Maximus Rex: Белый отряд

Мысли и образы замелькали словно вспышками — рукоять чужого меча в животе, черная сталь кирасы рыцаря смерти рядом, ставшая неудобной рукоять Зеленого листа в руке, общее онемение и ощущение липкого комка режущей боли внутри.

Понимая, что сейчас умру, я попытался отшатнуться, а противник еще одним усилием толкнул вперед меч, так что с необычайной четкостью я услышал, как гарда чужого меча ударилась о металлическую пряжку моего пояса.

Вдруг все вокруг взорвалось белой вспышкой — страшно, по-нечеловечески взвыв, рыцарь смерти отшатнулся, прикрывая глаза рукой. Гоблины и скавены рядом вообще разлетелись по сторонам как кегли, истошно вереща.

Ослепнув от яркой белизны сияния, невероятным усилием еще оставаясь на ногах, я попятился назад, как вдруг меня подхватила сильная рука и потащила за собой. Это Ваня, с залитым кровью лицом, схватил меня и ковыляя из последних сил, с истошным криком утащил в портал. Хорошо, что я им в проем не попал, так бы некому меня сейчас спасать было.

Демонесса, кстати, сейчас тоже кричала. В моем восприятии она шла рядом, зажимая руками уши и глаза, из которых сочилась кровь. Похоже, белая вспышка подействовала не только на физические тела, но и на астральные — подумал я очень и очень мельком.

Пройдя через границу портала, за краткий миг я успел увидеть вокруг массивные статуи, богатое убранство зала, выдержанного в золотых и лиловых тонах, бегущих ко мне нескольких слуг в цветах клана Карадрасс.

Не устояв на ногах, я выронил Зеленый лист и упал на колени — подспудно вперед, не на спину, чтобы не рухнуть на торчащий из тела клинок. Опустив голову, я схватился за рукоять чужого меча, успев заметить голову льва в оголовье.

Тут же изо рта у меня хлынула кровь, заливая руки, чужой меч, пол передо мной. Последнее что увидел была богатая мозаика пола, прыгнувшая мне в лицо, а потом стало темно.

Глава 12

Придя в себя, распахнул глаза — чувствуя в животе слегка обжигающее, но приятное тепло. Приятное тепло от выпитого только что вина. С осознанием этого факта на меня вдруг навалился шум самого настоящего пира. Кто-то грохнул рядом кубком так, что мне на рукав камзола попали брызги вина, от приветственных криков заложило уши.

«Что за…» — недоуменно протянул я, намереваясь оглянуться по сторонам.

Оглянуться не получалось. Смотрел я прямо перед собой, переводя дыхание, и видел в руке серебряный кубок. Который совсем только что осушил до дна.

«Красотка, ты где?»

Молчание. Не меньше нахождению в чужом теле я удивился отсутствию рядом демонессы, к которой уже привык.

Снова попытался оглянуться и не получилось. Странное чувство — так бывает, когда отлежишь руку и не чувствуешь ее. Видишь, знаешь что твоя, а пошевелить не получается. Только вот сейчас мне не повиновалось абсолютно все тело.

Более того, тот человек в теле которого я сейчас находился, действовал самостоятельно и без моего участия. Он кричал что-то на незнакомом языке, поднимая только что вновь наполненный высокий кубок с молодым вишневым вином, снова выпивая за здоровье и счастье молодых. За счастье молодых: язык, на котором кричал человек, в теле которого я находился, постепенно становился не таким уж и незнакомым. Для того чтобы поднять бокал и крикнуть тост при этом увидев адресатов, человеку приходилось привстать и навалиться на стол, повернувшись вполоборота — «я-он» сидел на внешней стороне большого, богато накрытого стола в виде буквы «П».

Во главе стола восседали жених и невеста: широкоплечий молодой аристократ в простой короне и юная принцесса в белом платье. Лицо девушки скрывала фата, прижатая простым цветочным венком, но я ее сразу узнал. Это была юная девушка-невеста в венке из маргариток, которая совсем недавно просила меня спасти мир.

