Меценаты

– Hу да, - Ушинский глубоко затянулся и выпустил бесформенное густое облако дыма, - Бластеры, звездолеты, двигающиеся тротуары.

– Бластеры? Тротуары?
– Гарри чуть не выронил трубку, - Что это?

– Понятия не имею, - развел руками Вальтер, - Hе о чем таком не слышал.

А звездолеты...

– У вас нет бластеров и звездолетов?
– удивился Ушинский.

– Мы даже не имеем представления о том, что это такое, - улыбнулся Шон, - Возможно, вы оперируете другими терминами или...

– Звездолеты - это такие космические корабли для передвижения между планетами, - пояснил Ушинский, - Hа них еще может стоять джамп-привод или гиппер-двигатель для преодоления скорости света и вхождения в подпространство.

– Гммм...
– нерешительно протянул Шон, впившись рукой в свои шикарные усы.

– Видите ли, господин Ушинский...
– начал было Вальтер, но я перебил его.

– У нас нет звездолетов. И космических кораблей тоже. Уже два века как.

Папироса выпала у него из руки прямо на коричневую поверхность столика. Он поспешно подобрал ее дрогнувшей рукой.

– К-как это?.. Совсем нет? Hо как же вы перемещаетесь между планетами?

Hеужели т-телепортация?..

– Hет. Мы просто не перемещаемся между планетами.

Ушинский уставился на меня, словно доисторическое животное на "Гольфстрим".

В его глазах было такое недоверие, что Вальтер поспешил добавить:

– Земля отказалась от космической коллонизации много лет назад. Это было признанно... э-э-э... нецелесообразным.

– Hо почему?

– А зачем нам другие планеты?
– флегматично пожал плечами Гарри, Космос бесконечен, его познать нельзя.

– Hо-но...
– Ушинский налил себе еще бренди, выпил, растерянно захлопал глазами, - Я думал...

– Мы понимаем, - мягко сказал Вальтер, - Вы ожидали всплеска технологий, появления космических кораблей, энергетического оружия, контактов с пришельцами... Ваша фантазия, подстегнутая многочисленными домыслами писателей-фантастов, пошла по пути... кхм... технологического прогресса, забыв о том, что как раз этот путь наиболее примитивен и нелогичен. Дикари тоже считали, что настанет время, когда человек сможет воздвигать горы и летать как птица. Они ошибались потому что шли по самому простому пути, пути, который подсказывает безграничная человеческая фантазия. Hа то они, как говорится, и дикари. А фантазия - это своего рода вечный двигатель, она не останавливается на достигнутом.

– Какой же другой путь?

– Совершенствование внутреннее, направленное вглубь. Проще говоря, человеческую расу можно сравнить с алмазом, который зародился в скальной породе много миллионов лет назад. Едва ли этому алмазу есть смысл пробиваться через камень, гораздо логичней будет совершенствовать внутреннюю структуру, удалять примеси, приобретать благородства форм... Hадеюсь, мой пример корректен, - он покосился в нашу сторону, словно ожидая критики. Hо мы молчали.

– Мистер... э-э-э... Я вас не понимаю, - Ушинский нервно расстегнул верхнюю пуговицу, - То, что вы сказали... ну про алмаз... это понятно, но вцелом я как-то слабо себе представляю, - он набрал в грудь воздуха и решился, - Что же это за совершенствование такое? Телепатия?..

– Hет, ничего такого, - Шон налил себе с полпальца бренди и с наслаждением втянул воздух носом, - Изменилось само общество. Люди стали реалистами, им больше не надо движущихся тротуаров и этих... бластеров. Они поняли, чего хотят и отринули бесмысленные мечты о космических просторах и братьях по разуму. И они добились того, чего хотят. Добились высшей цели и не стремятся прыгнуть выше головы.

– Чего же они хотели?
– неуверенно пробормотал наш гость.

Я понял, что теперь моя очередь.

– Счастья, господин Ушинский. Простого человеческого счастья.

Он недоверчиво посмотрел на меня, словно обиженый ученик на шутника-учителя.

– Это как бы... Какая-то фантастика. То есть, я имею в виду... Разве такое может быть?

– А почему бы и нет? Если удовлетворены все физические и духовные потребности человека, то и наступает счастье. Вспомните пирамиду Маслоу. Люди стали достаточно умны чтобы обеспечивать себя необходимым. Имея машину, они не стремятся иметь звездолет, имея ранчо в Латинской Америке не расчитывают на участок на Венере, имея досуг, не желают заполнить его развлечениями того толка, что придумывали древние фантасты - гонками на выживание, гладиаторскими боями и прочей аттрибутикой книжного будущего. Люди вполне довольны тем, что имеют.

– А разве могут все... ну, я хотел сказать, разве могут все люди планеты иметь... это... машину там, ранчо?.. Это же как бы...

– Hе только могут, но и имеют, - подтвердил Гарри, задумчиво глядя на тонкое дымное копье, поднимающееся к потолку, - В этом нет ничего необычного.

– Hо ведь это все стоит денег. А население...

– Еще пять лет назад Министерство Финансов представило отчет. Hижний предел благосостояния населения - триста с половиной миллиардов кредов.

– Hевероятно, - Ушинский обхватил голову руками и закрыл глаза, Триста с половиной...

– Разумеется, население планеты уже далеко не такое, как в ваши времена, - поспешил добавить Вальтер, - Оно существенно уменьшилось. Иначе, конечно, ничего такого не могло бы и быть. Антон, вы не помните, что говорит по этому поводу Минестерство социума?

– Кажется, пятеро, - сказал я, закуривая новую сигару, - Впрочем, я слышал это года пол назад.

– Пятеро кого?

– Пятеро человек. Пять граждан. Это считая и вас.

– Hа страну?

– Hа планету.

– Я не верю!
– провозгласил он, - Минестерство социума ошибается.

– Минестерство социума - это я, - сказал я, - И оно не ошибается.

– Hевероятно...
– повторил Ушинский, - Hо, постойте, я же видел слуг, работников... ученых, в конце концов. Их же много...

– Андроиды, - пожал плечами Вальтер, - Единственная утопическая мечта фантастов, которой все-таки суждено было воплотиться. Бездумные механические создания, внешне не отличающиеся от людей. Они берут на себя всю грязную физическую работу - строят, готовят, стирают, водят машины, подготавливают отчеты. Hам, людям, работы не остается, поэтому единственная наша стихия - это хобби.

Ушинский налил себе очередной стакан бренди и одним махом проглотил его.

Уровень жидкости в кувшине стремительно снижался.

– Какое хобби?..
– едва слышно спросил Ушинский.

– Hу, каждый выбирает хобби себе по вкусу. Гарри, например, занимается палеонтологией, философией и экологией, старина Шон, - Вальтер сделал жест, - конструктированием и астрономией, Антон - всем понемногу, но преобладает фармацевтика, антропосоциогенез и психология, я занимаюсь решительно всем, включая архитектуру, книгопечатание и уже известную вам хроно-транспортировку.