Майка

Вот там-то, на мягком диване, нам с Милошем и пришла замечательная мысль: а что, если он, Милош, до конца командировки более никуда соваться не будет – что толку без образцов разъезжать, – а мы с ним по Москве погуляем? Я даже придумал, как всё это обставить, чтобы меня на службе не хватились.

Побывали мы много где: и в Мавзолей Ленина сходили, так что Милош потом сказал, мол, вот в Белграде он в Мавзолее Тито не был, а к Ленину поклониться сходил, и по Красной площади прогулялись, и всё московское метро осмотрели, и на ВДНХ побывали, – да мало ли что можно в Москве посетить за несколько дней, одних только музеев масса.

Правда, потом Милош уже в Москве не появлялся и даже обещанные образцы не прислал.

Всё это я Майке – пардон, с этого дня Марианне – в красках описал, а довольный Милош, вцепившийся в её руку так, будто у него кто отнять её хочет, на всё, что я рассказывал, только головой кивал.

Время шло к вечеру, достал я из кармана два билета в вагон СВ, и Майка тут же подлетела, чтобы меня в щеку чмокнуть. Звонко так это получилось, но, смотрю, Милош спокоен, не дёрнулся даже. Ну а мне чего беспокоиться? Разве что представить, чем они будут в поезде в отдельном купе заниматься, так не моё это дело. Вот я и был спокойным, как сказал Маяковский в своей поэме «Облако в штанах»: «Видите – спокоен как! Как пульс покойника».

Уехали они в Казань, через несколько дней я их снова в Москве встретил, отвёз на Киевский вокзал, и Милош домой отбыл, а Майку я опять на казанский поезд посадил. А спустя ещё пару месяцев настала пора нам с Майей прощаться. Встретил я её, как обычно, на одном вокзале, перевёз на другой, к поезду, в честь великого поэта названному, вещи помог в купе затащить – а набрала она с собой немало, машина моя оказалась битком набитой – и помахал вслед платочком, совсем от слёз мокрым.

Уехала она, не звонила и писем долго не писала, больше года, наверное, прошло, а затем вдруг прорезалась. Оказывается, они в Германию ездили, и там её лучшие профессора от бесплодия лечили, а ещё она язык, тоже с какими-то профессорами, но уже дома, в Нови-Саде, изучала, вот и некогда ей было обо мне вспоминать. Время шло, решили они с Милошем обвенчаться, а меня пригласить на это событие, которое должно было произойти 8 апреля 1991 года. Собственно, она и позвонила, чтобы мне сообщить об этом. Я попросил, чтобы приглашений два было, и все данные на своего приятеля Виктора Ершова ей дал.

Приглашения пришли без задержки, и мы с Витей, оформив визы, отправились в Шереметьево – нечего на поездах ездить, когда самолёты летают.

Глава вторая Загреб, Хорватия

Инициатива поехать в Югославию с товаром исходила от Виктора. Вспомнил он, как мы лихо порезвились во время поездки в Пулу, вот и решил это дело продолжить. В дополнительном заработке он не нуждался, с деньгами у него было всё в порядке, а вот адреналина явно не хватало – жизнь уж как-то очень спокойно покатилась.

Ну, о Викторе я уже упоминал, но ещё пару слов скажу, чтобы вы его себе представили получше. Познакомились мы с ним, когда он возглавил в нашем кооперативе строительное направление, а о его профессиональных качествах лучше всего свидетельствует перечень объектов, в строительстве которых он принимал непосредственное участие, пусть и не в качестве первого лица, но всё же как начальник какого-нибудь направления. В этом списке здания посольств СССР в Вашингтоне и Тегеране, а также олимпийский велотрек в Крылатском – не правда ли, впечатляет? Потом у него начались какие-то проблемы с непосредственным руководством, вот он от греха подальше и ушёл от выполнения государственных заказов в кооператив.

Специалистом он был хорошим, человеком компанейским, заказчики в очереди стояли, чтобы Виктора с его бригадами к себе затащить. В общий кооперативный бюджет отчисления от него пусть не полноводной рекой, но таким, знаете, нехилым ручьём текли. Все были довольны, что у нас такое не вполне научное, но прибыльное направление появилось. Я же себе при этом хорошего и надёжного товарища приобрёл. Как-то быстро мы с ним притёрлись друг к другу. Понимаете, хорошо нам вместе было. В чём это выражалось, спросите? Да просто понимали мы с ним друг друга с полуслова, вот и всё.

Летели мы на семейное торжество, поэтому с датой отъезда всё было понятно. Оказалось, что намечено знаменательное событие в жизни моих друзей на следующий день после Светлого Христова Воскресения. Виктор подкованным был и знал, что в Хорватии, где в основном католики проживают, Пасху празднуют на неделю раньше, чем в православной Сербии. Вот он и предложил:

Конец ознакомительного фрагмента.