Мастер Гравитации 5

Глеб Михайлович, сидевший в этот момент, прислонившись к стене, аж встрепенулся. Видимо, тоже решил, что мы оба с государем чокнулись. Кто в здравом уме будет трепаться о собачьих кормах, когда положение — полная жопа. Хотя, возможно, я драматизирую, ведь мы ещё живы, как-никак.

— Не думаю, что мой пёс за здоровое питание, — я почесал затылок. — Мне некогда за ним особо следить. Он ест всё, что едим мы — пиццу, наверное, сейчас дома трескает. Пирожки любит и чипсы. Распутин иногда заезжает и даже пиво ему в миску подливает. Я, конечно, против, но Чипсина живёт в своё удовольствие.

— Ничего более жуткого я не слышал, — у Петра глаза на миг расширились. — Ты хоть к ветеринару его водишь?

— Неа, а зачем? У меня же друг лекарь.

— Да, но я бы, например, со своим псом все равно так не рисковал, — с заминкой отозвался государь. — Хотя при таком раскладе пёс может и долго прожить, раз ты с Григорием дружишь.

— Кстати о Распутиных, вы ведь тоже с его Родом дружбу водите, — подметил я и повернул голову на стоны. Там раненому гвардейцу перевязывал ногу товарищ. Но Император уже поработал над ним своим Даром, так что жить будет.

— И они, судя по твоим словам, точно пошли меня спасать, чтобы сдержать клятву, — усмехнулся Пётр и выпрямился во весь рост. — Хоть кто-то повёл себя достойно, — он закинул руки за спину и начал с задумчивым видом шагать по грязному полу, как будто прогуливался по дворцовому саду.

И поскольку в Императоре напрочь отсутствовал страх, Глеб не выдержал первым. Ему было сложнее всех унять дрожь в коленках.

— Добрыня, а какие там вообще новости снаружи? Что в городе и в Империи творится? Какая обстановка была до того, как ты сюда прорвался? — руки его тряслись, как у запойного алкаша. — Шанс хоть малюсенький есть?

— Малюсенький точно есть, — я нацепил на лицо бодрую улыбку. — Там на самом деле не всё так плох…

Я даже договорить не успел, как Император резко развернулся и схватил меня за запястье.

— Ну-ну, выкладывай, что там! — поторопил меня он, умирая от нетерпения.

— Москва наполовину захвачена или около того, — я безучастно озвучил это, словно вёл скучный новостной репортаж. — Но аристократы уже начинают помаленьку приходить в себя.

— Кхм, — хмыкнул Пётр Александрович, скривив нижнюю губу. — Почему-то я не удивлён, что только сейчас зашевелились. Как только всё это завертелось, часть из них ломанулась к врагам договариваться, но теперь, видимо, поняли, что при чужаках сладко жить не будут, и дали обратный ход.

Я это тоже прекрасно знал, так что широко зевнул и потёр глаза. Сколько я уже не спал? День? Два? А может, и больше? Нет, бред какой-то! Из-за битв время потеряло счёт, и я думал только о стратегии в сражениях, а не о чём-то другом. Но один вопрос всё же не давал покоя.

— Ваше Величество, а почему вы ушли в подземный город и как так вышло, что все враги тоже сюда пробрались? Ведь это оказалось ловушкой для вас, причём довольно серьёзной.

Император на секунду даже смутился и посмотрел на Михайловича.

— Вообще-то изначально у нас был план, — кашлянул он потом в кулак. — Я сразу сказал, что при самом худшем варианте спустимся сюда и заманим врагов, а потом и помощь подойдёт. Нечто вроде ловушки хотели организовать, чтобы окружить их с двух сторон.

— Да, — пискнул советник и с горестным видом закивал головой. — Но нам здесь отрезали связь. Мы не смогли связаться ни с городом, ни с остальными отрядами, чтобы скоординировать всё как надо.

— Вот из-за этого все и затянулась, — я потянулся до хруста в позвоночнике, задрав руки к потолку. — Распутины до сих пор ковыряются с основным спуском в подземелье. Остальные Рода увязли в кровавой каше по дороге сюда, а про предателей я вообще молчу…

— Пусть так — они сделали свой выбор, — сказал Император. — После войны Империя в любом случае уже не будет прежней. Потеряем половину аристократических родов… Кто-то сбежит, кто-то умрет…

В том, что предатели отбросят копыта, я почему-то ни секунды не сомневался. Государь обладает такой силищей, что может сражаться со мной на равных, а значит он что-то утаивает. Я не увидел и половины того, что ожидал.

— Извините за нескромный вопрос, — решил я спросить прямо в лоб. — Но почему вы не раскрыли всю свою мощь в этом важном сражении? Не поверю, что вы показали все свои козыри.

Я тоже не собирался сдерживаться перед этим, но мне не пришлось вытаскивать все тузы из рукава. Обошёлся более мелкими картами в этой кровавой партии.

— На самом деле ответ до смешного прост, но является тайной. Впрочем, от вас уже нет смысла скрывать, — Император зыркнул на меня и своего советника с какой-то дружелюбностью. — В последнее время я стал слишком силён. Мощь в разы превосходит ту, что была десять лет назад. А из-за нынешних мясорубок сила выросла ещё больше. При таком резком скачке в силе… Я… В общем, могу потерять контроль над разумом, и тогда вся столица утонет в крови.

— Батюшки, Император! — советник схватился за сердце, будто его хватил удар. — Вам тогда лучше не кипятиться. У меня как раз с собой бутылёк настойки с мелиссой. Я его частенько хлебаю. Глотните тоже! — он нащупал что-то под кафтаном и протянул маленький сосуд государю, как последнюю надежду человечества.

— А-ха-ха-ха! — Император засмеялся и отмахнулся. — Нет, Глебка, твоя травяная бурда тут не поможет. Но меня действительно лучше не доводить до состояния, когда я могу впасть в крайность.

— Михайлович, пей свою мелиссу сам, и желательно всю сразу, — посоветовал я советнику, который сегодня был в такой жопе, что сам нуждался в советах. — Ты нам нужен спокойным… От тебя зависит многое, и в трудный час понадобится твоя трезвая голова, — я положил руку на его плечо.

И он, восприняв мои слова всерьёз, опрокинул в себя весь бутылёк.

Тем временем

— Какую сигарету по счёту ты уже смолишь? — один из эстонских военачальников покосился на своего коллегу, окутанного сизым облаком.

— Третью пачку, — донеслось из дымовой завесы, за которой лица было не разглядеть.

— Третью? Пачку?! — первый застыл с отвисшей челюстью.

— А тебе что, жалко? — огрызнулся второй. — На Доминика лучше зырь! Этот алкаш сейчас в хлам нахрюкается.

Оба уставились на главнокомандующего Доминика с его едва заметными тонкими усиками. Тот восседал на табуретке в парадной форме, методично опустошая очередную бутылку красного.

— Доминик, что ты творишь! — первый подскочил к нему, выхватывая бутылку. — Мы по уши в дерьме, дел невпроворот, а ты бухло глушишь?