Матрица постапокалипсиса
Шрифт:
— Эй, браток, тормозни чуток. — татуированный улыбнулся, блеснув на солнцах фиксой, но получилось у это него плохо, улыбка явно напоминала оскал. — Ты чего, очканул что-ли? Не ссы, я может рожей и не вышел, зато сердце у меня доброе. Вон Амаяк подтвердит. Тоже как меня увидел «жим-жим» начал делать. Пришлось кефиром угощать.
Топтавшийся рядом с ним толстован неуклюже улыбнулся. На губах у него действительно оставались следы кефира.
Бармалион был хоть не дурак, но по жизни полный лох. Ни правильно ставить себя в общении, ни вести переговоры, ни защищать свои интересы он не умел. Поэтому инициативу в общении с татуированным он мгновенно просрал. Да и как не просрать, коли, судя по татуировкам, тот был блатным уркой со стажем и сохранил в новом мире
— Кефиру будешь? У меня ещё пол-батона есть. — Татуированный показал авоську, в которой действительно лежала бутылка с какой-то белой жидкостью, батон, здоровая эмалированная кружка и длинная узкая плоская коробочка.
— Не откажусь. — Согласился Бармалион. — У меня вот газировка была, да всю выпил. Пока вот посохом с рубахой махал, всю бодрость растерял, а с её помощью она быстро восстанавливается.
— Оно-но как, такие вещи нужно знать. Знаешь что… — татуированный на миг задумался. — Давай-как ты ещё своим посохом помахаешь. Мы вот заметили и сразу к тебе побежали. А тут ведь ещё народ есть, надо привлечь сюда, чтобы босота побольше была. А кефиром я тебя потом отпою, он ведь тоже бодрость должен восстанавливать.
— Одному тяжело махать, вдвоём надо..
— Гавно вопрос, ща Амаяк тебе поможет, он вишь какой здоровый! Правда, Амаяк?
Заплывший жирком парень снова неуклюже и, как-то неуверенно, улыбнулся и активно закивал головой «да мол, какие проблемы, братан, помогу конечно, гавно вопрос».
— Вот и ладушки, вы помахайте тут, а я посмотрю хворост какой и деревяшки, костёр запалим. Мне в стартовом пакете спички дали охотничьи. Так что живём басота. Меня кстати Клыденем кликать. — татуированный протянул открытую ладонь, с набитыми на пальцах непонятными символами, для рукопожатия.
— Бармалион. — постарался ответить бывший маг с максимальным достоинством в голосе и пожал протянутую руку.
— Ну вот теперь считай и закорешились, пора за дело приниматься.
Успокоенный показным дружелюбием татуированного Бармалион поднял посох, показал толстоватому Амаяку как лучше схватиться, и он совместно принялись махать самодельным «знаменем». Клыдень бегал вокруг них кругами, высматривая что-то в траве, но без особого результата, поскольку руки у него так и оставались пустыми.
Амаяк устал первым, со словами «бодрость на нуле» он мягко осел на землю. Бармалион успел сделать ещё несколько взмахов и тоже обессилел. Бросив посох с рубахой на землю, он на последних единицах бодрости махнул рукой Клыденю «давай мол, кефиру». Клыдень, так и не нашедший ни одной захудалой веточки, настороженно взглянул на Бармалиона, подбежал, вытащил из авоськи кефир и батон, а затем, вытянув, шею уставился на что-то за спиной Бармалиона. Бармалион тоже обернулся, вгляделся, вроде какие-то точки куда-то двигаются, но из-за усталости понять и разобрать кто, куда и что к чему он не смог. И тут же почувствовал как шею что-то резко сжало и воздуха перестало хватать. В глазах потемнело, он попробовал дёрнуться, но тело отказывалось слушаться и ноги уже практически не держали. Всыхнувший перед глазами интерфейс сообщал о быстрой потери очков жизни: 17.. 16.. 15.. 14.. 13.
Клыдень, за миг до этого профессионально перекрутив авоську в жгут и удавкой набросив её на шею Бармалиона, продолжал давить. Уронив тело жертвы на задницу, уперся ногой в спину и что есть силы давил, разводя руки в разные стороны. Сообщение о полученной единице силы пришло одновременно со смертью Бармалиона. Тело жертвы внезапно стало холодным как лёд, кожа приобрела синий оттенок, затем уже мёртвый Бармалион окутался непонятной сероватой дымкой и тут же распался на мельчайшие, практически невидимые глазу точки.
— Уф, отбегался. — Клыдень вытер пот со лба. — Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал.
