Maximus Rex: О.Р.Д.А.

Практически одновременно с моими словами щелкнул замок. Это, надев босоножки, выпрямилась и пристегнулась Марина, подарив мне заинтересованный взгляд, дополненный легкой улыбкой. В этот момент Константин с Вячеславом начали что-то говорить, наполняя салон запахом перегара. Марина легкой гримаской показала мне отношение к пьяным людям на заднем сиденье, в ответ я поджал губы и понимающе покачал головой.

Марина, судя по виду и откликам эмоций, абсолютно трезвая. И мне это понравилось.

Выезжая со стоянки на мягкую, укрытую хвоей лесную дорогу, я специально агрессивно вильнул, круто входя в поворот. Судя по комментариям, пассажирам сзади понравилось.

– Как хорошо сохранилась, – Марина между тем наклонилась, проводя по пластику приборной панели и с интересом осматривалась. – Ты его в таком сохране купил или сам восстанавливал?

– Интересуешься машинами? – проигнорировал я вопрос.

– Мальчики играют в машинки, девочки играют в куколок. Мальчики вырастают и начинают играть в куколок, а повзрослевшим девочкам начинает нравиться игра в машинки.

– Хм, неожиданная сентенция. Но в этом определенно что-то есть…

– Так где ты такой нашел?

Рассказывать о том, что это машина отца, мне не хотелось. Мне вообще никому не хотелось рассказывать о своей семье.

– Знаешь, как в анекдоте: мужик как-то приезжает на ТО на старом мерседесе в идеальном сохране, практически с нулевым пробегом. Механики восхищаются, мол, какая машина, надо же. И спрашивают у мужика, как ему удалось. Он говорит, что в гараже двадцать лет стояла. Они такие: «Вы, наверное, уезжали, да?» Он такой: «Ну да, уезжал». И вздохнув, добавляет: «Сначала на восемь лет уезжал, потом на двенадцать».

Марина анекдот сразу не поняла. Зато понял прислушивающийся Константин, загоготав позади как конь. Только после этого Марина догадалась, о чем речь, вежливо улыбнулась и отвернулась к окну.

Да, применить в разговоре вовремя рассказанный анекдот – не самое мое лучшее умение. Но лучше так, чем что-то объяснять о семье незнакомым мне людям. Пока незнакомым. Хотя, с такой динамикой мы с Мариной, может, незнакомыми так и останемся.

Лесная проселочная дорога через несколько минут – заполненных веселым, но местами наигранным смехом Анны, откровенными намеками Вячеслава, а также щедро сдобренная перегаром Константина, в моменты, когда он наклонялся вперед между сиденьями в попытках втянуть в общение Марину, вывела нас к федеральной трассе.

Подъехав к Т-образному перекрестку, я огляделся по сторонам – по дороге шел плотный поток машин. Воскресенье, все в город возвращаются. Через некоторое время наконец возник небольшой просвет. Ягуар взревел двигателем, выскакивая на дорогу и поворачивая налево – судя по короткому взвизгу Ани, сзади все легли друг на друга.

Разогнавшись, я очень быстро догнал медленно едущий и сверх меры загруженный холщовыми мешками и рассадой жигуленок-четверку. Встречка перед нами пустая – все в город едут, а не из города. Топнув на педаль, я пошел на обгон и неожиданно понял, что перестал видеть дорогу перед собой. Словно попал в пылевое облако, которое за мгновение стало густым до непроглядности, превратившись вдруг в белую пелену тумана.

– Что за… – только и успел пробормотать я, как через мгновенье раздался сдвоенный глухой удар. В белой пелене мелькнуло что-то темное – словно я человека сбил, и он через скулу капота перелетел. Машина почти сразу подскочила, явно что-то переехав, а после руль в руках ощутимо затрясся. По ощущениям мы ехали сейчас по неровной земле.

Продолжалось все это не более нескольких секунд – тряска сменилась кратким ощущением полета, в животе ухнуло невесомостью, а капот устремился вниз. Почти моментально раздался резкий удар, машина мгновенно остановилась.

Ремень больно впился в грудь и плечи, с хлопком отстрелили подушки безопасности, закрывая обзор. Боковым зрением увидел, как рядом мелькнуло красное платье и голые ноги – Анна, которая явно не пристегнулась, словно выпущенный из катапульты снаряд вылетела с заднего сиденья, вышибая собой лобовое стекло.

Сдувшиеся подушки мягко опали, а я ошарашенно оглядывался по сторонам – белая пелена тумана расступилась, открывая взгляду окружающий нас пейзаж.

Мы на крутом заснеженном склоне холма, вокруг темнеют черные стволы голых деревьев. Одно из которых и остановило машину – на его стволе, на крупной коре, я заметил несколько прядей светлых волос Ани. Видимо, ударилась головой и полетела дальше.

Из-под капота валил пар, слышался звук льющейся жидкости, потрескивал смятый металл. Оглядевшись – не веря своим глазам, я на несколько секунд зажмурился, прислушиваясь к себе. Не в силах понять и осознать, как машина могла с федеральной трассы с зеленью по сторонам оказаться в совершенно незнакомом зимнем лесу.

Глава 2

– Что это вообще бы… – заговорила Марина, но вдруг замолчала, осекшись буквально на полуслове. Очень неестественно замолчала, словно звук выключили.

В этот же самый момент на меня вдруг резко навалилась непереносимая тяжесть. Все тело стало ватным, а под бровями, обволакивая голову изнутри, возник тяжелый комок – такой, что глаза не открыть. Еще совсем немного и сознание точно потеряю. Но волевым усилием я собрался, остановился, словно на самом краю.

Борясь с беспамятством, я будто пробивался сквозь мутную пелену. С трудом открыл глаза – борясь с наваливающейся слабостью и дыша так, словно только что пробежал двести метров, идя на рекорд. Стало легче – переведя дух я почувствовал, как по вискам стекает холодный пот. Непонятно откуда навалившаяся мутная тяжесть едва не отправила меня в беспамятство, но сейчас я уже полностью пришел в себя.

У меня получилось сбросить странное оцепенение. Причем искусственная тяжесть пропала мгновенно, словно покрывало сдернули. Как будто я одним рывком вырывался из липкого желе. Ну точно приступ какой-то, а все что вокруг – галлюцинации.

Но я же не бился головой, откуда все эти глюки?! И как-то все вокруг слишком реалистично для галлюцинаций. Глядя вперед, через выбитое лобовое стекло, я видел, что правая сторона капота смята о массивный ствол дерева впереди. Снова обратил внимание на длинный клок светлых волос. Перевел взгляд чуть дальше. Аня лежала довольно далеко вниз по склону, среди толстых корней двух деревьев – на снегу ярким пятном выделялось ее алое платье.

Морозный холод между тем уже начал проникать в салон. Изо рта заметно выходит паром дыхание, понемногу пробирает дрожь – в футболке совсем не жарко. Но пронизывающий стылый холод помог прийти в себя.

Нет, не галлюцинации это: понимание реальности происходящего навалилось безвозвратно. Так бывает, когда очень хочется спать и смотришь на прервавший яркий сон звенящий будильник, усилием окончательно сбрасывая дрему.

Повернувшись, посмотрел на Марину. Без сознания, но по виду в порядке – спасли ремень и подушки. Голова безвольно опущена. Но я хорошо помнил ее голос, оборвавшийся на полуслове. Как и почему это произошло, ответа у меня пока не было.