Мастер

На фото я повернула голову чуть в сторону, будто вглядываясь куда-то. Мой отсутствующий взгляд свидетельствовал о непростых раздумьях - вернее, а не передумать ли мне совсем по поводу всей этой затеи. Да, и, как обычно, я проклинала Эдварда.

Брызги крови по всей спальне... эти ужасные звуки...

Забудь об этом, Кэт.

Русский сказал:

– Не те обычные гламурные фотографии с приглушённым светом и кружевным бельём.

– Завсегдатай вроде тебя всё знает, да?

– я отпила ещё вина, нахмурившись, когда обнаружила, что выпила всё до дна.
– Я не одна из тех фальшивых гламурных кис.

Молча, он налил мне ещё.

– А какая ты?

Упорный боец, который знает, что каждый день - это борьба. Но я ответила так:

– Девушка, которая верит, что на пляжах все должны ходить топлесс. Viva la revoluci'on!

Я думала, что удачно пошутила, но он лишь вновь склонил голову.

– Фотография заставляет мужчин гадать, о чём ты задумалась. В этом и была идея снимка?

– Не я отбирала фото для сайта.
– Я позволила Иванне использовать именно этот снимок только потому, что на нём я была совершенно не похожа на свою последнюю фотографию, где была ещё подростком.

– Тебе двадцать шесть?

Иванна чуть преувеличила.

– Я достаточно взрослая, чтобы понимать, что к чему.

Максим изучал мою грудь.

– Размеры: восемьдесят девять - пятьдесят восемь - девяносто один?

– Восемьдесят семь с половиной, если повезёт. И это тоже не я придумала. Мне мои размеры нравятся.
– Я свободно могла бы не носить лифчик, но также при необходимости была способна продемонстрировать красивую ложбинку.

Его брови сошлись на переносице. Мне показалось, что он пытается вставить меня в определённые рамки, но испытывает с этим какие-то затруднения.

"Моя задница туда не пролезет, чувак", могла бы я ему сообщить.

– У тебя заметный акцент. Ты родилась не в Штатах?

– Я выросла в испано-говорящем районе.
– С моей una madre loca– католичкой до мозга костей. Несмотря на её отказ выучить английский, она продержала меня на домашнем обучении почти что до старших классов, не допуская практически никого на наш уединённый пляж. О своём детстве я не любила вспоминать, а тем более - говорить.

– В Майами?

Я пожала плечами. Такие вопросы меня нервировали. Чем меньше обо мне знали, тем лучше. Связи с другими людьми были хлебными крошками. Поэтому я ни с кем не встречалась, не завела компанию. Но, вообще-то, и времени в промежутках между мытьём туалетов и школой оставалось немного.

– Ты против разговоров о себе?
– Он невесело усмехнулся.
– Впервые вижу.

– О, моя скучная жизнь не стоит того, чтобы о ней рассказывать. У меня идея: давай установим правило - не задавать личных вопросов?

– Думаешь, сможешь удержаться и не попытаться выяснить подробности обо мне?

Если он поступит таким же образом?

– Si.

– Очень хорошо, тогда, ближе к делу. Полагаю, мы переходим к части, в которой ты набиваешь себе цену.

Не в бровь, а в глаз.

– Ты мне понадобишься только на час, - продолжал он, - но я не люблю волноваться о сроках, так что забронировал сразу полночи. Сколько будет стоить разрешение делать с тобой всё, что мне вздумается?

Что может вздуматься такому восхитительному, богатому, снисходительному парню?

– Некоторые вещи не обсуждаются.

Он вспыхнул.

– Со мной всё обсуждается, девочка.

Это становилось проблемой. Нет-нет, помни про мантру.

Сталкиваясь с проблемой, правильная бизнесвумен говорила "это не проблема", а потом начинала над ней работать.

– Я с радостью познакомлюсь с твоим телом поближе, - и бесстыдно окинула его с ног до головы, что, казалось, его удивило, - но некоторые услуги я предоставить не смогу. В мире просто недостаточно денег.

– Например?

– МБР. Без резинки всё остальное под запретом.

– Это меня не интересует. Ты подменяешь сегодня другую - так что я ожидаю, что ты будешь делать то, что сделала бы она. То, что я заказал в агентстве.

Я вспомнила специализацию Иванны: бондаж, наказания, подчинение и всё такое. По всей квартире у неё валялись разные игрушки.

Значит, этот парень заказал её не просто из-за внешности?

Если он проверенный постоянный клиент, то вряд ли представляет какую-то опасность. Предложи он достаточно денег, решусь ли я на то, чтобы этот незнакомец меня связал?

Оставил беспомощной?

Нет, gracias. Моя способность доверять была сломана, как оторванная и засохшая ветка. Когда дело доходило до мужчин, я не доверяла даже самой себе.

Но и денег мне терять не хотелось.

– Давай подождём и увидим, куда вечер нас заведёт?
– Посмотрим, куда заведу тебя я.– Обещаю, что удовольствия хватит обоим.

Он прищурил свои голубые глаза, и на меня сразу повеяло холодом.

– Не играй со мной в игры, девочка. И не обманывайся насчёт моих намерений - мне всё равно, получишь ты удовольствие или нет, так что не воображай.

Вот козёл! C'allate la boca, Кэт! Прикуси язычок...

– Терпеть не могу притворную страсть.

Вот вам и характеристика для Иванны. Каким-то образом я умудрилась сказать:

– Понятно.

– Тогда я плачу три тысячи - и ты полностью покорна моим желаниям.

У меня чуть колени не подломились. Такая куча денег сразу изменит мою жизнь! Но с губ всё-таки сорвались слова:

– Пять тысяч - и мы договорились.

Он замер. Я его разозлила? Всё испортила? Мима, моя кубинская бабушка, любила повторять "За большим погонишься - малое потеряешь".

Я практически потеряла вообще всё.