Мастера кругов. Тетралогия
Шрифт:
Один из глаз Мальдруса вдруг потух, а затем вновь зажегся, но уже зеленым светом. Теперь, весь мир видел, что он владелец двух разных глаз одновременно.
Кастор трясся, как осенний лист, смотря в глаза маликанца. Мальдрус был холоден и спокоен. Ударом ноги он свалил гвардейца на землю, прижав того своей ногой.
– Знаешь, за что меня больше всего боятся на самом деле? – спросил Мальдрус, но не стал дождидаться ответа от полностью сбитого с толку Кастора.
Маликанец создал свою винтовку, а затем окружил себя и Кастора барьером, все, кроме ноги последнего.
– Я заставляю
Кастор заорал от адской боли, такой, что не испытывал до этого. Ему множество раз приходилось терять конечности и получать ранения, поэтому он уже давно смог научиться легко переносить боль, но не в этот раз, только не с Мальрдусом.
– Что это такое?! – закричал Кастор.
– Это сила двух глаз, она заставляет испытывать врага ужасные муки при ранениях, чтобы тем самым быстрее ослаблять его дух.
Мальдрус перевел винтовку на вторую ногу, и Кастор завопил пуще прежнего.
– Катись в ад, сука, ты не сломаешь меня! – муликанец был крепко связан растениями Мальдруса и парализован силой зеленых глаз, став игрушкой в руках безумца.
– Ад? Мы итак внутри него, малыш.
Маликанец начал пропускать через тело Кастора зеленый илуний, и ноги муликанца стали отрастать по новой. Мир с ужасом наблюдал за этой вакханалией, красочный и всеми долгожданный бой в одночасье превратился в театр Мальдруса, где все плясали под его дудку.
Спуск курка ознаменовал новые муки муликанца, который кричал от ужаса, боли, который дрыгался так, будто сам дьявол вселился в него. Снова и снова с хладнокровным лицом Мальдрус продолжал восстанавливать и отстреливать конечности Кастора, который бился под ним в истерике и скулил, как побитая собака.
– Во имя Созидателя, остановите его кто-нибудь! – прокричал один из вельмож.
– Господин Марендрайт, не следует ли нам вмешаться? – спросил коллега.
– Следует, но мы не будем этого делать, так как правилами запрещено. Это все еще бой, не смотря на ужас, который там происходит, - многие стали отворачиваться или затыкать свои уши. Кто-то просто продолжал хмуро сидеть, смотря на это зрелище, но спектакль еще не был закончен.
Спустя пару минут, когда Мальдрусу наскучило мучать Кастора, он медленно навел оружие на лицо муликанцу. Взгляд гвардейца был настолько пустым, будто внутри него не осталось ничего, кроме боли и не было сил даже что-то сказать.
– Теперь, ты понимаешь меня, - сказал Мальдрус и запихнул ствол прямо в глотку Кастора, выстрелив внутри его рта.
Луч перенес его обратно на арену, но не было овации, салютов и фанфар. Зрители с ужасом смотрели на Мальдруса, что стоял посреди стадиона.
– Чего это вы такие серьезные? ( внимание, отсылка на сами знаете кого ;) )
– Вы хотели получить зрелища, хотели крови и смерти, так получите же ее! Что, стало плохо при виде настоящей жестокости?! Вы, лицемерные мрази, запомните этот момент, потому что теперь вы знаете, что испытал мой народ, пока вы с поп-корном в руках потешались над войной перед телевизором, в тепле и безопасности! Вот, что такое война, и я мечтаю, чтобы однажды она дошла до всех вас, хочу видеть ваши сраные лица в агонии, пока сам буду жрать
сидя на диване!Мальдрус плюнул на песок и молча пошел с арены, заставив зрителей молчать еще какое-то время. Оправившись, комментатор объявил победителя, на этот раз окончательного, но хороших впечатлений от боя не получил никто.
***
– Черт, у парня точно не все дома, - сказал Дутанор, потягиваясь после просмотра боя.
– После того, что с ним случилось, это неудивительно, - сопереживающе произнес Лонут.
– Да уж, ну, а с другой стороны, посмотри на нас, нам тоже не сладко пришлось. А у этого Мальдруса просто крышу снесло.
– Может, разница в возрасте? Он же совсем ребенком был, когда пережил такое.
– Твоя правда, - Дутанор оглянулся, чтобы посмотреть на настенные часы. – И где интересно Джорелл? Его уже давно нет. Мне надоело, что он считает нас с тобой обузой и постоянно держит в неведении. Тебе вот не надоело все это? – вдруг занервничал Дутанор.
– Он просто беспокоится о нашей безопасности.
– А кто его просил об этом? Я бился вместе с ним против целой армии ренианцев и ничем не уступал ему в силе, я такой же защитник, как и он, даже больше! Это я вернул его на Землю, прилетев за ним на край света, я потерял свою возлюбленную и родителей, потому что ждал целую вечность, пока он очнется! А теперь он не доверяет мне?! Мне!
– Дутанор, успокойся, твои глаза! – воскликнул Лонут, испуганно смотря на приятеля.
Юноша замешкался, но быстро подбежал к зеркалу, где увидел бушующее красное пламя из глаз.
– Но я не призывал силу! Или призывал… что, черт возьми, происходит?!
– Успокойся, сядь и глубоко выдохни, видимо, когда ты начинаешь злиться, то твой контроль над илунием падает.
– Я не могу… не могу, гнев съедает меня.
– Дутанор?! – Лонут хотел подойти к товарищу, но от него отходила страшная кровожадная аура. Нечто повернулось, смотря на илкарца голодными глазами, и произнесло голосом, не свойственным хозяину тела.
– Я вижу пищу для своего тела, стой, где стоишь, илкарец! Мне всего лишь нужна твоя жизнь.
Тварь, захватившая тело Дутанора начала делать неуклюжие шаги, с трудом контролируя юношу. Красная аура илуния окружила мальчишку, искрясь вокруг него, словно молнии.
Осколки прошлого. Часть 5
– Дутанор приди в себя!
– Его здесь нет!
Дутанор сделал еще шаг, как вдруг позади него появился Кэз, который схватил товарища за голову и начал высасывать из него силы. Обезумевший упал на пол без сознания, а позади него стояли палач и Джорелл.
– Лонут, ты в порядке? – спросил Джорелл.
– Да, да я в порядке, а что с Дутанором?
– С ним тоже все будет хорошо, я лишь очистил его голову от дурных мыслей, - Кэз поднял Дутанора и уложил на диван.
– Ты же говорил, что никаких приступов не будет еще пять-шесть лет?
– Да, говорил, но я ошибался. Видимо этот люмитанец, что засел внутри Дутанора куда могущественнее. Мне нужно все обдумать и еще раз порыться в кое-каких книгах, что найду, дам знать.
– Постой, Дутанор точно стал самим собой? – еще раз спросил Джорелл, глядя на товарища, лежащего без сознания.