Мастера детектива. Выпуск 12
Шрифт:
Глядя вслед удалявшейся мисс Джармен, и подумал, что даже при ярком освещении по ее виду никак нельзя было сказать, что она почти пять часов тряслась в кузове фургона, а затем совершила двухмильную пешую прогулку по сырым полям с препятствиями в виде изгородей и заборов. Она обладала прирожденным лоском, к которому грязь просто не приставала. Лицо ее слегка побледнело, да ноги промокли — и все.
Маганхард выглядел так, будто только что проиграл серьезный бой с дикой кошкой. Его щегольской непромокаемый плащ цвета бронзы был весь измят, заляпан грязью и порван в двух местах; брюки промокли и испачкались, волосы были всклокочены.
Мы проводили его в умывальную комнату, прикрывая с обеих сторон. Мы с Харви выглядели не так уж плохо — правда, главным образом потому, что наша одежда и прежде выглядела не блестяще. Харви был бледен, глаза его ввалились, морщины на лице обозначились резче, но он заметно приободрился.
Только я начал приводить себя в порядок, как Маганхард заявил:
— Вы забыли, что мы должны позвонить Мерлену.
Я и вправду умудрился позабыть об этом и был бы рад не вспоминать и дальше, однако путешествие оплачивал все–таки он. Я почистил плащ, умылся, вымыл ботинки и, причесавшись, отправился на поиски телефона: в моем распоряжении оставалось четыре минуты.
Я позвонил в отель Мерлену, сказал телефонистке, что это tres important, [66] и наконец связался с самим Мерленом.
— Mon Dieu! [67] — взорвался он. — Что там с вами стряслось? После Динадана от вас никаких известии! Уже больше суток! Все, чем я располагаю, — это радио и газеты, и кругом только и разговоров, что о перестрелке в Оверни! Что за…
— Помолчите, Анри, — оборвал я его. — Мы уже здесь. Если желаете повидаться с нами, минут через двадцать мы будем на станции Корнавен.
66
Очень важно (фр.).
67
Боже мой! (фр.)
Последовала пауза, затем он произнес:
— Я вас там встречу.
— Просто пройдите через билетную кассу к буфету.
Кто–то проскользнул в соседнюю кабину. Я мельком глянул через стекло и, торопливо проговорив:
— В общем, встретимся в Корнавене через двадцать минут, — повесил трубку.
Я выскочил наружу и очутился в соседней кабине, прежде чем мисс Джармен закончила набирать номер. С размаху хлопнув рукой по рычажку телефона, я прервал связь, а другой рукой рывком выдернул ее из кабинки.
Она изобразила на лице невинное удивление:
— И зачем же вы….
— На границе вы держались молодцом, — мрачно заметил я. — Ни к чему сейчас портить впечатление. Я же вам сказал — все звонки запрещены.
— Но я всего лишь хотела позвонить в замок.
— Могли бы спросить у меня разрешения.
Одной рукой я крепко держал ее под локоть и, пока мы шли через зал, со стороны нас никак нельзя было принять за влюбленную парочку во время медового месяца.
— Но я подумала, что вы можете не разрешить, — проворковала она.
Я лишь метнул на нее взгляд и промолчал. Мы подошли
ко входу одновременно с Харви и Маганхардом. В автобусе включили свет, и пассажиры с утомленным видом забирались в салон. Судя по обилию бород и гитар, они, похоже, прибыли каким–нибудь дешевым ночным рейсом из Парижа или Лондона. Я–то рассчитывал на более высокий класс — из соображений маскировки, а не снобизма. Каким бы помятым ни был Маганхард, его все же никак нельзя было принять за студента.Но по крайней мере студенты не читают криминальной хроники в газетах. Мы забрались в автобус и оплатили проезд, не привлекая ничьего внимания.
Я сел рядом с мисс Джармен, Маганхард сразу позади нас. Откинув голову назад, я сказал:
— Возможно, на станции встретимся с Мерленом.
— На какой? — осведомился Маганхард.
— Корнавен, железнодорожная станция, где находится конечный пункт следования автобуса. Когда доберемся туда, разделимся. Харви останется со мной.
— Нет, — тут же возразил Харви. — Правило номер один гласит: телохранитель должен неотступно находиться при охраняемом теле.
— Знаю, — кивнул я. — Но на станции никто не станет затевать стрельбу. Сейчас для нас представляют опасность легавые. Я хочу, чтобы вы оставались сзади, вместе со мной, дабы удостовериться, что никто не висит у Маганхарда на хвосте, — или же впереди, чтобы проверить, не поджидает ли его кто–нибудь.
— Ладно. Пожалуй, сделаем так, — согласился он, сочтя мои соображения разумными.
— И что же будем делать дальше? — продолжал допытываться Маганхард.
— Сядем на поезд до Берна.
— Я считал, что мы возьмем напрокат машину.
— Пока что не возьмем. И все прочие, рассчитывавшие на это, также ошиблись.
— Полагаю, вы имеете в виду меня, — холодно заметила мисс Джармен.
— Я говорю вообще.
Автобус заполнился пассажирами, теперь люди сидели слишком близко от нас, и продолжать разговор было небезопасно.
* * *
В это время суток, ранним утром, автобус долетел до конечной остановки за десять минут, и в половине седьмого мы уже были на станции Корнавен.
Остальные пассажиры, наступая друг другу на ноги, устремились за своими гитарами. Я повернулся к Маганхарду.
— Идите впереди с мисс Джармен. Возьмите два билета второго класса до Берна — пусть она их купит. Затем поднимайтесь на платформу. Нас вы не знаете.
— Раз уж я должна покупать билеты, — заметила девушка, — мне понадобятся швейцарские деньги.
— Они у вас и так есть. Вы ведь звонили по телефону, или забыли?
Она одарила меня испепеляющим взглядом и вышла из автобуса.
Мы с Харви дали им пройти десять ярдов, а затем прогулочным шагом двинулись следом.
Билетная касса представляла собой мрачное помещение в стиле «модерн»; сколько его ни отмывай и ни отапливай, оно всегда будет казаться грязным и холодным. Специфическая особенность железнодорожных станций.
Там было несколько рабочих–строителей, отправлявшихся на работу в пригород, и десятка полтора пассажиров, прибывших ночным поездом из Парижа и Лондона, но на всех лицах застыло одно и то же пустое и бессмысленное выражение, которое встретишь разве что на фотографиях, сделанных в концентрационных лагерях. Судя по их виду, в это время суток они и самих себя–то вряд ли узнают в зеркале, не говоря уже о том, чтобы опознать человека, находящегося в розыске.