Мажор под Ёлкой

— Я прогнал их всех!

— Как прогнал? — устремляет на меня свои большие глаза.

— После того, как ты увидела нас на кухне. — говорю, невесомо касаясь манящих губ своими.

— Почему? — с шумом сглатывает.

— А потому что нефиг меня целовать. Нас с ней связывали лишь дружеские отношения.

— Правда? — в любимом голосе звучит надежда, которая порождает надежду и в моём сердце.

Неужели я, и правда, не безразличен ей?

— Да! — кладу руки на упругие ягодицы и плотнее прижимаю Снежу к себе.

У неё на шее капельки пота. Похоже жарко не только мне.

— Я думала…

— Я с ума схожу по тебе! — перебиваю её.

Моё признание заставляет Савину затаить дыхание, а потом руки девушки обвивают мою шею.

— Ты и только ты в моей голове. — добавляю, а моя вреднючка подаётся вперёд и неожиданно сама целует меня.

Сама! Не может быть! Сама!

Её губы словно мандаринки. Сладкие и сочные. Упиваюсь их вкусом, переходя от одной губы к другой. Не тороплюсь, даю себе возможность насладиться ими вдоволь. Только быстро понимаю, что это невозможно. Хочу всё больше, ещё и ещё.

Мои руки бродят по изящной спине, а её пальчики забираются под моё худи. Бьют током при каждом прикосновении, посылая мощные импульсы по всему моему телу.

Ничего мне больше не надо, пусть только буду нужен ей.

Она подхватывает мою капюшонку и тянет наверх. Я поднимаю руки, чтобы помочь Снежинке снять её с меня. Вот уже сижу с обнаженным торсом, а нежные ладони моей девочки обжигают грудь.

Перекладываю руку к ней на затылок и вновь припадаю к вкусному рту. Между нами искрит, между нами вот-вот разгорится пожар.

Я снимаю с неё топ, и когда голая кожа Снежки касается моей, из меня вырывается стон неимоверного наслаждения.

— Моя Снежинка! — шепчу.

— Влад! — со стоном вылетает моё имя.

Сейчас оно звучит иначе. Я тащусь. Готов слушать снова и снова.

Больше нет моих сил, подхватываю её и переворачиваюсь на спину. Теперь она на ковре, а я сверху. Вдавливаюсь в желанное тело. Какая же она мягкая и нежная.

— Как давно я ждал этого. — припадаю губами к её шее и целую, запоминая вкус нежной кожи.

— Давно? — не то повторяет, не то спрашивает она.

— Да! — наполняю лёгкие необыкновенным ароматом Савиной.

Но внезапно чувствую сопротивление. Она со всей силы упирается мне в грудь, не позволяя целовать дальше.

— Слезь с меня! — почему-то злится.

От шока позволяю себя отпихнуть. Снежа подскакивает на ноги, подбегает к кровати, хватает шерстяное одеяло и прикрывается.

— Что такое, Снежана? — недоумеваю.

Всё моё тело ещё горит.

— Ты поспорил со своими друзьями, что сможешь завалить меня? — аж дрожит от гнева.

— Сдурела?

— Не ври!

— Я люблю тебя! И уже давно. — сам не верю, что говорю это.

— И ты думаешь, что после всего поверю тебе? Сколько вытерпела из-за твоих выходок. Меня даже чуть не отчислили. — сжимает кулачки.

— Я не причём! Это инициатива тех уродов. Кто, по-твоему, сделал так, чтобы ты осталась в универе? — хмурюсь. — Эти гады специально подкинули тебе кошелек препода. Хорошо я вовремя узнал об этом.

— А как же та компашка, которая приставала ко мне? — бегает по моему лицу глазками. — Они сказали, что передают привет от тебя.

— А кто их избил после этого? Потом две недели ходили с разукрашенными физиономиями.

— Вокруг тебя вечно много девушек. — продолжает.

— Я хотел вызвать в тебе ревность, и бесился, что ты никак не реагируешь. — делаю шаг к ней, но она отступает.

— Уходи! — просит. — Не верю ни единому твоему слову. — указывает на окно. — И больше не смей сюда залезать.

— Снежана, я ведь нравлюсь тебе!

— Нет! — отрицает очевидное.

Я подхожу к окну и взбираюсь на подоконник.

— Тогда ответь только на один вопрос: этот брюнет твой парень?

— Нет, он мой друг детства.

Перебираюсь на дерево. Надо что-то сделать, чтобы она призналась мне в чувствах. И я, кажется, кое-что придумал.

Глава 14

Снежана

Меня всю трясёт, но не от возмущения. А от ощущений, которые только что испытала. Нет ничего приятней, чем запах его кожи. Пряный, словно острая специя. От него аж ноздри покалывало. Очень хочется ощутить вновь. Но я сама прогнала его.

А когда, подбежала остановить, уже поздно было, он скрылся в окне своей комнаты.

Я, наконец, признаюсь самой себе, что влюбилась в него! В этого негодяя. А негодяй ли он вообще? Может, я действительно своей колючестью и холодностью подталкивала его на такие поступки?

В голове прокручиваю то, что он сейчас говорил. А ведь те сволочи, и правда, на второй день пришли сильно избитые.

Чёрт! Я же видела, сбитые костяшки на кулаках Медведева. Это действительно был он. А за неделю до этого мне позвонили с деканата и сказали, что вопрос с кошельком решён, настоящие виновники найдены. Тех троих отчислили незамедлительно.

Господи, а я всё думала, почему от меня парни шарахаются, как от прокажённой, а оказывается, Медведев их ко мне не подпускал. Какая же я слепая была.

Однажды потеряла деньги, которые мы всем курсом собирали для лектора. У него сильно заболела жена, решили помочь ему.

Я искала конверт по всему универу. Ревела и ненавидела себя, что такая растяпа. Потом нашла его у себя под стулом, хотя там раз сто проверяла. И конверт был будто новее, но не придала этому значения. Радость затмевала здравый смысл. И тогда это был Влад.

Какая же я всё-таки дура!

Надеваю, на себя свой спортивный костюм и намереваюсь тихонько выйти из дома. Должна поговорить с ним. Но не успеваю.

— Ты чего не спишь, внученька? — бабуля пьёт воду на кухне.

— Тоже пить захотелось. — натягиваю на лицо улыбку.

— А я уж подумала, что к кому-то сбежать решила. — смеётся она.

— К кому?

— Да хоть к соседскому мажорчику. — хитро улыбается. — Такой красавчик!

— Бабуль!

— Ладно пей, и иди спать! Завтра много дел.