Мчатся годы-непогоды

Он сильней, он – хозяин; и ворочает мной.

В суете и тревоге

я бегу по дороге,

пока сам не останусь у себя за спиной.

* * *

Жизнь, к сожалению, сердита,

она не жалует старьё.

Одни взлетают на орбиту,

другие катятся с неё.

Таков закон круговорота,

и исключений никаких:

один уходит за ворота,

иные входят через них.

И те, кто влезли на орбиту,

и те, кто шлёпнулся, упал,

одною, в общем, ниткой шиты…

И у разбитого корыта

у всех на всех – один финал!

Откинешь в сторону копыта,

хоть будь ты вошь, хоть будь ты вождь…

Обратные пути закрыты —

жизнь не воротишь, не вернешь.

* * *

Мы отпускаем тормоза…

Кругом весна, в глазах раздолье!

К нам собираются друзья,

а мы готовимся к застолью.

Да будет день – из лучших дней!

Пусть все из нас его запомнят.

Мы в гости ждем своих друзей

и отворяем окна комнат.

Мы накрываем длинный стол,

сердца и двери открываем.

У нас сегодня торжество:

мы ничего не отмечаем.

По кухне, где колдуешь ты,

гуляет запах угощенья.

Бутылки жаждут пустоты,

закуски ждут уничтоженья!

И вот друзья приходят в дом,

добры их лица и прекрасны,

глаза их светятся умом,

а языки небезопасны.

А я давно хочу сказать —

и тут не ошибусь, наверно, —

что если судят по друзьям,

то мы талантливы безмерно.

Да, если мерить по друзьям,

то мы с тобой в большом порядке;

нас упрекнуть ни в чем нельзя,

нас миновали недостатки.

О, если по друзьям судить,

то человечий род – чудесен!..

А нам наш день нельзя прожить

без пересудов, шуток, песен.

Беспечно, как дымок, клубясь,

беседа наша побежала,

и почему-то на себя

никто не тянет одеяла.

Стреляют пробки в потолок,

снуют меж нами биотоки.

Здесь совместимостей поток,

в друзьях и сила, и истоки.

Подарку-дню пришел конец,

и гости уезжать собрались.

Незримой нежностью сердец

мы между делом обменялись.

И вот друзья умчались вдаль,

как удаляется эпоха…

Остались легкая печаль

и мысль, что и вдвоем – неплохо!

* * *

Как много песен о любви к Отчизне!

Певцы со всех экранов и эстрад,

что, мол, для Родины не пожалеют жизни,

через динамики на всю страну кричат.

А я б о том, что глубоко интимно,

не декламировал, не пел бы, не орал.

Когда о сокровенном пишут гимны,

похоже, наживают капитал.

Земля не фразы требует, а плуга.

Как ей осточертели трепачи!

Вот мы с землёй посмотрим друг на друга

и о любви взаимной помолчим…

Через десять лет

Теперь поют с презреньем об Отчизне

певцы со всех экранов и эстрад.

Мол, Родина – уродина – их жизни

сгубила поголовно, все подряд.

То славословили, сейчас, танцуя, хают.

О как великолепен их запал!

Неловко, если льстят и если лают,

при этом наживая капитал.

Стране своей отвесив оплеуху,

приятно безнаказанно пинать

край, где родился… И честить, как шлюху,

какая б ни была, родную мать!

* * *

У жизни нашей кратки сроки.

Мы, как бумага для письма,

где время пишет свои строки

порой без чувства и ума.

Вся наша жизнь – дорога к смерти,

письмо, где тексты – ерунда.

Потом заклеят нас в конверте,

пошлют неведомо куда…

И нет постскриптума, поверьте.

Детские стихи о Рязанове, сочиненные им же самим

Так что же такое Рязанов Эльдар?

Расскажем о нем по порядку:

Рязанов не молод, но он и не стар,

не любит он делать зарядку.

Умеет готовить салат и омлет,

гордится собой как шофером.

В кино он работает множество лет,

и там он слывет режиссером.

Врывается часто в чужие дома —

ему телевизор отмычка —

и любит поесть до потери ума,

а это дурная привычка.

В одежде не франт, не педант, не эстет,

как будто небрежна манера.

Он просто не может купить туалет —

увы! – не бывает размера.

Эльдар Александрович – из толстяков,

что рвутся худеть, но напрасно.

И если работа – удел дураков,

Рязанов – дурак первоклассный.

На склоне годов принялся за стихи,

себя не считая поэтом.

Имеет еще кой-какие грехи,

но здесь неудобно об этом.

В техническом смысле он полный дебил,

в компьютерный век ему трудно.

Но так получилось: он жизнь полюбил,

и это у них обоюдно.

Представьте, Рязанов удачно женат,

с женою живет он отлично.

Он любит друзей и хорошему рад.

И это мне в нем симпатично.

* * *

В одном маленьком городе

Финляндии я стоял на углу улиц

Паасикиви и Маннергейма…

Довелось мне поездить по белому свету…

Раз в соборе стоял у могильных оград.

За одной упокоилась Елизавета,

а в соседней могиле – Мария Стюарт.

Королевы при жизни своей враждовали,