Внезапно за спиной кто-то кашлянул, Клыдень резко обернулся и увидел Бармалиона, абсолютно голого и с ошалелыми глазами.
— Вы кто? И что здесь происходит? — уставился Бармалион на Клыденя.
— Воскрес значит фраерок,
ну иди сюда, ща я тебе сказку расскажу. — Клыдень подхватил посох и двинулся на Бармалиона.Поняв, что его сейчас будут толи бить и калечить, толи совсем убивать и не имея при этом абсолютно никакого представления о том, кто он, где оказался и что вокруг происходит, Бармалион принял единственно разумное решение — доверился коренящемуся в рептильном мозгу инстинкту, который диктовал одну единственную команду «Бежать». И Бармалион побежал. Побежал что есть мочи, открыв «второе дыхание» и задействовав скрытые резервы цифрового организма. Побежал так, что практически одновременно получил 2 единицы к ловкости, что сразу увеличило скорость движения на 1 километр в час. Правда из-за превышения установленной текущим уровнем ловкости скорости бега в 1,5 раза бодрость стала уменьшаться с такой же скоростью и очень скоро Бармалион свалился без сил.
Клыдень преследовать жертву не стал. Увидев, как засверкали пятки Бармалиона, он первым делом потянулся к его сумке, вытряхнув оттуда всё содержимое. Заприметив выкидной нож глаза Клыденя блеснули. Хищно блеснули, не по-людски. А руки тут же метнулись к находке и сжали в потных от возбуждения ладонях. Понажимав на кнопку выкидного механизма и убедившись, что лезвие вылетает практически мгновенно, Клыдень удовлетворенно хмыкнул и продолжил мародерку. Молоток ему понравился, рукоятка удобная, ударная часть тяжелая, а раздвоенным выступом-зубцом хорошо бить в висок. Лупа, мыло, антирадин и паракорд должного интереса не вызвали. Клыдень понимал, что штуки нужные, но для его текущих надобностей пока бесполезные — убить ими не убьешь.
Покончив с вещами, Клыдень приступил к «инвентаризации» одежды незадачливого экс-мага. Сбросив уродские брезентовые башмаки с деревянной подмёткой и деревянным каблуком, которые солдаты носили в Первую Мировую и из-за которых ему пришлось заклеивать ступни «удачно» оказавшимся в стартовом пакете пластырем, Клыдень натянул на себя штаны и сапоги Бармалиона. На удивление сапоги и штаны оказались впору. Или размеры с Бармалионом у них были одинаковые, или цифровая механика обеспечивала автоматический подгон под нового владельца. Посмотрев на обнову Клыдень почувствовал себя человеком.
— Ну чего там у него? — это немного очнулся Амаяк. Бодрости ему хватило только на то, чтобы немного приподняться на руках и обратиться к Клыденю.
— Ща покажу, как увидишь — охуеешь.
— Кефиру дай, а то я совсем никакой, встать не могу.
— Кефиру говоришь. — Клыдень переместился к Амаяку, сел перед ним на корточки, посмотрел долгим взглядом от которого у Амаяка зашевелились волосы на макушке, ласково взял левой рукой за затылок и коротким резким ударом правой загнал выкидуху по рукоять в горло. Вытащил, левой рукой за волосы откинул голову Амаяка назад и медленно, наслаждаясь процессом перерезал тому горло. Пульсирующей струей ударила кровь, окропив штаны и сапоги Клыденя, но тот как будто не замечал. Бросив тело на землю, он внимательно наблюдал за агонией Амаяка. Агония длилась недолго. Скоро с телом незадачливого компаньона произошла та же история, что и до этого с телом Бармалиона — оно исчезло, оставив все имевшиеся вещи: никудышные шмотки, часы и планшет в котором лежал канцелярский нож, 3 английских булавки, небольшой рулон алюминиевой фольги.
— Вот и кончился мажорчик, здесь тебе не Ницца. — Клыдень хотел вытереть нож об землю, но с удивлением заметил, что крови нет. Она испарилась вместе с телом Амаяка.
Содержимое планшета и своей авоськи Клыдень переложил в сумку от Бармалиона, часы нацепил на руку. Затем отвязал от посоха и надел рубаху, потом облачился в робу, перебросил через плечо сумку с планшетом так, что ремни скрестились на груди крестом, сунул в карман выкидушку, взял посох и пошёл в обратный путь. С холма он заметил несколько фигурок вдалеке. Каждая фигурка — это стартовый пакет. А стартовый пакет — это добро, которое ему нужно. И ещё ему нужна жратва. Остаток кефира с батоном на один перекус, а нужно больше. Значит придётся охотиться. На других двуногих..