Майкл Джексон (1958-2009). Жизнь короля
Шрифт:
Майкл рассказывал, что, когда ему было 11 лет, он иногда садился на скамейку и наблюдал за детьми, играющими в парке напротив Motown. «Я смотрел на них с огромным удивлением. Я даже не мог представить себе такую свободу, возможность столь беззаботно проводить время, и больше всего на свете мечтал я о такой свободе, о том, чтобы просто уйти и быть таким, как они. Когда ты маленький и тебе приходится работать, мир может показаться очень несправедливым», — подчеркивал он.
Но и работая, Майкл не лишал себя развлечений в студии, когда ему это удавалось. «Майкл был во многом похож на других детей, — отмечает Фредди Перрен. — Например, иногда брал лист бумаги с прикрепленным к нему скотчем, подходил к тебе со словами «Привет, как
«После того как я отвозил ребят домой, — рассказывал Дек, — я прослушивай запись сегодняшней работы вместе с Берри, он давал комментарии и советы. Потом мы дорабатывали материал. Работа велась очень тщательно. В результате мы переименовали песню в I Want То Be Free.
Самая большая проблема с Джексонами была не в их желании или нежелании работать. Работать они хотели всегда и делали это с удовольствием. Трудность была в том, что ты должен был быть для них преподавателем фонетики и английского языка, правильное произношение слов было для них весьма сложным. Мы должны были многократно повторять слова, одно за другим. Майкл, как и его братья, проглатывали звуки, произносили нечетко. Он больше думал о танцах или о чем угодно, но только не о словах. Я говорил ему: «Майкл, мне нужны все эти ноты, каждая из них». Что касается пения, мелодии, он был замечателен. Мы оказывали на него давление, потому что когда тебе попадается такой потрясающий ребенок, ты хочешь, чтобы он был еще лучше. Я думал, если в «сыром» виде он столь великолепен, какой же он будет, если его «отполировать».
«Я помню, что Дек Ричарде был одним из первых моих учителей, — говорил Майкл. — Боже мой, мы потратили столько времени на эту песню. Он был со мной очень терпелив, со всеми нами. Снова, и снова, и снова — я думаю, мы переписывали эту песню раз сто. Я даже не представлял, что запись может быть такой тяжелой работой. Помню, как я засыпал у микрофона. Я уже не верил, что это когда-нибудь может закончиться. Когда у меня возникла надежда, что мы закончили, оказывалось, что мы опять должны что-то переделывать».
«Это было время, когда я начал понимать философию Motown — записывать песню до тех пор, пока она не будет доведена до идеального качества. — Джермен добавил: — Мы все говорили друг другу: «Ну хватит, песня уже достаточно хороша». Но компания никогда не была удовлетворена, до тех пор, пока песня не была доведена до совершенства. Когда мы закончили I Want То Be Free, она была более чем идеальной. Она была невероятной».
Заключительный этап записи этой песни продолжался до двух часов ночи. «По всей видимости, это был самый дорогой сингл в истории Motown, — напомнил Дек Ричарде. — Он стоил порядка 10 тысяч долларов. В то время затраты на один сингл в Компании составляли в среднем 2—3 тысячи. Мы продолжали прибавлять и вычитать до самого конца. Мой личный вклад в песню начался с гитары, но в последний момент я захотел добавить фортепиано. Я обратился к Фредди и Фонсу, чтобы они приняли участие и пробежались пальцем по клавиатуре — тогда песня по-настоящему оживет».
Наконец запись была завершена. 2 октября 1969 г. после заключительного монтажа песни Берри спросил Дека, как лучше написать название группы на обложке пластинки. Дек считал, что группа должна называться Jackson 5, и пятерка должна быть написана цифрой. Берри согласился, что отныне группа так и должна называться. В это время Джекки было 18, Тито 15, Джермену 14, Марлону 12, а Майклу 11 лет.
«Я был в восторге от песни I Want То Be Free, — говорил Дек, — никогда не забуду, что первым человеком, которому я дал послушать ее, был Стив Уандер. Я относился к нему с большим уважением, мы были друзьями. Все остальные находились под слишком сильным влиянием Берри, и я не мог им доверять по-настоящему. Стив внимательно послушал и сказал: «Знаешь, мне не понравились барабаны».
