Меч Белогора

Ладно, хватит об абстрактном! Что делать сейчас?

А сейчас… сейчас Татьяну нельзя оставлять одну. И даже не только потому что она чрезвычайно ценный сотрудник, но и потому что… потому что …

Чёрт! Что это я юлю перед самим собой? Да она после последних событий просто стала мне небезразлична! Вот почему!

Через час, уточнив протокол траурных мероприятий на завтра и бегло просмотрев несколько материалов в текущий номер газеты, я отчеркнул красным карандашом отобранные проходные статьи, чёрным те, что на доработку с правками, закрыл редакцию и пошёл провожать Говорухину до остановки.

На улице уже стемнело, но погода стояла великолепная. Людей было мало. Хотелось просто сидеть на скамейке, смотреть на звёздное небо и ничего не говорить, только ощущать близость друг друга. Мы так и просидели на остановке с Татьяной в молчании минут десять, пропуская нужные маршрутки.

Потом я, наконец, сообразил, что должен сказать

– Таня, если меня поставят главредом, я переведу тебя своим заместителем. На моё теперешнее место. Так что, пожалуйста, не торопись искать новую работу. Я надеюсь, что всё образуется.

Говорухина вздохнула

– Спасибо, Сергей! Я и не ищу пока ничего. Не могу. Пустота какая-то на душе. Нет никаких планов, ничего не хочется. Пережить надо то, что случилось.

Она помолчала несколько секунд и добавила

– А ты не обещай, пожалуйста, то, что от тебя не зависит. Сам ведь пока не знаешь, как сложится…

– Не знаю, - я бесшабашно мотнул головой, - но, думаю, что всё устаканится. Не будем бояться и нервничать. Уверен, что мы в любом случае найдём, что делать и как жить дальше. Правда?

Таня грустно улыбнулась

– Правда. Только из жизни кусочек не вырежешь и не выбросишь.

К остановке подъехала очередная маршрутка.

Таня встала, чмокнула меня в щёку

– Спасибо тебе за то, что пытаешься меня подбодрить. Я в порядке! До завтра!

И она побежала к машине, стуча каблучками босоножек по серому пыльному асфальту.

Из окна помахала рукой. Маршрутка зашумела двигателем и уехала.

Со мной остался лишь запах Таниных духов. Свежий, чуть сладковатый и пряный.

Я побрёл домой в свою пустую холостяцкую квартиру.

Глава 17

Дома, раздевшись, я прилёг на диване. С утра произошло столько событий – спозаранку визит Петухова с ментами и Олиной мамой, КПЗ в 16-м отделении, драка с бугровской бандой и, в конце дня, какие-то новые оттенки в отношениях с Говорухиной.

Не хотелось есть. Не хотелось спать или смотреть телевизор. Жутко тянуло надраться водки до полного беспамятства, чтобы забыть этот прищуренный живодёрский взгляд следователя, отвратительные хари «братков» в камере, ужасную вонь от бомжа в «обезьяннике»! Забыть, что Димки Халина больше нет, что мне завтра надо ехать на его похороны и что за мной охотится какой-то чёрный злодей из страшной недетской сказки!

Ладно, хватит себя жалеть, чай не маленький!

Я бросил взгляд на настенные часы – без пяти восемь.

Может, позвонить Маршавину? Узнать, вдруг, есть какие-нибудь новости по артефактам.

Впрочем, наверное, мне просто хочется услышать спокойный и уверенный голос Игоря Леонидовича, ненадолго переместиться в иное информационное пространство и почувствовать спиной поддержку товарища из своего окопа.

Номер телефона профессора я нашёл быстро и ввёл в сотовый. Через несколько секунд в трубке зазвучал энергичный и мягкий баритон «белого мага»

– Слушаю!

– Доброго вечера Игорь Леонидович! Таранов беспокоит. Не терпится узнать, не появилось ли чего новенького по артефактам?

– Здравствуй, Сергей! Рад тебя слышать! Доспехи твои изучаю. Посоветовался тут кое с кем, не открывая сути дела. Есть некоторые предположения, но ещё достаточно туманные. Я даже приём посетителей прекратил, перенёс все встречи на следующую неделю. Только твоими загадками и занимаюсь.

– Ясно, - уныло сказал я, - значит, задачка оказалась непростой даже для доктора наук и адепта белой магии.

– Да, орешек, действительно крепкий. И загадочный. Но ничего, разберёмся. Мне тут сегодня кое-какие приборы домой привезли, даже нелинейный локатор одолжили на денёк из банка. Для обследования доспехов. Результаты удивительные, но пока непонятные. Думаю, нам надо встретиться и переговорить. Можешь ко мне приехать?

– Прямо сейчас? – удивился я.

– А почему нет? Ещё детское время, - бодро ответил профессор и продиктовал адрес.

– Еду!

Я кубарем скатился с дивана, быстро собрался и выскочил на улицу.

Маршавин жил не очень далеко от меня, на Студенческой. Это четыре остановки к центру города на троллейбусе или маршрутке и чуток пешком.

Иду к остановке и понимаю, что приглашение очень кстати оказалось. Мне как раз немного встряхнуться не помешает.

Через четверть часа я уже нажимал кнопку звонка у тёмно-серой металлической двери на втором этаже стандартной пятиэтажки, построенной где-то в шестидесятых годах прошлого века.

У Игоря Леонидовича квартира оказалась двухкомнатной, по планировке и метражу почти такой же, как и моя.

Хозяин встретил меня в тёмно-синем спортивном костюме и шлёпанцах. Чувствовалось, что новый знакомый искренне рад. Он энергично пожал мне руку, похлопал по плечу и дружески подтолкнул по узкому коридорчику в комнату

– Проходи Сергей, присаживайся и чувствуй себя как дома. А я сейчас быстренько свои дела на кухне закончу, и мы побеседуем.

Я снял туфли, надел предложенные тапочки и вошёл в светлую гостиную, принюхиваясь и осматриваясь.

Каждое жильё имеет свой уникальный запах, который несёт в себе определённую информацию о хозяевах.

Воздух бывает спёртым, затхлым, насыщенным испарениями от старой обуви, нестиранного белья, невыброшенного вовремя мусора и десятков других источников. А бывает свежим, ароматным, приятным и даже… каким-то родным, что ли…

Для каждого дома, каждой квартиры букет запахов уникален, он автоматически анализируется мозгом и запоминается прежде всего.

По запаху мы частенько получаем и первые впечатления о новых знакомых, делаем первые выводы где-то в подсознании: нравится – не нравится. Есть что-то такое, что нас отталкивает, что неприятно или же нет? Может быть, специфический запах будит какие-то воспоминания, вызывает некие ассоциации, яркие картинки из жизни?