здесь происходит? — ахала она, поддерживая слегка обугленного Михаила, от которого поднимались тонкие струйки дыма.

Стоя под окнами, бабуля размахивала своим большим зонтом, грозя зятю, который поспешно скрылся за занавеской.

А ведь всё началось с простой фразы Михаила:

— Каким умным людям? Я тут таких не вижу. Добрынины все живы и здоровы, а наш завод испарился. Выходит, не я дурак, а вы все слегка тормознутые.

После этих слов глава Рода набросился на сына.

— Паразит! Да я тебя сейчас собственноручно удавлю!

Тем временем возмущенная бабуля, увидев, в каком состоянии её внучек, поспешила наверх.

— Говорила я Лиле не выходить за тебя замуж! — ворчала она, поднимаясь по лестнице.

— Не пускать эту нестабильную бабку сюда! — взревел граф, бросая приказ охране. — А то тут всё валерьянкой и кошками провоняет!

И пока бабуля размахивала зонтиком, лупя мускулистых охранников и успевая делать им замечания по поводу плохой осанки, собрание по вопросу войны продолжалось в более спокойном русле.

До тех пор, пока не зазвонил телефон, и граф насторожился. На экране появился побледневший Тарас, один из капитанов гвардии. Радугин вывел изображение на большой экран и спросил:

— Что там у тебя? Какие новости?

— Ваш… ваш племянник, господин…

— Какой ещё племянник? У меня их много… — поторопил капитана граф, нетерпеливо постукивая пальцами по столу.

— Станислав Радугин вызвал на дуэль Добрыню Добрынина прямо в академии, — выпалил капитан.

В зале поднялся довольный гул. Отец Стаса засиял, как начищенный самовар, и с гордостью ударил себя в грудь.

— Вот это я понимаю — достойный представитель нашего Рода! — его голос звенел от радости. — Мой сын решил нашу главную проблему! Молодой, дерзкий, умный! Яблоко от яблони!

— Вообще-то… Стас мёртв. Добрынин его на дуэли… эээ… победил, — уточнил капитан и поспешно отключился.

И вовремя: граф в ярости разломал телефон и метнул его в стену с такой силой, что тот разлетелся на тысячу мелких кусков.

На мгновение в зале повисла гробовая тишина, нарушаемая только приглушёнными стонами охранников за дверью. Но вскоре все опомнились и принялись обсуждать планы мести. Отец Стаса кричал, что собственными руками придушит Добрыню, и всё яростнее колотил кулаком по столу, который уже начал жалобно скрипеть.