Мастера детектива. Выпуск 12

— Почему?

— Сомневаюсь, что местная полиция причинит нам какие–либо хлопоты. Информацию они получат не сразу, да к тому же не воспримут ее серьезно. Вряд ли деревенский полицейский понадеется поймать всемирно известного финансиста, так что и стараться особо не будет. Сюрте [27] — вот кто возьмется за нас как следует. Они отлично знают свое дело, но перекроют только главные магистрали. Поэтому, если мы станем держаться подальше от больших дорог, все будет в порядке, но это скажется на нашей скорости.

27

Сюрте — французская уголовная полиция.

Маганхард уставился на свою чашку, а потом бесстрастно посмотрел на меня.

— Хорошо. Если сегодня мне удастся отправить сообщение, то я смогу позволить себе потерять еще одну ночь.

— Тогда поехали, — сказал Харви.

У меня хватило мелочи, чтобы заплатить за завтрак. Я оставил ее на столе и, подхватив свой бриф–кейс, направился к выходу. Не сговариваясь, мы разбились на пары: впереди шли Маганхард и Харви, мы с мисс Джармен — за ними.

Машин на площади стало больше. Прямо за нашим «ситроеном» был припаркован серый «мерседес», а перед ним — маленький зеленый «рено–4L». Харви и Маганхард подошли к машине… и, не останавливаясь, двинулись дальше. Я понял, почему они это сделали, и, обняв мисс Джармен за плечи, улыбнулся ей и прошептал:

— Продолжайте идти. У нас неприятности.

Мы завернули за угол, затем еще раз. Харви и Маганхард дожидались нас у парадного какого–то дома.

— Нас зажали между двумя машинами, верно? — сказал Харви.

— Да. И у обеих парижские номера.

— Значит, это не случайное совпадение, — кивнул он. — Что будем делать?

— Полиция действовала бы по–другому. Значит, это наши конкуренты. Они будут наблюдать за машинами и дожидаться нас.

— В том кафе на площади.

— Думаю — да.

Харви разжал ладонь и снова сжал ее в кулак.

— О'кей, — спокойно сказал он. — Придется сходить и попросить их отогнать машины. — Он повернулся к Маганхарду. — Не хотелось бы оставлять вас без охраны, но ничего не поделаешь. Стойте здесь, мы скоро вас заберем, хорошо? Кейн, вы готовы?

Прислонив свой бриф–кейс к двери и загораживая его телом, я достал «маузер» и быстро сунул его за пояс под дождевик. Ходить с ним было так же неудобно, как с аппаратом для искусственного дыхания, только не так заметно со стороны.

* * *

Мы снова завернули за угол, не сговариваясь прошли улицу, ведущую к площади, и повернули на следующую, чтобы выйти к кафе, не будучи замеченными из окон.

У входа на площадь Харви остановился, оценивая обстановку. Двое грузчиков медленно прошли мимо стоянки машин в дальнем конце площади и скрылись из виду.

Я оглянулся: улица, откуда мы пришли, была узкой и темной и, похоже, в это время дня совершенно безлюдной.

— Знаете, если бы я хотел спокойно поговорить насчет того, чтобы одолжить ключи от пары машин, то сделал бы это здесь, а не в кафе.

Харви едва заметно кивнул и двинулся вперед.

Мы были уверены, что распознаем их без труда. Так оно и вышло — в толпе рабочих с рынка они выделялись так же, как крокодилы в пруду с золотыми рыбками. И сидели они там, где и должны были, — за столиком у окна неподалеку от двери. Рядом с кофейными чашками лежала кучка монет, чтобы можно было выскочить из кафе, не дожидаясь официанта.

Оглядев их, Харви сразу определил лидера: небритого толстяка лет пятидесяти в плаще. Склонившись над столом так, что распахнувшийся макинтош скрывал его правую руку от остальных посетителей, Харви тихо произнес:

— Venez faire une promenade, mes enfants. [28]

Толстяк застыл и только слегка покосился своими желтоватыми глазами на Харви. Я с самоуверенной улыбкой придвинулся поближе к двум другим, дав им возможность хорошенько рассмотреть «маузер» у меня за поясом, и вновь отступил, внимательно наблюдая за посетителями.

Никто не обращал на нас внимания: официанта не было видно, остальные были заняты разговором.

— Marchez, [29] — скомандовал Харви.

28

Давайте–ка прогуляемся, ребятки (фр.).

29

Шагайте (фр.).

Толстяк резко оттолкнулся обеими руками от стола, чтобы встать, но в этот момент мелькнуло что–то серебристое, послышался глухой удар, и его лицо исказилось от боли. Затем он осторожно накрыл левой рукой правую, оставшуюся лежать на краю стола и начавшую слегка кровоточить.

Прижав к себе револьвер, Харви медленно взвел курок. Тихий щелчок утонул в шуме разговоров. Толстяк открыл глаза и мрачно уставился на Харви. Тот повернул дуло в его сторону и нажал на спусковой крючок — выстрела не последовало только потому, что он придержал боек, но толстяк громко сглотнул.

Теперь стоило Харви отпустить большой палец, и револьвер бы выстрелил: он был безопасен в той же степени, что и граната с выдернутой чекой. Ни один человек, находящийся в здравом уме, не поверит, что в таком положении револьвер можно выбить из руки; поверит он только в то, что его запросто пристрелят, если он сделает слишком резкое движение.

Мы находились в кафе уже довольно долго — с минуты на минуту мог появиться официант и спросить, что мы будем заказывать, и тогда неприятностей не миновать. Я начал потеть. Но толстяк потел куда сильнее.

Не желая выглядеть испуганным, он нахмурился и слегка кивнул, чтобы показать, что готов встать. Харви: сделал шаг назад, и мы гуськом вышли из кафе.

Когда мы повернули за угол и прошли достаточно, чтобы нас не было видно с площади, Харви остановил процессию.

— Les clefs de la Mercedes et la Renault. [30]

Толстяк прислонился к стене и начал объяснять, что это не их машины и вообще, какого черта…

Харви лишь улыбнулся. Его лицо настолько подходило для такого рода улыбок, что я невольно вспомнил о других стенах, испещренных следами пуль, и о людях с завязанными глазами перед шеренгой автоматчиков. Затем он снова вытащил револьвер, и на этот раз щелчок прозвучал отчетливо.

30

Ключи от «мерседеса» и «рено» (фр.).

Получив ключи, он протянул их мне через плечо.

Я придвинулся ближе, чтобы их взять.

— Мне понадобится около минуты, чтобы отогнать «мерседес».

— Сколько нужно, столько и занимайтесь.

Я потянулся за ключами.

До сих пор я знал о наших новых знакомых только то, что они подстроили ситуацию с припаркованными машинами, которая легко могла стать причиной перестрелки в самом центре Тура. Что, на мой взгляд, говорило только об их глупости. Но как бы то ни было, а понимали они друг друга с полуслова.