Мать
Шрифт:
Сын резко перебил:
– Я всё думал, к чему ты клонишь. Это ты на Моргена дух тянешь? Типа он меня разрушает?
– Ты сказал, - усмехнулась мать, - но в твоих словах правда есть. Я понимаю, почему этот человек появился
– Мам, я не верю, что его творчество действует разрушительно. Есть люди, которые всю жизнь матерятся, их речь без мата даже трудно представить. Нормальные люди. И среди публичных людей куча таких. Актёр Ширвиндт, тот же Розенбаум. Кто ещё? Боярский. Они как сапожники матерятся. И что? Да и уважаемый тобой Дмитрий Быков матюконщик ещё тот. А потом. В ваше время не было что ли групп подобных Моргену? Были. И «Сектор газа», и «Красная плесень».
– Вот удивительно: всё детство я тебя учила, воспитывала на лучших образцах литературы, ходили в театры, музеи. Концерты какие замечательные слушали. И всё напрасно. Пришёл пацан с тремя шестёрками на лбу и объявил: «Если родителям некогда заниматься воспитанием собственных детей, то детьми займусь я». Нормально?
И занялся. Например, тобой.– Он поёт о том, как оно в жизни есть на самом деле.
– Да откуда ты знаешь, как оно на самом деле? У Алишера прекрасная девушка, уже жена, к которой он очень трепетно относится, а в вас сопляках, он своими песнями воспитывает циничное отношение к женщине. Вот одна из его песен.
– И мать по памяти процитировала её:
Поработай в постели, baby.
Я кручу д*рьмо прямо на постели, baby.
Так проходит каждый день недели
В моем доме, как в отеле, с*ка хочет денег.
Поработай в постели, baby.
Эта с*ка хочет денег.
Влад засмеялся:
– Ты у меня прошаренная. Но не парься ты насчёт этого чувака. Главное, что он не пидор. Нормальный мужик. Я его уважаю.
Сейчас, запев очередную песню своего кумира, Влад улыбнулся, вспомнив тот ночной разговор.
Сигнал домофона перекричал поющих подростков. Влад кинулся открывать дверь. Наскоро расписавшись в накладной курьера, взял ещё горячую пиццу. Гомонящие ребята переместились на кухню.
Конец ознакомительного фрагмента.