Мастер Разума

Закончиться всё это может разными вариантами, но в любом из них меня ждёт либо смерть, либо заточение с принудительным участием в экспериментальной программе. Любой одарённый, идущий по пути Разума, многое отдаст за возможность работы с сознанием, перешагнувшим границы миров. И ещё больше — за информацию о методах использования силы, которые применяются в моём мире.

Металлическая дверь отходит в сторону, и на пороге появляется девушка затянутая в такую же форму, как сопровождавший меня идеальный бюрократ. Только эта светится интересом — даже пытается задержаться, чтобы присутствовать при подписании. А получив меланхоличный отказ, обиженно взмахивает головой со светлыми волосами, собранными в хвост, и пытается надавить на парня.

Конца этой истории я не застаю: пока парочка препирается около входа в больничное крыло, добираюсь до палаты, где пробегаю глазами бумаги и, убедившись, что всё верно, ставлю подпись. После чего укладываю их на небольшой столик. Заодно узнаю имя моей новой клиентки — Ранна Лазеф. Сам термин "клиентка" смотрится чуть забавно, но он явно перекочевал в индийское право из Рима, как и вся система патронажа. С полным сохранением своего первоначального значения.

Плотно сжавшая губы девушка забирает бумаги. Бросает взгляд на меня, потом смотрит в сторону брата. Наконец ставит подпись. Протягиваю руку за документами, и меня снова окатывает волна ярости.

— Получил своё? Доволен?

Тон такой, что её мать снова начинает причитать, едва ли не умоляя пощадить дочь. Повернув голову, повышаю тон голоса:

— Заткнись. Не можешь ничего сделать сама и посылаешь в бой свою дочь, так хотя бы не делай вид, что тебе есть до этого какое-то дело.

Замолкает, окатывая меня негодованием. Похоже эта плаксивая идиотка действительно считает, что сделала для своей семьи всё, что могла. Я же поворачиваю голову к своей клиентке.

— Договор подписан. Пути назад нет. Советую выбирать слова, когда разговариваешь с патроном.

Гневно фыркает, раздувая тонкие ноздри, но в перепалку больше не лезет. А моё внимание уже переключается на её деда.

— Я передам деньги завтра в офисе куратора нашего курса. Внучка сообщит вам точное время.

Тот кивает, с трудом сдерживая рвущиеся наружу эмоции. Но я и так их чувствую: радость из-за того, что старший внук будет жить, смешанная с горечью от изменения статуса внучки. Впрочем, судя по всему, девушку в этой семье не слишком любят. Иначе не дали бы вот так запросто стать фактической рабыней.

Шагаю к выходу и, оказавшись около двери, понимаю, что Ранна так и стоит около окна. Пожалуй, гордости в ней тоже немало. Есть соблазн накинуть поводок, сломать и получить новую порцию вибраций тонкого плана. Учитывая её зашкаливающую злость на весь мир, это наверняка позволит совершить новый качественный прорыв. Останавливает то, что это нерационально. Учитывая физические параметра туши, в которой я нахожусь, тревожить тонкий план будет почти любая девушка, в которую он вставит член. Не так эффективно как синеволосая, но тем не менее. А вот её ярость после установления прямого контроля, скорее всего, исчезнет. Потерять уникальную черту характера, из-за которой я собираюсь потратить полтора миллиона рупий, ради локального пика? Пожалуй, нет.

— Иди за мной. Впереди ещё несколько занятий, придётся подождать.

Окидывает меня мрачным взором, но послушно шагает к двери. Ненадолго задерживается около младшего брата, потрепав его по голове. А через несколько секунд мы уже идём по коридору. На ходу достаю планшет, проверяя расписание. Ничего не изменилось, дальше всё то же сдвоенное занятие по "вольной тренировке техник".

Когда покидаем больницу, оказавшись в переходе между корпусами, синеволосая поворачивает ко мне голову.

— Что я буду должна делать?

Глянув на неё, чувствую её лёгкий страх. Несмотря на испепеляющую злобу, ей всё равно страшно после обретения нового социального статуса.

— До того как закончится учёба, практически ничего. Сходишь со мной на занятия и тихо посидишь в стороне. Если возникнет конфликт, сразу зови меня, а не пробуй разобраться самостоятельно.

Скептически усмехается.

— А ты меня прямо вытащишь из любой беды?

Остановившись, упираюсь в неё взглядом.

— Не уверен. Возможно, я тебя в ней оставлю. Или сам превращу твою жизнь в непрерывную череду страданий. Всё зависит от того, насколько ты окажешься обучаемой и способной подчиняться.

Тоже встав на месте, разворачивается ко мне, скрипя зубами. Опять скрещивает руки под грудью.

— Обучаемой и способной подчиняться? Чему ты собрался меня учить? Как правильно сосать член?

Злость. В ней полно гнева, который можно использовать. Самые могущественные одарённые всегда слегка сдвинуты по фазе. Достаточно, чтобы в них бурлила сила, но не настолько, чтобы представлять опасность для окружающих.

— Техникам применения силы, дура ты тупая. Если ты думаешь, что я заплатил полтора миллиона за радость отодрать это тощее тело, то сильно себя переоцениваешь.

Морщит лоб, пытаясь понять, как реагировать. Я же молча взмахиваю рукой и иду дальше. До начала занятия осталось всего несколько минут, надо успеть добраться до нужной аудитории, которая расположена на минус первом этаже.

Догоняет меня. Какое-то время молча шагает рядом. Потом не выдерживает:

— Техникам? Меня? Ты в курсе, сколько стоит право на использование даже публичных?

О, я в курсе. Проверял, когда решил, что могу самостоятельно изучить несколько техник за один вечер и быстро сдать экзамен на Децимуса. Как быстро выяснилось, публичный доступ не равнозначен бесплатному. Учебные заведения с лицензией могут брать публичные бронзовые техники из общего каталога и обучать студентов. Если же обычный одарённый хочет сам учить своих детей, он должен выкупить право на использование каждой публичной техники у государства. А при наборе учеников, не имеющих отношения к семье, ещё и купить патент на осуществление образовательной деятельности.

Поворачиваю голову к клиентке. Медленно выдаю слова:

— Я собираюсь тебя учить. Если предпочитаешь другой путь и хочешь отказаться от дороги одарённого — это будет лишь твой выбор. А теперь сыграй в молчаливую сопровождающую, пока я не решил выставить твою жопу на аукцион для всего университета.

Поток ярости окатывает меня с ног до головы, но она наконец затыкается. Вот и хорошо. Учитывая габариты пухляша, мне сложно говорить и передвигаться одновременно. Тогда как времени до начала занятия осталось не так много.