Мауи и Пеле держащие мир

— Эх, Коломбо. Разве, мертвым нужны деньги и подарки? Я видел разные войны, и я знаю, что получится дальше. Тут сделают «антитеррористическую операцию», так это называется. Будут бомбить с воздуха нашу деревню, а потом высадят наемников, чтобы убить тех, кто еще жив.

— Я так не думаю, — ответил даяк.

— Ты так не думаешь, но уже предлагаешь отступное.

— Все в руках судьбы, дедушка Дунг. Много веков люди Рпонге всегда брали в море добычу на китайских, британских и малайских кораблях. Бывало, в ответ приходили чьи-то солдаты, но не всегда. Сейчас, из-за нашей войны риск для людей Рпонге вырос, и я предлагаю отступное.

Старый пират снова пыхнул сигарой и покивал головой.

— Все в руках судьбы, но многое в руках человека. Ты мог рассчитаться, и уйти вместе со своими людьми на ваших быстрых лодках. Но ты так не сделал. Я еще не знаю, друг ли ты, но знаю: ты честный человек. Твоему слову можно верить.

— А ты хитрый человек, — с чуть заметной иронией ответил капо, — кто-то сказал тебе про Сингапур раньше, чем мы сели у костра. Я видел твои глаза. Ты узнал новость не от меня.

— Ты тоже хитрый человек, раз понял это. И ты сейчас пообещал отступное.

— Да, я пообещал. Ответь: что хотели бы получить люди Рпонге?

— У Рпонге, — произнес дедушка Дунг, — есть дети, есть молодые люди, есть взрослые люди, есть старики. Оглядись, кого ты видишь больше всего?

— В основном, молодые и дети, — ответил капо Коломбо, — взрослых и стариков очень мало.

— Да. Взрослых всего дюжина, а старик остался только один — я. Это очень неправильно.

— Конечно, это неправильно, дедушка Дунг, но я спросил не об этом.

— Нет, ты спросил об этом. Ты спросил: что хотели бы получить люди Рпонге? Вот ответ: люди Рпонге хотели бы получить будущее. На рассвете, я и все взрослые, уйдем на большой остров Сиантан. Три часа пути на север. Там мы пересидим войну, которую вы начали. Это не просто. Судьба может решить по-всякому, но нельзя, чтобы люди Рпонге исчезли. В море уже почти не осталось правильных людей. А на востоке, в океане за Филиппинами, ваша новая страна. Я уже говорил с тобой, смотрел на твоих спутников, и понял, что у вас там правильная страна. Теперь слушай, что хотели бы получить люди Рпонге. Ты возьмешь в твою новую страну всех наших молодых людей, и детей, и будешь им, как мой младший брат. Если ты друг, то согласишься.

Капо Коломбо надолго задумался, внимательно глядя на компанию, веселящуюся на площадке, отмеченной квадратом костров. Почти двести парней и девушек. И еще дети. Много детей.

— Я спросил об отступном, дедушка Дунг. А ты предлагаешь мне взвалить на плечи гору.

— Ты, — ответил старый пират, — хотел заплатить нам. А я предлагаю тебе подарок. Ты нигде не найдешь людей, более верных, чем Рпонге. Поэтому ты пришел сюда, когда тебе понадобились такие люди. Вот и возьми их с собой. Или ты боишься?

— Не говори мне о страхе, дедушка Дунг, — в голосе молодого даяка прозвучал металл.

— Хорошо. Ты смелый. Тогда почему ты сомневаешься?

— Я сомневаюсь потому, что война не окончена. Если я возьму этих молодых людей с собой, то поведу их в битвы. Кто-то погибнет, и я буду в этом виноват, если сейчас дам тебе обещание.

— Кто-то всегда погибает. Коломбо. Так устроен мир. Я тоже терял в бою родных людей. Ты не будешь виноват в этом, если разделишь риск с ними. Ты сам сказал: все в руках судьбы.

— Ты, — медленно произнес даяк, — хочешь, чтобы я поклялся перед собакой-драконом Аасу?

— Нет, Коломбо, я не хочу, — старый пират улыбнулся, — я мало знаю о богине даяков. Лучше не вмешивать сюда никаких богов. Это дело родственное, и я доверяю тебе, родич.

— Я сделаю, как ты сказал, родич, — лаконично ответил капо Коломбо.

* * *

Атолл Факаофо, Токелау (формально часть Новозеландского союза). Раннее утро 17 января.

