Мчс для разбитых сердец

— Да, так.

— Потерпите, сейчас в больницу поедем, — подхватив меня на руки быстро понес в машину.

— А вы кто? Где Надежда Ивановна? — головой вертеть не могла, становилось хуже.

— Не волнуйтесь, — открыл дверь машины бережно посадил на заднее сиденье.

— Тасенька, солнышко, — теплые дрожащие руки Надежды Ивановны обхватили мое лицо. — Голова сильно кружится?

— Терпимо, но лучше не двигаться, — я попыталась улыбнуться и судя по испуганному взгляду мамы мне это не удалось.

— Саша, давай быстрее, — это было последнее, что я услышала. Темнота забрала меня.

Глава 20

Приходить в себя оказалось неприятно, голова болела, но уже не так, видимо обезболивающее. Приоткрыла глаза и зажмурилась свет ослепил.

— Тася, любимая, как ты? — слезы потекли из глаз, я так была рада его слышать. — Маленькая моя, не плачь, тебе это вредно. Прости, что не уберег тебя. Не надо было разрешать выходить из дома, пока все не улажу. Это я виноват.

— Тим, что происходит? — наконец-то открыла глаза за плотно задернутыми шторами было совсем светло. Видимо наступило утро или даже день. Черные круги под глазами Тимофея подтвердили мою догадку. Бедный почему же не спал сам?

— Где? — он посмотрел по сторонам. — Тебя что-то тревожит? Свет слишком яркий? Что-то болит или позвать доктора?

— Я под наблюдением? — нет доктора не хочу. Хочу понять, что происходит.

— Ты всегда под ним, — бережно взял мою руку и поцеловал каждый пальчик. — Что тебя удивляет?

— То, что раньше его не было, — сил на него злится не было, но и отступать не буду.

— Солнышко, у них работа такая — быть невидимыми.

— Тимофей, они же не просто так появились.

— Тасенька, милая, может потом, когда выздоровеешь?

— Нет, любимый, сейчас. Я не болею, а вполне себе здорова и даже жива.

— Тась.

— Тим.

— Вредина. Котенок, это мои проблемы.

— Тимофей, мы вновь возвращаемся к тому с чего начали. Через две недели мы поженимся. Поэтому предлагаю забыть «мое» «твое» и сделать все нашим.

— Ты не успокоишься?

— Нет. Я должна знать, что происходит и почему непонятно кто чуть голову мне не разбил.

— Мы знаем кто, знаем почему и зачем, но у нас нет доказательств, — взъерошил волосы и отвернулся к окну.

— Тим, я пока ничего не поняла. Можно чуть больше подробностей?

— Это Николай Николаевич.

— Отец Карины?

— Да.

— И почему он это делает?

— Я не хочу тебя во все это вмешивать.

— Тимочка, я уже вмешена, тебе так не кажется? Рассказывай, обещаю в обморок не падать, — пошутить не получилось, он совсем осунулся и морщинки разделили его лоб. — Начни с начала, так я быстрее пойму.

— Да нет особо и начала. Помнишь, мы уже разговаривали о том, что цены на продукты завышены? Как оказалось, это сделано специально. Одна из причин — Николай Николаевич мечтает поженить нас с Кариной, чтобы объединить наши рестораны со своим рынком. Мне это не понравилось, и я отказался. Зачем мне Карина, когда есть ты настоящая, искренняя и любящая?

— Ты не отвлекайся, — мне, конечно, приятно это слышать, но важно сейчас другое.

— Так все. Вот причина вчерашнего нападения.

— Тим, я конечно, мало что понимаю во всем этом. И все же, — я села повыше, чтобы удобнее смотреть было. — Если цены нельзя пересмотреть, то можно разорвать договор.

— Можно, но не в нашем случае.

— Почему? — что он за человек такой? Все приходится буквально по слову выуживать.

— Если мы его разорвем раньше завершения срока, то должны будем заплатить такую неустойку, что рискуем остаться без штанов.

— А куда ваши адвокаты смотрели? — это странно, как такое может быть, Иван Петрович опытный человек и такое просто в голове не укладывается.

— Никуда. Николай Николаевич, пользуясь отцовским доверием все сделал по-тихому на одном из праздников у себя дома.

— А Иван Петрович?

— Отец пожалел своего друга, тогда кризис случился, и решил ему помочь впервые, не читая подписал договор.

— Но как?

— Да как. Просто, — он взъерошил волосы. Отошел к окну, повернулся ко мне спиной. Да понимаю я, что неприятно об этом говорить, и что язык мой не о том лопочет. Но и разобраться хочу, что случилось и почему. — Изначально он был подписан на пять лет, но с условием автоматической пролонгации еще на пять лет, если отец не уведомит о своем решении разорвать его за месяц до окончания срока договора.

— И?

— И отец, конечно же, не вспомнил об этом. С ресторанами все в порядке, доход стабильный. А отдел закупок, подкормленный Николаем Николаевичем, деликатно молчал. Все, кто хоть как-то могли понять, что происходит и сообщить были подставлены по всем параметрам и уволены по статьям.

— Хорошо, когда заканчивается срок договора? — неприятно конечно, но у всего же имеется конец.

— Через четыре года.

— Черт, — ну да, могла бы, и сама подсчитать.

— Ага, — Тим развернулся ко мне грустно улыбнулся и сел на свое место.

— Но должен же быть какой-то выход?

— Наши юристы его не смогли найти. Так что, либо он от нас отказывается, либо ждем четыре года.

— Мне жаль, — легонько сжала его руку.

— Мне тоже. Но из-за этого ты оказалась под ударом. Прости, Сашка уже получил свое.

— Что?! — от громкого возгласа и резкого движения голова разболелась с новой силой. Застонав упала на подушку.

— Тасенька, ну что же ты, — помог лечь и нажал на кнопку вызова. — Говорил же, что не надо. Тебе нельзя нервничать.

— Тим, но он же не виноват, — голова кружилась и подташнивало.

— Его задача охранять тебя, чтобы даже волосок не упал с твоей головы. А он?

— А он меня спас, не думаешь же ты, что не останови Саша нападающего, я бы отделалась одним ударом?

— Тась, это ты сейчас о другом беспокоишься? — чертыхнулся и опять нажал на кнопку вызова.

— Тимофей, только не ревнуй, — поймала его руку, поцеловала и потерлась щекой. Может кому-то ревность и приносит удовольствие, но точно не мне. Она меня пугает. — Мне никто кроме тебя не нужен, но и ни за что наказывать человека тоже не стоит.