Я засмеялся — на всех не угодишь».Пока отец и братья Майкла переезжали из отеля в отель, сам он в октябре 1969-го жил в доме Дайаны Росс.
«Все было просчитано. Я хотел, чтобы Майкл был рядом с ней, — объяснил однажды Берри Горди. — Люди думают, что он случайно оказался там, но это совсем не так. Я хотел, чтобы Дайана научила мальчика всему, чему могла. Я не рассчитывал, что она уделит Майклу много внимания. Она была очень занята в то время — много гастролировала с Supremes. Дайана — человек, который оказывает на окружающих большое влияние. Я знал, что Майкл научится чему-нибудь в любом случае, только оттого, что находится рядом с ней, когда она дома.
Дайана говорила, что Майкл чем-то напоминал ей ее саму в 11 лет. Он был столь же любознателен, сколько и талантлив. Она была такой же, когда я встретил ее. Тогда ей было 16. Когда я спросил ее, можно ли Майкл поживет у нее, она сразу согласилась и сказала, что ей будет приятно заботиться о ком-то, кроме себя самой».
Так же, как Джозеф был подвержен влиянию Берри, его сын во всем учился у Дайаны Росс. Она очень хотела помочь, но настолько была занята своей карьерой, что едва ли была в состоянии исполнять роль приемной матери. Единственное, что имело значение в ее жизни и окружении, — шоу-бизнес. «Ты будешь великой звездой», — постоянно повторяла она Майклу. Мальчик очень нравился ей, и она произносила эти слова с самыми лучшими намерениями. Но желание стать звездой, настоящей звездой слишком долго было главной целью ее жизни. Она, к сожалению, не была тем человеком, который мог показать ему подлинные жизненные ценности.
Весь октябрь Дайана оставалась дома, но была очень занята. Она терпела присутствие Майкла в своем доме только потому, что Берри попросил ее об этом. Для нее это было очень беспокойное время. Она собиралась уйти из группы Supremes и начать самостоятельную карьеру. Она работала над этим долгие годы, и теперь ей не терпелось внести личный вклад в шоу-бизнес. В это время у нее был очень сложный роман с Берри. Майкл, безусловно, слышал множество ссор
МАЙКЛ ДЖЕКСОН, жизнь короля 59
между ними, а потом видел, как они улыбались и любезничали друг с другом перед репортерами. Он многое узнавал о кухне шоу-бизнеса, но только время покажет, как это отразилось на нем.
Днем Майкл ходил в школу, а по вечерам до поздней ночи записывался в студии. Теперь он настаивает, чтобы, когда жил у Дайаны, она вводила его в мир искусства. На самом деле Кэтрин вдохновила его на занятия рисованием. Когда она бьь.а маленькой, то научилась делать зарисовки, писать этюды, чтобы хоть как-то скрасить свою трудную жизнь, когда она болела полиомиелитом.
«Почти каждый день мы ходили покупать карандаши и краски, — писал Майкл о Дайане в автобиографии, хотя на самом деле это мало походило на правду. — Если мы не рисовали, то ходили в музеи».
Майкл говорит, что Дайана познакомила его с работами Микеланджело и Дега, что и стало началом его огромного интереса к искусству.
«Она никогда даже не слышала ни о каком Микеланджело, пока не вышла за меня замуж в 1971 году», — заявил однажды Боб Зильберштейн, ее бывший муж.
Возможно, Майкл просто принял невнимание к себе за интерес («Вот краски, мальчик, иди порисуй, не мешай мне»).
«Майкл, видимо, действительно считал, что именно Дайана научила его рисовать, — сказала однажды Вирджиния Хар-рис, близкий друг семьи Джексонов, которая когда-то была хорошо знакома с Дайаной Росс. — Это было очень великодушно с ее стороны разрешить Майклу жить у нее в доме. Марлон тоже провел там неделю. Но даже теперь, спустя много лет, Майкл все еще хочет верить, что они с Дайаной были большими друзьями. Когда он был маленький, он очень идеализировал ее. Он не хочет расстаться со своими фантастическими воспоминаниями, несмотря на то что для них нет никакого основания».