(Соответствует полудню 17 января в Нью-Йорке, и полночи 18 января в Сингапуре).

Атолл Факаофо имеет форму ромба, ориентированного по сторонам света. Диагональ север-юг — примерно 10 км, а диагональ восток-запад определить трудно, поскольку ромб как будто вмят с восточной стороны. Некоторые псевдо-ученые говорят, что эта вмятина — результат природной катастрофы, потому и населены только два островка-моту в западном углу атолла (Фенуа-Фала и Фенуа-Фале). На самом же деле просто коралловый барьер так неровно вырос, а население так распределено потому, что эти два моту самые большие. Кроме того, между ними так мелко, что жители еще в древности построили несколько дамб, расширив площадь суши. Всего получилось полтора квадратных километра площади (на 400 жителей). Еще примерно столько же площадей разбросано на полусотне других моту по всему периметру. Считается, что они необитаемы…

…Лейтенант Рассел Скопс хлебнул зеленого чая из старой керамической чашки, и проворчал:

— Необитаемы они, как же, держи карман шире.

— Это ты к чему, командир? — спросил матрос Харви Болдуин.

— А ты возьми бинокль, посмотри на норд-ост, и поймешь.

— Сейчас посмотрю, — сказал матрос, взял бинокль и навел на зеленую полосу, видневшуюся на горизонте, на северо-восточном барьере в 8 километрах от них.

Тут требуется ремарка. Семь американских моряков с погибшего авианосца «Вудро Вильсон» оказались в мини-отеле Таупулега на Фенуа-Фале-Токелау, совершив за декаду морской круиз, который в туристическом справочнике был бы описан примерно так:

4 января. Соломоновы острова, Аттракцион «спасение с корабля, подорвавшегося на мине».

4 января (вечер). Трансфер гидропланом на Футуна (королевство Сигаве). Размещение в отеле.

5 января. Экскурсия по острову Футуна, осмотр памятников и мест попадания авиабомб.

6 января. Трансфер гидропланом в Окленд (Новая Зеландия). Размещение на военной базе.

8 января. Аттракцион «побег с военной базы из-под стражи военной полиции США».

9 января. Трансфер катером на остров-вулкан Хантер (бывшая акватория Новой Каледонии).

10 — 15 января. Аттракцион «экологическая разведка, будто бы, уранового рудника».

16 — 17 января: Трансфер катером на Факаофо (Токелау). Размещение в отеле.

Семеро американских моряков (точнее, бывших моряков, поскольку формально они считались погибшими при взрыве авианосца «Вудро Вильсон») прибыли на Факаофо на рассвете. Бросив скромный багаж в единственной большой комнате единственного на Факаофо отеля (а точнее, гостевого домика), носившего название «Таупулега», они сидели теперь под навесом в кафе (а точнее, на открытой веранде-гостиной), и от нечего делать, обозревали окрестности.

— Ого, блин… — произнес Болдуин, наведя командирский бинокль на длинную зеленую полосу, ограничивающую противоположный край лагуны, — …Там такая верфь, чтоб меня разорвало!

— Верфь? Ну-ка покажи! — включилась сержант Сэлли Кигэйт, отобрала у него бинокль, и стала просматривать 5-километровую полосу песчаного пляжа, кое-где рассеченного протоками, а в других местах украшенного букетами кокосовых пальм и пушистыми воланами кустарника. С первого взгляда, могло показаться, что из творений человеческих рук там есть только «fare» — хижины аборигенов, установленные на тонких ножках-сваях над мелководьем вдоль пляжа. И, конечно, радом с «fare» имелись «proa» — туземные каноэ с балансирами. При внимательном взгляде, можно было выделить некоторые дополнительные детали. Например, рыболовные сети, развешанные (как бы, для просушки) на бамбуковых жердях, проложенных между хижинами на уровне крыш, были вовсе не сетями, а скорее камуфляжной сеткой. И три 18-метровых катера-катамарана, загнанные под эти сети (как бы, чтоб не перегревались на солнце) являлись не плавсредствами любознательных туристов, а продукцией в процессе сборки. Видно было, что элементы палубы, надстройки и ходового агрегата еще не установлены, и аккуратно лежат под пальмовыми крышами как бы «хижин». И что под бамбуковыми жердями, на которых как бы «сушатся рыболовные сети», проложена кран-балка и по ней ездит манипулятор с захватом.