Мастера и Демоны

– Где мы?

– На каком-то пляже. Я увидела это чудесное место в одном очень любопытном сознании, которое мы собирали. Этот пляж остался неизменным даже после десятой атаки демонов, именно с него мы начинали собирать сознания. Это что-то типа якоря, основы всего сознания. Очень сильные эмоции и переживания связаны с этим местом, что его невозможно было разрушить. Это чудесное место напоминает мне о силе ментальной энергии, о силе человеческой души.

– То есть ты тоже это место в реальности не видела?

– Нет, - кивает она.

Пляж тут же пропадает, мы оказываемся в темном коридоре, на лестнице. Тусклый свет из грязного окна ничего толком не освещает, сырость и холод.

– Это очень типичное и довольно распространенное место подавления сознания. Очень много разорванных душ начинали свой спуск вниз именно здесь.

Зелень, зелень и солнечный свет кругом.

– Здесь очень мило, правда?

– Да, - после темноты свет кажется очень ярким, жизнерадостным, почти живым.

– Тут сознания находятся на реабилитации после сборки. Так сказать, заряжаются светом, оживают.

Так она всю ночь показывала мне какие-то места, я точно даже не помню какие и сколько, но их было много и все они были такие разные. Прямо настоящая коллекция. Хотя, может быть, так и есть. А на утро я проснулся бодрым и свежим, настроение было такое, будто я видел самый прекрасный в мире сон.

– Я так странно себя чувствую. Это из-за всех тех мест, что ты мне показала?

– Нет, это вообще из-за моего присутствия в твоем сне. Я же мастер сознания. Вообще таким сон может быть у любого человека, но на практике так спят только дети. Их сознание чисто! А у взрослых слишком много всякого мусора, чтобы они могли полноценно отдыхать. Я просто очистила и упорядочила твое подсознание.

– А-а... спасибо... наверное.

– Если ты переживаешь о своих мыслях, то я их не читала, мне это не нужно, чтобы наводить порядок.

– А что нужно? Связь?

– Нет, не обязательно. Просто открытость сознания и подсознания.

Днем я показывал ей разные места моего города, как она и хотела. Если отбросить все то, что я узнал от нее вчера, она кажется совершенно обычной девушкой. Только хайратник напоминает мне о том, кто она. Я очень хорошо помню, как он стал обручем, и помню тот ледяной холод, который он излучал. Это невероятно и я бы не поверил, но это все реально... или я сошел с ума! А ночью снова показывала она, только теперь она зачем-то спрашивала, что я вижу и как. А днем мы с ней играли на компьютере по сетке. Не ожидал, что она умеет, а она снова надо мной посмеялась и сказала, что ничто человеческое ей не чуждо. Ночью снова с ней, в моем сне. Она сказала, что я должен сам управлять им. По-моему у меня ничего не получилось, но она сказала, что подвижки есть. А на следующий день она сказала, что ей надо поработать и подлатать ментальную оболочку города, и весь день просидела неподвижно на кровати, и ночью мне не снилась.

– Мне пора, - сказала она за завтраком.

– Пора? Куда? Подожди, ты же сказал неделю!

– Надобности в этом нет. Твое сознание стабильно.

Я не мог радоваться, хотя было чему. Что ей сказать, я не знал.

– Но я бы просила тебя отправиться со мной...

С ней?

– С тобой? Но зачем? Все же в порядке?
– мама, конечно же, беспокоится.

– Да, все в порядке, но его осознание очень необычное. Точнее я ничего не могу сказать, без детального исследования, которое можно провести только центре. Если хочешь, конечно. Ничего сложного, просто диагностика.

Мама все равно смотрит подозрительно. А я даже не знаю. Мне, в общем-то, все равно. Дома мне особенно делать нечего, никаких планов на этот незапланированный отдых у меня нет.

– Мам, я, наверное, съезжу. Все равно, что мне тут делать?

Мама была против, отец нет, но с мамой не спорил.

– Я уговорил маму, - говорю я, заходя вечером к Хельге.

– Правда? Как? Она была непреклонна, - удивляется она.

– Ну, так, вот уговорил. Главный аргумент был, что врачи меня отпустили.

– Если учесть, что врачу я немного подкорректировала мысли по твоему поводу...
– усмехнулась Хельга.

– Ээ...
– растерялся я.
– Ну, мама-то этого не знает!

– Просто врачи тебе не нужны. Даже если что-то подобное случится вновь - помогут только мастера сознания. В больнице тебе делать нечего, поэтому я и "уговорила" врачей отпустить тебя домой, - поясняет она.

– Понятно.

– Так ты едешь?

– Еду, - киваю.
– Собираться надо?

– Завтра соберешься.

– А поезд вечером?

– Поезд будет, когда ты соберешься, - усмехается она.

– Это как?
– ничего не понимаю.

– Увидишь завтра, - загадочно сообщает она.

И как это понимать?

Сегодня ночью она взяла меня "на работу". Я видел, как она играючи расправлялась с порождениями чужих сознания, как стягивала дыры и закрепляла концы, разглаживала нервности. Не знаю, что все это значит, но выглядит внушительно. А потом мы сидели на берегу и слушали прибой.

– Я собрался. Так, когда поезд?

– Ну, скажи до свидания родителям и пошли, - кивает она, закидываю на плечо свой рюкзак.

Все равно ничего не понимаю.

– Поезд сейчас?

– Мы не на поезде.

– А на чем? На самолете? Подожди, а билеты?
– вот это я стормозил!

– Успокойся. Скоро ты все узнаешь. Не о чем беспокоиться, - снова эта загадочная улыбка.

Попрощался, выходим, идем в противоположную от остановки сторону. В лес? Да в лес... Что за? Что нам тут надо? Или это особенный лесной поезд? Она останавливается на полянке, ничем не отличающейся от пройденных.

– Адауль!
– тихо зовет она, прикрыв глаза.
– Забери меня!

Пространство буквально разошлось на моих глазах и прямо в воздухе появилась щель. Из нее вышел большой мужчина лет тридцати в железных перчатках.

– Хельга!