Мажорный поцелуй

— Все, Дикий, быстро в кабину и трогаем. Ржавый, прыгай в легковуху и за нами, — крикнул Маркел из кузова и надел противогаз.

Ржавый запрыгнул в спрятанную в близлежащих кустах «Ладу-Калину» и завел мотор. Дикий захлопнул двери кузова, и фура тронулась с места. Маркел огляделся и включил фонарик — из вырезанной в «Форде» дыры послышался дикий кашель. Один из охранников выполз через дыру наружу, упал на колени, хватая себя за — горло.

— Уроды, вам кранты! Я порву вас на британский флаг прямо здесь, суки! Удавлю голыми руками! — превозмогая кашель, прохрипел он.

Маркел, не раздумывая, профессиональным боксерским ударом двинул тому в челюсть. Охранник отлетел к стенке и с грохотом врезался в нее. После чего, закрывая одной рукой лицо, нос и рот, с закрытыми глазами, побежал в сторону Маркела, словно слепой бык на тореадора. Маркел ловко отскочил в сторону, успев сделать пару ударов в голову. Пролетев мимо, охранник шмякнулся об пол и затих. В этот момент за спиной Маркела раздался кашель и грохот. Он обернулся и, посветив фонариком, увидел, что второй охранник выбрался из дыры и лежит около «Форда» на полу. На его голову была натянута куртка, таким образом он спасался от газа. Маркел не спеша подошел к нему и нанес пару сильных ударов в голову. После того, как отрубился второй, Маркел, тяжело дыша, сел на пол и закрыл глаза, прислушиваясь, что происходит снаружи. «Что-то я расслабился, там же еще двое в кабине». Он вскочил на ноги, подошел к кабине «Форда», разблокировал дверь со стороны пассажира и резко открыл. Из заполненного газом салона выпал щуплый инкассатор.

— Не надо, не бейте! Я не сопротивляюсь.

Парень лежал на полу и чуть ли не плакал.

Маркел постоял несколько секунд в раздумье, после чего нагнулся и вырубил парня. Зайдя с другой стороны кабины, то же самое он сделал с водилой микроавтобуса.

Дикий, выехав на асфальтную дорогу, повернул фуру в сторону моста — на том берегу реки, сразу за гаражным кооперативом, начинался лес. Места были знакомые — парни частенько вывозили туда несговорчивых предпринимателей. От прилива адреналина Дикий был на взводе. Он впервые участвовал в такой серьезной операции, где нужно было работать не столько кулаками, сколько головой. После того, как Маркел озвучил свой план ограбления, они с Ржавым еще больше стали уважать своего главаря. Когда проезжал по мосту, приспустил боковое стекло, и в кабину ворвался прохладный влажный воздух. Дикий вдруг вспомнил, как они несколько лет назад забили на пляже стрелку с конкурирующей бандой. Тогда Маркела избрали на роль главного — уже не полудетской банды, а настоящего отряда — вместо убитого в разборке Рашпиля. Миновав мост и прибрежные заводи, фура через десять минут оставила позади два десятка коттеджей и въехала в лес. Следом за ней на «Ладе» мчался Ржавый. Выбравшись на опушку, со всех сторон закрытую непролазным ельником, Дикий остановился, выпрыгнул из кабины. Подъехавший через полминуты Ржавый остановил машину рядом и крикнул:

— Чего стоишь, расслабился? Идем открывать кузов.

— Уф, ну я и вспотел, — сказал Маркел, когда двери распахнулись и на фоне темного неба показались два знакомых силуэта. — Осторожнее, сейчас газа нахватаетесь.

Из кузова начали выходить остатки газа. Ржавый с Диким закрыли глаза и нос и отошли на несколько шагов.

— Ржавый, включи фары, посвети, а то тут ни черта не видно, — крикнул Маркел, протискиваясь в вырезанную в «Форде» дыру.

Ржавый забрался в «Ладу» и подъехал сзади к фуре так, чтобы свет фар падал прямо в открытый кузов. Тем временем из дыры одна за другой вылетали сумки с деньгами.

— Ну, как вам улов? — спросив Маркел, высунув голову.

— Солидно! — покачал головой Ржавый.

Маркел вылез из инкассаторской машины и принялся перекидывать денежные сумки из фуры парням под ноги.

— Несите в легковушку, а я переведу дыхание.

Маркел соскочил на землю, снял противогаз и глубоко вдохнул воздух. Внезапно послышался негромкий хлопок, но Ржавый с Диким узнали звук выстрела и резко оглянулись. Маркел удивленно посмотрел на свой живот, пошатнулся и упал на колени. Бросив сумки, Ржавый дал знак обойти фуру, а сам осторожно начал красться к открытому кузову со своей стороны. Когда они по сигналу запрыгнули в кузов, то, к своему удивлению, не встретили никакого сопротивления. Один из охранников лежал у стены и тяжело дышал. У его ног валялся выпавший из ослабевшей руки пистолет. Ржавый подскочил к нему и с размаху ударил в лицо.

— Маркел, ты как? — взволнованно спросил Дикий, подбежав к лежавшему на траве другу.

— Ничего, все в порядке. Небольшая царапина. Жить буду, — с трудом прошептал тот. — Не волнуйся. Главное, что теперь деньги у нас.

