Материнская любовь

Рязановский отказался, покачав головой. Взял в руки чашку. Не торопясь налил себе ароматного напитка. Бросил пару кусочков сахара и сел за маленький столик у окна, небрежно откинувшись на спинку стула:

— Рассказывай!

Майя нервно завозилась на диване. Закинула ногу на ногу и покрутила в пальцах кофейную чашечку. Пару раз глубоко вздохнула, прежде чем заговорить.

Она рассказала ему все от собственного развода до событий этого злосчастного дня. Слова звучали как-то буднично и почти спокойно. Приятель слушал внимательно, лишь изредка задавая короткие вопросы, когда требовалось что-то уточнить. Женщина говорила минут двадцать. Немного помолчав, добавила:

— Он не бандит. Я почему-то уверена в этом. Тут что-то другое…

Хирург поморщился от этих слов. Поставив чашечку с кофе на столик, потянулся и взял пистолет с большого стола в руки. Хмыкнул:

— Не бандит?.. Тогда откуда у него вот такая игрушка взялась? Он же стрелял из нее! В тебя едва не попал! Не бандит… — Он повертел пистолет в руках, разглядывая: — Предохранитель снят и номера сбиты…

Кольцова вдруг загорячилась:

— Выстрел в машине был случайностью! Понимаешь, он по ментам не стрелял! Он их легко убить мог и не сделал этого!

Валерка, с самым задумчивым видом, посмотрел на приятельницу. С легким щелчком поставил предохранитель на место и небрежно бросил оружие на столик. Майя наблюдала, но пока ни слова не говорила. Рязановский какое-то время молча пил кофе, искоса наблюдая за Кольцовой. Потом сказал:

— Твою машину ищут и очень скоро найдут. У меня есть план, как нам выкрутиться. Я теперь в этом тоже замешан и все будет зависеть от твоих актерских способностей. Нам надо остаться не при чем, Майя!

Кольцова кивнула:

— Выкладывай! Я на все пойду лишь бы покончить с этим делом побыстрее.

Рязановский внимательно поглядел на нее:

— Хотел бы вначале спросить, а ты не боишься оставаться с этим типом один на один? Он, чтобы ты не говорила, для меня бандит и никто не знает, что может устроить, когда очнется и наберется сил. Может, стоит поколоть его снотворным, а когда будет вне опасности, вывезти с твоей дачи и где-нибудь оставить? Он никогда не узнает, что жертва спасла его.

Майя отказалась:

— Не надо. Я не боюсь. К тому же оружие теперь у меня.

Валерка хмыкнул, покачав головой:

— А ты им пользоваться-то умеешь?

Майя решила солгать, чтобы избежать дальнейших уговоров:

— Умею. Я ведь с разными людьми общалась…

Он не стал расспрашивать подробности. Напряженно спросил:

— При нем были документы?

Она пожала плечами и совершенно спокойно ответила, указав на деньги, лежавшие на кухонном столе:

— Абсолютно пустые карманы, даже сигарет нет. Только пистолет, вот эта сотня долларов и двести рублей…

Оба надолго замолчали. Валерий налил себе еще чашечку кофе. Задумчиво посмотрел в окно на заходящее солнце и начал выкладывать придуманный план…

Рязановский встал у нее за спиной и спросил:

— Ты готова?

Майя кивнула, внутренне сжавшись в комок. В ту же секунду сильный удар рукояткой пистолета по затылку опрокинул ее на пол. В голове потемнело, но сознание она все же не потеряла. Страшная боль медленно разрасталась в голове, что-то текло по шее, а приятель уже тащил ее на руках к диванчику:

— Сейчас я тебя перевяжу и укол сделаю, чтоб не так больно было. Потом в милицию вместе поедем и разыграем этот спектакль, как договорились. Ты жертва разбойного нападения. Твою иномарку перестанут искать и милиция не потревожит своим вторжением покоя вашего высочества…

Закончив с перевязкой, Рязановский зашел к раненому и убрал капельницу. Натянул пиджак на широкие плечи, старательно застегнув все пуговицы, чтобы скрыть от любопытных глаз кровь на своей рубашке. Сверху набросил, не застегивая, плащ. Пистолет с окровавленной рукояткой остался лежать на столе в кухне. Про него просто забыли. К тому же говорить следователям, что оружие находится у них они не собирались.

Вместе с Майей спустились в гараж. Пакеты с продуктами вытаскивать не стали, чтоб выглядело правдоподобнее. Рязановский протер ручки дверей и сами дверцы изнутри. Открыл свой чемоданчик и вытащил небольшой пластиковый пакет с кровью. Подмигнул подружке:

— Твоя группа! Специально взял. Думал, что с тобой плохо. Уж извини, придется твой салон испачкать окончательно…

Она слабо махнула рукой, подумав: «Да мне теперь все равно эти накидки стирать надо. Надеюсь, порошок возьмет…». Хирург забрался на заднее сиденье. Открыл аптечку и вытащил из нее все оставшиеся перевязочные средства, резиновый жгут, перекись и йод. Выложил все на стойку в гараже, а аптечку небрежно швырнул на пол машины между передним и задним сиденьями. Протер аптечку какой-то тряпкой, попросив Майю:

— Дотронись до чемоданчика пару раз изнутри, чтоб отпечатки только твои были…

Быстро вскрыл пакет с кровью и слегка испачкал вначале спинку и подголовник водительского сиденья, а затем, весьма сильно, заднее сиденье кровью. Немного подождал, чтобы она впиталась. Старательно потер кровь старым кухонным полотенцем. Бросил его, вместе с опустевшим пакетиком, на стойку к оставленным медсредствам. Спрятал чемоданчик с хирургическими инструментами в свою машину и скомандовал:

— Поехали!

Майя села на пассажирское сиденье, прикрыв кровь незнакомца шерстяной старенькой безрукавкой. Перевязанная голова гудела, несмотря на укол и таблетки. На затылке через бинт отчетливо проступила кровь. Лицо женщины побледнело. Зрачки глаз расширились…

Рязановский остановил грязный «Ниссан» возле ближайшего к даче поста ГАИ. Времени было восемь вечера. Валерий уверенно вышел из машины и направился к стоявшему у дверей инспектору, удивленно смотревшему, как он приближается. Машин на трассе стало меньше и редко кто останавливался сам возле поста. Остановившись напротив, хирург заговорил:

— Здравствуйте! На мою приятельницу сегодня было совершено нападение. Всего скорее, судя по ее рассказу, этот «Ниссан» числится в розыске. Машину, как видите, не угнали…

Капитан перебил, напряженно вглядываясь в заляпанные номера иномарки:

— Инспектор Горев. Я сейчас свяжусь по рации с центральной диспетчерской и все выясню. Пройдите внутрь. Где хозяйка машины? Как фамилия?

Хирург ответил:

— Кольцова Майя Аркадьевна. Сидит в машине. После всего случившегося, она очень плохо себя чувствует. Я бы не хотел оставлять ее одну…