Майор Бойцов желает познакомиться

— Только попробуй до меня дотронуться, — вспыхиваю. — Тогда «Алёша» будет самое милое, что ты услышал в этой жизни в свой адрес.

В темно-серых глазах зажигаются недобрые вспышки и мне приходится сбежать в ванную. Там умываюсь и расставляю свою косметику.

Затем раскладываю свои вещи в шкаф. Немного подумав, одежду Бойцова пока он дремлет с дороги, тоже разбираю. Всё же я тут нахожусь, как жена, и по его внешнему виду будут судить и обо мне.

Заметив, что Тимур за мной наблюдает, делюсь умозаключениями:

— Странно, у сына Риммы Харисовны такое же отчество, как у неё. И фамилия. Ты ведь родственник по матери, а тоже Непейвода.

— Я нахожу странным то, что это удивляет человека с отчеством «Агриппиновна», — хрипловато выговаривает он.

Бросаю взгляд на развалившееся на кровати крепкое тело. Облизываю пересохшие губы.

— Отчество как отчество, — пожимаю плечами и пристраиваюсь в кресле.

Спать в нём будет дико неудобно, даже при всём желании. То есть придется разделить кровать с начальством. Надеюсь, мои эротические сны оставят меня хотя бы на день, иначе снова буду обстреляна колкими шуточками по поводу своей недотраханности.

— Предлагаю переодеться и прогуляться по территории, — выговариваю, чтобы перестать отчаянно краснеть.

— Да, пора взяться за работу, — отвечает майор, тут же поднимаясь.

Глава 14.

— Давай сразу очертим границы нашего взаимодействия, — с умным видом заявляю и поправляю темные очки.

— Это что за хрень? — гремит Бойцов мне в спину.

Мы идем по просторному саду в поместье Кима Харисовича Непейвода. Вокруг так много свежих зеленых оттенков, что я только успеваю восхищенно крутить головой. Весна в этом году теплая, вот и природа решила долго не ждать.

Ну и, конечно, наша главная задача встретить кого-то из «патриаршей» семьи. Самого Кима, его мать Римму Харисовну или, на крайний случай, жену — Нонну. Пора налаживать взаимоотношения с подозреваемыми.

— Что ещё за границы?

Оборачиваюсь на своего начальника и останавливаю его, выставив перед ним указательный палец:

— Мне не нравится, что ты меня трогаешь, когда тебе вздумается.

— Я тебя трогал? — удивляется Тимур. Тут же бесцеремонно обхватывает мой палец ладонью и отводит его в сторону.

— Вот… ты даже не замечаешь, — с обидой выговариваю. — Как будто я пустое место!..

Сложив руки на груди, разворачиваюсь и иду дальше по выложенной из камней дорожке. У меня в сердце от каждого его прикосновения маленький Лихтенштейн образовывается, а майору всё равно.

Я впервые в жизни обвиняю мужчину в том, что он козел, за то, что по факту и обещал. Оттрахал и забыл!..

Позвоночник припекает, но я намеренно увеличиваю темп прогулки.

— Да я специально тебя кошмарю, Лер, — мрачновато выговаривает в спину Тимур. — Уж больно ты, когда злишься, красивая…

Нахмуриваюсь. Так я тебе и поверила, ага!

— А я думала, тебе рыжие не нравятся, — выдаю с претензией, прежде чем успеваю захлопнуть самой себе рот.

Вашу ж мать! Это ведь он Сюзи в переписке рассказывал. Валерия Агриппиновна, твою дивизию. Конечно, Бойцов, как оперативник со стажем, тут же ухватывается за несостыковку:

— Я не люблю рыжих? Откуда ты это взяла?

— Я… я… а мне Яша сказал, — нервно тереблю рукава.

— Яша? Наш Яша из отдела?

— Ну да. Так и сказал, мол, майор, вообще-то, рыжих не уважает. А я-то ни сном ни духом. Знала бы, что Тимур Иванович меня не уважает, вряд ли бы…

На этот раз вовремя затыкаюсь. Ровно перед тем, как напомнить о нашем сексуальном батле. А вернее, о трех сексуальных актах. Если считать оральный контакт, за полноценный то о четырех.

Пока я пытаюсь прийти в себя от горячих воспоминаний, Бойцов всё больше распаляется:

— Трепло какое, Яша.

— Да ладно, Тимур, что ты так завелся? — Усмехаюсь. — Рыба гниет с головы.

Упс.

— У тебя странное понятие о границах, стажерка. Отставить критиковать старшего по званию, — выговаривает он шепотом.

Осматривается по сторонам. Вокруг нас довольно много прислуги и сотрудников поместья. Внешне мы с Тимуром всего лишь эксцентричная семейная парочка, которая о чем-то спорит. Явление частое, поэтому внимания не привлекаем.

— Да блин… — закатываю глаза раздраженно. Вот ведь привязался.

— Имеешь в виду, что я трепло? — с претензией выговаривает.

— Нет, что ты? — возмущенно отвечаю.

Ну, конечно же, ДА, говнюк!

— Просто Яша рассказывал, что у его дяди синдром Мюнхгаузена, — тут же вру.

— Господи, где ты это всё берешь, Завьялова? — качает он головой.

Захватывает мой локоть и направляет в сторону узкой тропинки, которая уходит в густой лес.

— Да правда это, — пытаюсь реабилитироваться. — Ты что никогда не слышал про такой синдром? Когда люди себе болезни выдумывают. Ходят к терапевтам каждую неделю, выпрашивают обследования, потому что точно знают диагноз. Разве не слышал?

— Нет.

— Вот поэтому и говорю — рыба гниет с головы. Если в семье патологические вруны, что ждать от Яши? Мне его даже жаль немного, он и сам не рад. Только не говори, что я тебе рассказала.

Ликую неимоверно. Как всё складно у меня получилось. Я сама тот ещё Мюнхгаузен. И, кстати, Бойцов тоже. Ведь я знаю, что про его нелюбовь к рыжим — правда.

— Тебе жалко Яшу? — раздраженно повторяет Тимур. — Ты поэтому с ним каждый день на обеды разгуливаешь?

Вот ведь привязался. Снова резко разворачиваюсь и упираю палец в его грудь.

— Я с ним на обеды разгуливаю, — не могу сдержаться, злюсь, — потому что Яша, внимание!.. Во-первых, воспринимает меня всерьез, во-вторых, не дарил мне фаллоимитатор, и к той истории вообще не имеет отношения, в-третьих, я с ним не тра…

В темно-серых глазах загорается недобрый огонек. Тимур делает шаг на меня и мне приходится тоже отступить.

— Но это только пока, — договариваю на выдохе.

— Пока? — совершает ещё шаг. — Хочешь сказать с Яшей... тоже будешь?

Облизываю пересохшие губы, тем самым привлекая к ним внимание.