Меч Гидеона

— Надеюсь, у меня не будет от нее рака и мне не оттяпают губы.

— Такие губки надо беречь. — Она отпила свой коктейль, не спуская с него глаз. — Знаешь, такой внешности, как у тебя, я еще не встречала. Иссиня-черные волосы, ярко-голубые глаза…

— Чернявый ирландец. Хотя я не ирландец.

— Представляю, как быстро к тебе липнет загар.

— К несчастью, да.

Здесь, вдали от дома, Джексон казалась совсем другим человеком.

— Как думаешь, что означают эти цифры? — спросил он ее.

— Пока не знаю. Я передала их по телефону.

— Если что-то выяснится, я бы хотел об этом знать.

Джексон промолчала. Джаз-банд заиграл другую классическую композицию Эллингтона, «Настроение индиго».

Гидеон считал, что может поднажать, раз передал ей цифры.

— Расскажи мне подробнее про Кивающего Журавля. Прямо персонаж «Бондианы»!

— В каком-то смысле так и есть: он прирожденный убийца. Мы знаем о нем совсем немного: уроженец запада Китая, по национальности монгол, настоящий потомок Чингисхана. Говорят, обучался в специальном центре, где познакомился с американской культурой. Похоже, работал на «Учреждение-610».

— «Учреждение-610»?

Она бросила на него странный взгляд.

— Для агента, даже частного, ты удивительный невежда.

— Я новичок.

— «Учреждение-610» — это гестапо или КГБ на китайский лад. С виду оно невелико, ему недостает структурной четкости. Подчиняется личным указаниям нескольких высших коммунистических начальников. Кивающий Журавль — один из их лучших сотрудников. Скорее всего накачан разной химией и гормонами. Подготовлен отлично, но не думай, что это просто грубая машина для убийства. Он умен и, как я говорила, разбирается в современной американской культуре. В одном рапорте даже говорится, что он хороший блюзовый гитарист, представляешь?

— Верится с трудом. Но раз он так хорош, почему не справился с By?

— Разве он не справился? У него был приказ убить By и скрыться. Именно это он и сделал. Побочный ущерб не имеет значения — для него.

— Но он остался без чертежей.

— Он к ним и не подбирался — пока. Это уже вторая фаза. Над ней он работает сейчас.

— Почему он преследует меня?

— Брось, Гидеон! Полдюжины свидетелей показали, что ты записывал какие-то цифры. Сами цифры ему ни к чему, его дело — укокошить того, кто их знает.

Гидеон покачал головой и выпустил изо рта колечко сигарного дыма.

— Будь он так хорош, я бы уже был трупом.

— До сих пор ты проявлял похвальную ловкость. Хотя, может быть, это просто удача. Главное, ты непредсказуем. Полететь в Гонконг! Это последнее, чего можно было ожидать.

— Но ты-то этого ожидала.

— Ничуть. Просто твои приметы передали во все аэропорты, и твой вылет засекли. Когда вернешься в Штаты, Кивающий Журавль уже будет тебя ждать. Сомневаюсь, что ты выживешь. — Она с улыбкой выловила из бокала оливку и отправила себе в рот.

— Спасибо за доверие. Учти, я передал тебе цифры, так что теперь ты тоже на мушке.

— Обо мне не беспокойся.

Он попыхтел сигарой.

— Как получилось, что By сумел утащить чертежи?

— Наверное, давно готовился к бегству. Он занимал очень высокий пост и имел доступ ко многим секретам. «Медовая ловушка» могла послужить для него последним толчком.

— Откуда ты знаешь, что при нем были чертежи?

— Из донесения нашей разведки. Оно не вызывает ни малейшего сомнения.

— А мог сам ученый сыграть роль живца? Вдруг это тебя подставили?

— Маловероятно.

— А что известно о самом оружии?

— Это самое ужасное. Толи это какое-то усовершенствованное термоядерное устройство, то ли что-то совершенно новое. То, каких ученых собрали в Лоп-Норе, указывает на второй вариант: там нет ядерных физиков и термоядерщиков, зато полно металлургов, нанотехнологов, физиков по конденсированным веществам, квантовых физиков.

— Квантовая физика? Тогда это оружие на основе редких элементов: лазер, черная мини-дыра, даже вещество-антивещество…

— А ты умнее, чем кажешься! Кстати, каковы твои обязанности в Лос-Аламосе?

— Разработка фугасных линз.

— То есть?

— Это засекречено. Достаточно сказать, что это линзы обычной фугасной взрывчатки, входящие в состав взрывателей ядерных зарядов.

Она сделала большой глоток из бокала.

— Как приобретают опыт, необходимый для приема на такую работу?

Гидеон пожал плечами:

— Лично я любил все взрывать.

— Что именно? Людей, автомобили?

— Ну нет. Это началось еще в детстве. Я сам придумывал пиротехнические устройства, сам изобретал порох. Сходил с ума по фейерверкам. Устраивал их в лесу за нашим домом, платил соседским ребятам по четвертаку, чтобы были у меня за зрителей. Потом этому нашлось… другое применение. — Он зевнул.

— Настоящий человек эпохи Возрождения! Закажем еду?

— Я слишком устал, чтобы есть.

— Устал? Может, нам взять два номера? — Последний вопрос она задала совсем тихо, при этом ее губы растянулись в соблазнительной улыбке.

Он пригляделся к ней. Зеленые глаза, атласная кожа, веснушчатый нос… Пульсирующая синяя жилка на шее.

— Не так уж я устал.

Она бросила на стойку бумажку в пятьдесят долларов и встала.

— Это хорошо. Не хотелось бы тратить правительственные деньги на второй номер, раз он нам все равно ни к чему.

ГЛАВА 37

Роджер Марион тщательно запер дверь квартиры и тяжело вздохнул. Четверг был в Чайнатауне полным суеты днем, на Мотт-стрит было не протолкнуться, в квартиру проникал гул голосов сквозь плотно закрытые двери и окна, выходящие на пожарные лестницы, под которыми громыхала улица.

Роджер постарался взять себя в руки, восстановить центр спокойствия, разрушенный вездесущим городским хаосом. Замер с закрытыми глазами, потом произвел серию движений, известную как «меле шенайо» — свободно, легко. Он снова чувствовал безостановочное вращение Колеса Закона.

Закончив упражнения, Марион пошел на кухню заваривать чай. Поставил на огонь чайник с водой, разместил перед собой тяжелый железный заварник и баночку с белым чаем. Когда вода уже готовилась закипеть, плеснул немного в железный заварник, чтобы его нагреть, сполоснул и опорожнил, бросил туда щепотку листьев белого чая и налил еще горячей воды. Отнес чайник с заваркой и чашку в гостиную, где посреди комнаты его ждал незнакомый мужчина со скрещенными на груди руками и улыбкой на лице.