Мажор по соседству. Сердце на куски

– А у содержанок сейчас в моде славянские имена? – оскалился. – Типо поддержи отечественного производителя?

Он бессмертный там? Сохранился что ли?

– Ты как меня назвал, мажора кусок?

– Правда глаза колет? Ну, а что – квартиру в этом доме не каждый может себе позволить. Особенно лялька на Матизе. Выводы?

– Идиотина! Пошёл в жопу!

– В какую-то конкретную или свою предлагаешь?

Боже, он действительно решил, что остроумен? Придётся расстроить мальчика.

– Не хочу тебя разочаровывать, но…ты жалок и смешон! – и показала ему средний палец, а дальше со всей дури захлопнула за собой дверь.

– Лялечка, – выбегает в коридор мама. – Что-то ты долго, а я твой пирог любимый испекла.

– Соседа просто встретила, мам.

– И как? – расплылась в улыбке мама. – Познакомились?

Познакомились…

Глава 4 – Короткое замыкание

Ляля

– Мам, я сегодня поздно! – кричу, поправляя в прихожей волосы и нанося на губы морковный блеск.

– Какие-то грандиозные планы? – выходит ко мне родительница, вытирая руки кухонным полотенцем.

– Ага, Фёдор меня в кино пригласил, – улыбаюсь своему отражению.

– Сподобился всё-таки?

– Ну, мам!

– А что? Парень с осени за тобой увивается, а толку нет.

– Он просто растягивает удовольствие, – улыбаюсь я, хотя в глубине души полностью согласна с мамой.

Мужчина должен быть решительным. Волевым. Пришел, увидел, победил. А не тянуть кота сами знаете за что.

– А ты уверена, что такой парень нужен тебе, Лялечка?

– Мам, мне ведь восемнадцать, – подмигиваю я ей и обуваю босоножки на высоком каблуке, – самое время узнать об этом.

– Э-э-э! Тпру!

– Знаю, знаю… я буду хорошей девочкой, обещаю!

– Ну, коль так…удачи тебе!

Фильм был ужасно скучный. Плоские шутки, притянутый за уши сюжет. Безобразная банальщина. Но Фёдор, как обычно, спас ситуацию, засыпая меня шутками, прибаутками и беззаботной болтовней. Мне с ним легко.

– А ты знала, Ляль, что у кальмаров и осьминогов три сердца? Одно сердце, называемое системным, обеспечивает циркуляцию крови в организме, а остальные два, называемые ветвистыми, качают кровь через жабры, – выдал мне, казалось бы, тысячный бесполезный факт парень и задорно улыбнулся.

– Счастливчики, – ответила я.

– Почему? – искренне удивился Фёдор.

– Потому что им не так уж и просто разбить сердце. В запасе всегда есть ещё два.

– Х-м, а я об этом как-то не подумал, – поправил свои очки Фёдор указательным пальцем.

– А вот и мой дом, – кивнула я на показавшуюся из-за угла элитную многоэтажку.

– Ляль, а можно я тебя до квартиры провожу? Не против?

– Ну, проводи, – благосклонно склонила я голову, ещё раз пристально рассматривая своего ухажера.

Темноволосый. Зеленоглазый. Да, немного долговяз и не слишком мускулистый, но это ведь не главное в мужчине. Фёдор всегда смотрит на меня с восхищением – вот, что действительно важно. Обходительный, интеллигентный и невероятно умный. Студент последнего курса химфака с прицелом на магистратуру. Да и вообще, просто хороший правильный парень, на которого можно положиться.

Заходим в калитку, дальше в подъезд и к лифтам, всё так же болтаем про кальмаров и осьминогов. Хохочем. Створки лифта раздвигаются, и я молниеносно выпадаю в нерастворимый осадок.

Это Он!

Мажоров Мажор Мажорьевич!

Что б его!

Стоит, хищно смотрит своими зенками на меня и Фёдора, пока на нём самом виснет очередная пластилиновая обезьянка. И где он находит таких уникальных особей? Ногти, наращенные как у Фредди Крюгера, на глазах «хлопай ресницами и взлетай» и косметики на лице столько, что, кажется, ударь её сейчас об стенку, так штукатурка эта тут же вся потрескается и осыплется.

Мрак! Ну и вкус у мажора!

– Привет, Фёкла, – прищурившись, издевательски цедит мой сосед, слегка поджимая губы, и поглядывая на мои руки.

Ах да, я же в предплечье Фёдора вцепилась, боясь выцарапать этому недоумку его голубые глазищи.

– Глафира, – елейно поправила я.

– Плевать, – пожал он плечами, а я хищно оскалилась.

Ну, фашистская морда, получай гранату.

– Странно, помнится ты неделю назад с другой девушкой был. Потерялась?

– Малышка, – обратился мажор к своей гидроперидной фифе, – ты понимаешь, что бормочет эта женщина?

Задохнулась. Как этот ушлепок меня назвал?

– Милый, кто это вообще такая?

– Это? – издевательски хохотнул мажор, – Это Евлампия…

– Глафира, – почти зарычала я, но беспардонный нахал даже бровью не повёл.

– И она, как видишь, не в себе. Всё никак не может пережить, что я бортанул её, не оценив всё то, что она мне так настойчиво предложила.

– Парень, это, кажется, ты не в себе, – сделал шаг вперед Фёдор, – ты как вообще смеешь так с девушкой разговаривать?

– Откуда писк? – спросил мажор и закрутил головой, делая вид, что не понимает, кто с ним говорит.

Урод!

– Федь, не трать жизненную энергию на всякую ерунду.

– Что ты сказала? – оскалился мажор.

– Так уж и быть, повторю для особо одарённых. Ты – всякая ерунда. Дошло? Переварилось? Усвоилось? – буквально выплюнула я в его самодовольную рожу.

– Почему этот грубиян называет тебя странными именами? – игнорируя всех, спросил меня Фёдор.

– Потому что он и сам странный, разве не видишь? – пожала плечами. Очевидно же!

– Капец тебе, Капитолина, – хрустнул костяшками пальцев мой дражайший сосед, а я подняла руки и затрясла ими перед собой, изображая ужас.

– Помогите! Спасите!

– Егорушка, лифт приехал, – вдруг произнесла девушка мажора, и мы все в недоумении оглянулись, запоздало понимая, что так оно и есть.

Чёрт, а я и не заметила.

Но, блин! У меня было веская причина затупить. Егорушка! Вы это слышали? Егорушка, черт возьми!!!

Так, стоп! Отставить истерику, повеселюсь потом. На досуге, так сказать. А сейчас у Ляли Глафировны прямо по курсу война!