На постаменте за креслом с новобрачными, за отдельным столом, сидели король с королевой — статная черноволосая женщина с миндалевидными глазами, очень похожая на красивую японку с примесью европейской крови. Наверное, так могут выглядеть дочери высокого восточного рода, где из поколения в поколения выбирают себе жен из самых красивых женщин своего и не только своего народа. Король же выглядел вполне канонично для короля — огромный светлобородый здоровяк в горностаевой мантии и массивной короне со множеством драгоценных камней.

Король и королева сидели на фоне огромного зеленого флага с Винтарским львом. Привычный мне фон герба Винтарии — бело-синий. Видел еще красно-желтый недавно, на погибших гвардейцах Гвен-Винтара. А зеленый откуда?

Вновь я ощутил непривычную пустоту, когда не услышал поясняющих комментариев демонессы. События свадьбы между тем шли своим чередом. Я, определенно, сейчас находился в королевском пиршественном зале. Причем находился на той самой свадьбе — почувствовал я легкий озноб. Сомнений быть не могло: невеста в фате, венке из маргариток и в том самом платье. На котором еще нет рваных отметин от ножа.

Смотрел я на невесту по-прежнему несамостоятельно, а глазами того, в чьем теле находился. Наблюдал за происходящим словно со стороны, а мое сознание будто находилось в пелене морока притупляющего чувства. Но при этом я удивительно ярко ощущал вкус вина, сладкую пелену опьянения и вкус окорока. Который я — вернее тот, в чьем теле я находился, уже забыв о приличиях рвал зубами, не обращая внимания на капающий по подбородку жир. Кто-то вдруг тронул меня за плечо. Обернувшись, я увидел рядом белозубо улыбающуюся даму с румянившимися пухлыми щечками.

— Дорогой, ты обо мне забыл? — протянула соседка и вскоре благосклонно приняла кубок, который я ей наполнил. Отпив вина, она подалась вперед, желая мне что-то сказать на ухо, но «я» чуть повернулся и невольно наши губы встретились в поцелуе.

— Не сейчас, милый! Нас же увидят! — отпрянув, возмутилась совсем невозмущенная соседка.

Сейчас я уже без проблем понял, что именно сказала женщина — хотя говорила она на винтарском языке. Теперь я начал вычленять и крики, и речь остальных, легко понимая незнакомый ранее язык.

Вдруг гости засуетились, оборачиваясь — двери пиршественного зала распахнулись, и камердинер звучно стукнул окованным железом посохом по полу, привлекая внимание.

— Герцог Фламгорн, прибывший с Западной границы с пожеланиями благ для молодых от командующего королевской армией великого князя Этельреда! — разнесся голос распорядителя.

Под приветственные крики высокие двери зала распахнулись, и под сводами появилась делегация из нескольких десятков гостей. В основном воинов. Идущий первым, высокий и рослый, сразу привлек мое внимание: на нем были черные матовые доспехи с анатомической кирасой в форме скелета и широкие наплечники.

Это был тот самый черный рыцарь, которые совсем недавно воткнул мне меч в живот в цитадели Хагадален. Вот только сейчас лицо у него было вполне себе человеческое, а глаза обычные, не выстуженные жидким льдом.

Герцог Фламгорн, значит.

«Дорогой гость», сопровождаемый внушительным эскортом, прошел по расстеленному ковру и остановился неподалеку от юных молодоженов. Закрытого фатой лица невесты я не видел, а вот жених приветливо улыбнулся и что-то произнес. Герцог Фламгорн также негромко ответил, а после у него в руках оказался знакомый мне меч, вызванный из пространственного кармана. Объятый льдистым сиянием меч герцог взял двумя руками, за клинок и за рукоять, с почтительным поклоном протягивая жениху. И заговорил: