Материнская любовь
Шрифт:
Воронов успел перехватить взгляд Кольцовой и кивнуть ей. Сел на кушетку в коридоре приемного покоя. Опустив голову он думал, что делать дальше. Хирург на минуту присел рядом с ним. Взглянул на склоненную голову парня:
— Что произошло на этот раз?
Ярослав повернул голову и поглядел на него, неожиданно переходя с хирургом на «ты»:
— Мама спасала Женьку от маньяка. Неудачно упала. А Гуляева этот самый маньяк так разделал. Ты плечи у него посмотри. Он висел на вывернутых руках, а кисть наручником сломало…
Рязановский даже не удивился, когда парень рядом назвал Майю матерью. Он лишь вздохнул и ни слова не говоря ушел в рентгеновский кабинет.
В приемный покой вошел Леон, с трудом нашедший место для машины на стоянке и на некоторое время вызвал тишину в кабинете с распахнутой дверью. Две женщины, активно обсуждавшие личную жизнь какой-то Веры, замолчали, с удивлением глядя на двухметрового здоровяка. Оглядевшись, водитель молча присел рядом с Вороновым на кушетку. Тихо спросил:
— Где они?
Ярослав кивнул на лифт и вздохнул:
— Наверх увезли…
Они сидели в полупустом коридоре и молчали. Воронов не сводил глаз с лифтовой двери. Мимо часто проходили медсестры, врачи, уборщицы. Смотрели на двух застывших мужчин, задерживая взгляд на красивом лице Ярослава, но он ничего не замечал. Леон время от времени глядел на него, но тоже так ни слова и не сказал…
Через час Майя спустилась вниз в сопровождении санитара. Тот подвел хромавшую женщину к вскочившим мужчинам. Пожелал женщине скорейшего выздоровления и ушел. Ярослав с горечью разглядывал мать. Отметил, что изодранных колготок на ней уже нет. Правая рука Кольцовой оказалась загипсована, руки и ноги аккуратно перевязаны, сияя белизной на фоне грязного порванного костюма. Она молча села рядом с сыном и уткнувшись головой ему в грудь, расплакалась:
— У Жени осколочный перелом плечевого сустава. Вывихи вправлены не до конца. Сломаны обе кости на запястье у правой руки и два ребра слева. Как только легкое не задело! Сильное сотрясение мозга и кровоизлияние в глаза. Множественные ушибы и ссадины. Валерий велел нам ехать домой. Говорит, что мы ничем не поможем. Просил приехать завтра. Он сделает Жене операцию и выправит кости…
Ярослав осторожно погладил ее по плечам:
— Дон Жуан поправится. Вот увидишь! Он и не такое выдерживал. Не плачь, мам! А сейчас едем домой. У нас с тобой еще много дел. Надо забрать вещи из квартиры Гомельского. Позвонить Лене и ребятам. Поедем?
Она кивнула и начала медленно приподниматься, морщась от боли во всем теле. Предусмотрительный Леон отстранил Воронова, придерживающего Кольцову за талию:
— Извините, Майя Аркадьевна, но думаю вас лучше унести. Ярослав, держи…
Всучив парню ключи от машины, он осторожно подхватил женщину на руки и двинулся к выходу. Ярослав пошел впереди. Открыл дверь приемного покоя. Вышли на улицу. Только в этот момент парень заметил, что день клонится к вечеру. Взглянул на часы. Времени было четыре часа.
Отключив сигнализацию, Ярослав открыл заднюю дверцу «мерса». Леон усадил Кольцову на сиденье и направился к водительскому месту. Воронов сел рядом с матерью…
Вначале поехали на квартиру Гомельского, чтобы забрать оставшиеся вещи. По дороге шофер полуобернувшись сказал:
— Смотрите, что я нашел под задним бампером…
Он протянул Ярославу черный шарик с проволочкой и пояснил:
— Радиомаяк! Вот почему Чекулаев узнал, где прячется
Майя Аркадьевна. В его сумке, в той развалюхе, я нашел экран слежения. Еще удивился, зачем он Чеке? А эту штучку обнаружил чисто случайно. Ты задний бампер стащил на бок, пока по лесу несся, а я решил возле больницы поправить. Потому и задержался. Смотрю, лампочка мигает. Сначала думал бомба, а потом понял, что это такое…Воронов покрутил маячок в руках и вернул Леону:
— Да-а-а! Обнаружь мы его пораньше, этой трагедии могло бы и не быть.
Майя не согласилась:
— Наоборот. Не угробь мы сегодня этого бешеного пса, еще больше людей могло пострадать. Ведь из его слов было ясно, он мечтал поймать меня, а заодно и тех, кто ему перечил…
Мужчины задумались над ее словами и замолчали…
В квартире Гомельского, к их большому удивлению, собрался весь отряд лже-полковника Чекулаева, кроме Гуляева и Воронова. Оказалось, что Качалин и Зорин обзвонили друзей и пригласили «поболтать». Двадцать три человека кое-как разместились в гостиной. Едва Майя и Ярослав вошли, воцарилось молчание.
Парни разглядывали хрупкую высокую женщину с перебинтованными руками и ногами в грязном порванном костюме, ковыляющую в испорченных туфлях. Товарищи уже рассказали им о дневных событиях и показали добытые ею документы, реабилитирующие весь отряд. Спецы никак не могли поверить, что она утащила на себе Дон Жуана из-под автомата Чеки.
Старше тридцати лет в группе никого не наблюдалось. Большая часть их видела лишь фотографию Кольцовой и теперь, не стесняясь, разглядывала женщину. Ведь всего пару суток назад она должна была стать их жертвой. Фактически все оказались одеты в гражданскую одежду и ничем не отличались от людей на улице. В общем, обычные парни, если не знать о их прошлом. Кольцова устало улыбнулась:
— Прошу меня простить, но отвечать сегодня на ваши вопросы я не буду. Устала. Сейчас коротко скажу — из милицейских сводок ваши данные убраны. Если хотите, можете завтра после обеда приехать к нам с Яриком на дачу. Вы ее штурмовали…
Парни смущенно прятали глаза и отворачивались, чуть улыбаясь. Кольцова грустно договорила:
— Женя появится среди нас не раньше, чем через пару недель. У него травма головы, переломы плеча, кисти, ребер и множественные ушибы. Еще раз прошу меня простить…
Парни ни слова не сказали против ее решения. Спокойно перекинулись с Ярославом приветствиями и ушли. Мать и сын прошли в маленькую спальню и собрали немногочисленные вещи, свои и Гуляева. Женщина с величайшим трудом переоделась в брючный костюм, бросив изодранную одежду в мусорное ведро. Лене Чекулаевой, посоветовавшись с сыном, звонить не стала:
— Пусть ночь проспит спокойно. А завтра съездим к ней сами…
Ярослав подхватил сумку с вещами. Придерживая мать за предплечье, спустились вниз. Леон сидел и ждал их в автомобиле. Майя попросила:
— Леон, я знаю, что ты устал с нами и все же, увезти нас на дачу…
Телохранитель отмахнулся:
— Да что вы, Майя Аркадьевна! Какая усталость? Наоборот, с вами от будней отвлекся. Знаете, как скучно просто стоять за спиной? Увезу, куда скажете…
По дороге заехали к заброшенному дому. Серебристый «ниссан», вместе с мотоциклом, все еще стоял в дровянике, забитый вещами «под завязку». В этом глухом месте так никто и не появился. Ярослав сел за руль машины Кольцовой. Майя ехала с Леоном, рассказывая по дороге, как они отсиживались в заброшенном доме. Обе машины подъехали к воротам дачи Кольцовой.