Маячок моеи? души
Шрифт:
– Она здесь была не счастлива?
– Большую часть жизни, ей приходилось много работать и учиться, чтобы стать независимой, самодостаточной девушкой, которая не будет голодать, подчиняться жесткому режиму детдома, в котором провела свое детство и юность. У нее не было семьи, на которую можно было опереться, лишь она одна, – тогда, услышав на корабле ее историю, поневоле сравнивала ее со своей, ведь я тоже была оторвана от семьи еще в младенчестве.
– Согласен, без семьи плохо. Я сам рос без родителей, меня воспитывал дед, – произнес Алер, добавив: – Правда, видел я его очень редко и только
– У тебя, хотя бы была собственная крыша над головой, ни у меня, ни у мамы не было даже этого, – пожала плечами я, – в академии, ты считаешься завидной партии, и все благодаря своему роду и фамилии. Как так получилось, что ты, владея всем, еще и учиться хорошо успевал? Мне кажется, тебе больше нравится проводить время в праздности и веселье, чем заниматься учебной зубрежкой.
– Ты судишь поверхностно, не зная меня, чем я живу и какими жизненными принципами руководствуюсь, – закончив трапезу, рарк откинулся на спинку стула, – все, что вы видите в академии лишь ширма, за которой, скрываюсь я настоящий.
– Вереница беспорядочных половых связей тоже ширма? – с сарказмом полюбопытствовала я.
– Нет, это приятный бонус, – усмехнулся он, – рад, что ты следишь за моей личной жизнью и так ей озабочена.
– Озабоченный из нас двоих лишь ты, – парировала я, – мне плевать на твое аморальное поведение, спи хоть со всей академией сразу.
– Уже не могу, – серьезно произнес он, прожигая меня взглядом, – сейчас, у меня другая цель в жизни.
– И какая же?
Ответить рарк не успел, так как после моих слов сразу прозвенел дверной звонок.
– Ты ждешь кого-то в гости? – вставая со своего места, Алер направился в прихожую, чтобы, как и вчера, "гостеприимно" гаркнув: – "Кто?!" – настежь открыть дверь.
Я уже приготовилась увидеть курьера или лично Юрия Золотницкого, но нет. На лестничной площадке стояли две женщины, одетые в одинаковые зеленые платья в пол, украшенные лишь брошками. Рассмотрев повнимательней бросающееся в глаза украшение, словно попала в прошлое, в котором для меня, это брошь имела большое значение.
Такой знак носили лишь Ходящие, а если быть точнее, только те, кто заклнчил обучение в башне и полностью подчинил дар своей воле.
Перед рарком стояли не просто женщины, а моя погибель.
– Что вам, почтенные? – увидев кто перед ним, Алер мгновенно сменил тон.
– Силы и мира вам, господин, – прислонив руку к груди в традиционном приветствии, поздоровались они.
Я не дала ответить рарку, быстрее ветра метнулась к двери и захлопнула ее на все замки прямо перед носом Ходящих.
– За тобой? – быстро поняв, кто есть кто, спросил Алер, продумывая пути отхода.
Судорожно кивнув в ответ, чуть не поддалась панике, которая нарастала во мне с каждой секундой все больше.
Сосредоточенное спокойствие рарка держало мои собственные чувства и эмоции.
– Ты мне веришь? – быстро спросила я того, расстегивая манжет на мужском рукаве, почти с мясом вырвав заклепку на ткани.
– Как себе, – мгновенно отозвался Алер, не допустив даже тени сомнения и неуверенности в голосе.
– Будет неприятно, – предупредила я, прежде чем вцепиться острыми зубами в плоть мужчины.
Мгновенье,
и...Алая, горячая кровь хлынула мне в рот, забивая своим металлическим запахом все вокруг.
Алер лишь выдохнул сквозь зубы, но мешать не стал. Отдавал всего себя, не жалея и не сомневаясь в правильности моих действий.
Полностью доверился.
С каждым глотком я чувствовала, как дар нехотя раскрывается внутри меня, охватывает золотым свечение мое тело и тело рарка, к которому я прицепилась как атара (хищная, зубастая рыбешка).
Я думала лишь о том, как бы успеть, не попасться, убежать от преследовавшего меня прошлого.
Я думала о доме.
Когда напряжение, снедавшее меня внутри, стало невозможным терпеть, я отпустила его, выпуская на волю внутреннюю энергию.
Последнее, что я видела перед яркой вспышкой, это горящие звериным светом глаза рарка, с угрозой смотревшие на что-то позади меня.
Перенос случился мгновенно, нас вытолкнуло в новом месте с огромной силой, которая разбросала нас в разные друг от друга стороны.
Великий космос!
Успели!
Глава 6. Приключения – это сплошные неприятности! Только про них почему-то, потом интересно вспоминать...
– С тобой не соскучишься, – поднимая меня с густой травы, произнес Алер.
Он, в отличии от меня, успел сгруппироваться при жестком приземлении и довольно быстро сориентировался в окружающей обстановке.
Я же, шмякнулась о твердую землю всем своим беренным телом, которое сейчас, при помощи рарка поднимала в вертикальное положение.
– Великая Дайя, – простонала я, морщась от боли и ломоты во всем теле, – мой дар, загонит меня в гроб раньше, чем мы сможем добраться до дома.
– Тут с тобой даже спорить не стану, – вертя меня в разные стороны, ответил Алер, осматривая на наличие повреждений. – Ты либо обескровишь меня, либо в следующий раз, твой портал откроется где-нибудь посреди космоса в черной дыре.
– Если ты еще раз повернешь меня вокруг своей оси, мой желудок распращается с завтраком, который ты, так любезно нам приготовил, – чувствуя, как к горлу от действий одногруппника подкатывает тошнотворный комок. – И если ты не хочешь увидеть завтрак в совсем неприглядном виде, прекрати.
– Что еще тебя сейчас беспокоит? Что-то болит? – участливо поинтересовался рарк, теперь ощупывая меня, что тоже не способствовало моему душевному равновесию.
– Мы находимся бездна знает где, за мной охотятся сестры по дару, и в конце концов, я только что выпила литр ужасно неприятной на вкус крови, а ты спрашиваешь, беспокоит ли меня что-то? – с сарказмом переспросила я, после чего рявкнула: – Да, все!
И тут же пискнула от боли в ребрах, до которых рарк осторожно дотронулся.
Не думая, как это выглядит со стороны, растегнула рубашку до груди и осмотрела повреждения.
С правой стороны, чуть повыше живота, наливалась красно-фиолетовым цветом большая гематома, которая охватвала почти всю площадь выпирающих сквозь кожу, ребер.
Только сейчас я обратила внимание на то, что мне трудно сделать глубокий полноценный вдох, мое дыхание было частым и прерывистым от боли.
Ну, просто блеск!