* * *

В центральной городской больнице давно начался тихий час, свет в палате выключили, но Яне не спалось. Сегодня в отделение забежал какой-то парень и передал Маше записку от Маркела. В ней говорилось, что сегодня после отбоя он навестит Яну. Яна с нетерпением ждала возлюбленного. Поначалу она прислушивалась к каждому звуку в коридоре, каждому шороху. В конце концов девушка, решив хоть как-то скоротать время, взяла с тумбочки плеер, надела наушники и включила альбом Земфиры. Лежа с закрытыми глазами, она представляла, как обнимет Маркела, как они будут целоваться, как он будет гладить по голове и говорить, что все уладится.

Вдруг Яна почувствовала, что кто-то дотронулся до ее плеча. Она открыла глаза и увидела возле себя женский силуэт.

— Маша? — спросила она, сняв наушники.

— Музыку слушаешь? А я шепчу тебе, шепчу — не отзываешься. Думала, что уже заснула.

— А ты почему все еще на работе? Ведь твоя смена вроде бы уже закончилась.

— Мало ли что. Вдруг понадобится моя помощь. На шухере постоять или еще что. Если его тут застукают, то мало не покажется — могут и полицию вызвать. В больнице с этим делом строго.

— Маша, спасибо, но не стоит так переживать. Лучше бы пошла домой, отдохнула. Ты здесь и так чуть ли не круглые сутки проводишь.

— Ничего страшного — часом больше, часом меньше. Да и что мне там делать, самой в четырех стенах. Лучше давай сделаю тебе массаж от пролежней. А то лежишь неподвижно целыми днями.

— Мне уже делали несколько часов назад.

— Лишний раз не помешает.

Маша придвинула табуретку поближе к кровати и начала массировать Яне ноги. На самом деле, причина задержки на работе и визита к Яне была совсем другой — ей просто очень хотелось снова увидеть Маркела. Маша боялась себе признаться и всячески отгоняла эту мысль, но, кажется, она влюбилась в парня. Сначала девушке казалось, что это просто симпатия и чувство радости за новую подругу, которой так повезло на любовном фронте. Но чем дальше, тем чаще Маша стала замечать, что ни о чем другом не может думать, кроме как о Маркеле. Она впервые попала в ситуацию, когда оказалась третьей лишней, и поэтому совершенно не знала, что с этим делать. Единственное, что Маша для себя решила, — оставить чувства при себе и не показывать парню, что неравнодушна к нему. Да, безответная любовь — это невыносимо больно. Но в то же время она представила, каково будет Яне, если та вдруг узнает про ее чувства. Это будет выглядеть подло и низко. А Маше меньше всего хотелось причинять душевную боль человеку, прикованному к постели и мучимому постоянной физической болью.

* * *

Маркел подошел к больничному забору и оценил обстановку. Было уже поздно. Естественно, посетителя при всех мольбах никто в такой поздний час не впустит. Парень подошел к главному входу и прильнул к стеклянным дверям: на проходной за столом, уставившись в экран ноутбука, сидел дежурный полицейский. Сюда лучше не лезть. Вполне возможно, что у него уже есть на него ориентировочка.

Маркел, держась за рану на животе, медленно обошел больничный корпус. Из-под легкой куртки виднелась пропитанная кровью футболка. Парня бил озноб, голова кружилась, но он старался держать себя в руках. «Нет, я должен, я обязан дойти и доставить Яне эти деньги. Кроме меня ей никто не поможет», — мысленно повторял он. Ржавый с Диким долго уговаривали его не идти в больницу в таком состоянии. Говорили, что сами отнесут Яне деньги. Но Маркел, как всегда, настоял на своем. Друзьям ничего не оставалось, как достать из походной аптечки перекись водорода и наскоро обработать и перевязать рану. Для подстраховки, видя состояние Маркела, следом за ним в сторону больницы выехал на такси Дикий.

Завернув за угол, на втором этаже он нашел глазами окно нужной палаты — как раз напротив него рос высокий каштан — единственное дерево, которым часами вынуждена была любоваться Яна из своего окна. Подтянув ремешки на рюкзаке, он, кряхтя, забрался на карниз окна на первом этаже. Переведя дыхание, заглянул внутрь — помещение, судя по большому железному агрегату, являлось рентгенкабинетом. Упершись ногой в декоративный выступ в стене, он схватился сверху за пластиковый карниз и подтянулся. Живот пронзила дикая боль, на лбу выступили крупные капли пота. Стиснув зубы, Маркел забросил одну ногу на карниз, еще раз подтянулся и, держась за оконный выступ, поднялся в полный рост.

Услышав за окном шум, Яна и Маша одновременно повернули головы и ахнули. Маша вскочила, подбежала к подоконнику и повернула ручку одной из створок.

— Маркел, ты сумасшедший. А если бы ты упал?

— Ничего страшного, это всего лишь второй этаж.

Девушка схватила его за пояс и буквально затянула в палату. Пока возилась с ручкой, закрывая окно, Маркел бессильно сполз на пол и привалился к стене. Маша включила настенную лампу — и ужаснулась. Ее рука была в крови. Темно-красное пятно расползалось и по животу ночного гостя.