Мастер Загадок

Моргон закричал от острой боли, пронзившей ключицу. Сквозь туман в глазах он разглядел Лиру, которая стояла в дверях все так же неподвижно, повернувшись к нему спиной, – стояла так, словно он спал беспробудным сном. Боль и гаев вернули ему способность мыслить. Все еще стоя на коленях, он бросился на арфиста, выставив вперед здоровое плечо, ударил его так сильно, что он потерял равновесие, покачнулся и упал на тяжелые подушки. Затем, схватив попавшуюся ему под руку арфу Дета, Моргон швырнул ее в страшного музыканта. Струны лопнули, расплескивая звуки, и Моргону послышался непроизвольный вскрик.

Моргон бросился на арфиста. Неизвестный музыкант боролся с ним, пытаясь вырваться. При слабом свете, падавшем из зала через приоткрытую дверь, Моргон видел, как кровь струится по его лицу. Сотворенный будто из воздуха нож полетел в Моргона, он в отчаянии поймал арфиста за руку, но вторая рука музыканта словно клещами впилась в его раненое плечо.

Князь Хеда застонал, в глазах его почернело, и тут он почувствовал, что тело человека, которого он держит, меняет обличье. Моргон сжал зубы, вцепившись в своего противника здоровой рукой с такой силой, будто хотел удержать его от этих странных изменений.

Моргон потерял счет коротким и отчаянным схваткам с постоянно изменяющимся непостижимым существом. Он улавливал запах дерева, мускуса, меха, ощущал, как в руках его бьются теплые крылья, как липкая болотная грязь тяжестью оседает на его ладони. Лошадь с громадными копытами пыталась лягаться и даже опрокинула Моргона на колени; потом бьющийся огромный лосось почти выскользнул из его рук; в следующий миг возникла горная кошка, она яростно царапала его своими острыми когтями.

Моргон боролся с такими древними животными, что они даже не имели имен, с удивлением узнавая их по описаниям из старинных книг. Он шатался под тяжестью громадного камня из города Властелинов Земли; он держал в руках бабочку, такую прекрасную, что чуть не выпустил ее, боясь повредить ей крылья. Он держал в руках струну арфы, и звук ее проникал в его уши, пока он сам не превратился в звук. А струна, которую он держал, обернулась мечом.

Моргон держал его за лезвие, серебристо-белое, длиной почти в половину его роста; странные завитушки рисунков спускались по клинку, тонко выгравированные и хорошо различимые в свете углей. Рукоятка меча была сделана из меди и золота; в золоте, сверкая огнями, горели три звезды.

Моргон терял силы, захват его слабел, он дышал тяжело, со свистом. Внезапно его поразила тишина, наполняющая помещение. В комнате не было больше никаких звуков. С яростным криком Моргон отбросил меч подальше от себя, на пол, где он зазвенел на камнях у порога, заставив Лиру вздрогнуть.

Она повернулась и схватила меч, но он ожил в ее руках, и Лира снова уронила его, отшатнувшись назад. Меч исчез, а на его месте стоял Меняющий Обличья.

Он повернулся лицом к Моргону и быстро двинулся к нему: копье, которое Лира метнула с опозданием в долю секунды, пролетело мимо него и воткнулось в одну из подушек рядом с Моргоном. Моргон, все еще стоя на коленях, видел, как сквозь паутину теней прорвался какой-то силуэт – волосы развевались в темноте, лицо, обрамленное реденькой бородкой цвета раковины улитки, с глазами то голубыми, то зелеными, светилось собственным светом. Туловище было текучим и неясным, цвета пены и морской воды. Существо это двигалось бесшумно, необычное одеяние его мерцало красками мокрых водорослей и ракушек. Когда противник подошел, неумолимый, как прилив, Моргон ощутил в нем громадную, не поддающуюся определению безликую силу, страшную и непостижимую, как море. Крик Лиры заставил его очнуться:

– Копье! Моргон! Копье возле твоей руки! Бросай его!

Моргон потянулся к копью.

В глазах цвета морской волны произошло какое-то движение, словно неясный слабый проблеск улыбки. Он услышал отчаянный крик Лиры:

– Моргон! Бросай!

Руки его начали дрожать: улыбка в странных глазах сделалась глубже и яснее. Моргон, неожиданно для себя прорыдавший короткое имрисское ругательство, отвел руку назад – и метнул копье.

7

– Я еду домой, – объявил Моргон.

– Не понимаю тебя, – сказала Лира.

Она сидела рядом с ним у огня, набросив поверх рубахи стражницы светло-малиновую накидку, лицо ее носило следы бессонной ночи. Копье лежало рядом, под ее рукой. Две другие стражницы стояли в дверях, лицом к коридору, наконечники их копий в слабом утреннем солнечном свете казались двумя сверкающими точками.

– Он убил бы тебя, если бы ты не убил его. Это же так просто. На Хеде ведь нет закона, который запрещает убивать в целях самозащиты, так?

– Нет.

– Тогда в чем дело?

Она вздохнула, устремив на него взгляд, Моргон же уставился на огонь. Его плечо было перевязано, лицо оставалось спокойным, но замкнутым, точно запертая магическим словом книга.

– Ты рассердился на то, что я плохо тебя охраняла в доме Моргол? Моргон, сегодня утром я просила Моргол принять мою отставку и освободить меня от службы, но она отказалась.

Моргон повернулся к девушке:

– Зачем ты это сделала? Ее подбородок вздернулся.

– Затем. Ведь я не только стояла, ничего не делая, когда ты сражался за свою жизнь, – когда я наконец попыталась убить Меняющего Обличья, я промахнулась. Я никогда не промахиваюсь...

– Он создал иллюзию тишины; не по своей вине ты ничего не слышала.

– Я не сумела тебя уберечь. Это тоже просто.

– Ничего не бывает просто.

Нахмурившись, Моргон откинулся на подушки. Он молчал, Лира ждала, когда он заговорит, наконец, не выдержав долгой паузы, осторожно спросила:

– Что же, значит, ты рассердился на Дета, потому что он был с Моргол, когда на тебя напали?

– На Дета? – Моргон посмотрел на нее непонимающим взглядом. – Разумеется нет.

– Тогда из-за чего ты сердишься?

Он взял в руки серебряный кубок с вином, которое налила ему Лира, но пить не стал. Наконец он снова заговорил, медленно и мучительно, словно в этом было для него что-то постыдное:

– Ты видела этот меч. Лира кивнула:

– Да. – Недоуменная складка между ее бровями сделалась глубже. – Моргон, я пытаюсь понять...

– Едва ли это так трудно. Где-то в этом мире имеется звездный меч, и он ждет, чтобы его потребовал Звездоносец. А я отказываюсь его требовать. Я отправляюсь домой, где мне самое место.

– Но, Моргон, ведь это всего лишь меч. Тебе вовсе не надо его использовать, если ты не хочешь. Кроме того, он может тебе понадобиться.

– Он мне понадобится. – Пальцы Моргона крепко стиснули кубок. – Это неизбежно. Меняющий Обличья это знал. Он знал. Он смеялся надо мной, когда я его убил. Он точно знал, о чем я думал, а этого никто, кроме Высшего, знать не мог.

– А о чем ты думал?

– О том, что я мог бы принять имя, которое предлагают ему звезды на этом мече, и все-таки оставаться землеправителем Хеда.