Меч и Грааль

В этих грамотах вульгарная латынь заменена речью жителей Шотландской низменности. В это время граф Вильям Сент-Клер, перестроивший Росслинскую часовню, поручил выполнить самые ранние из дошедших до нас переводы с французского на разговорный шотландский "Книги сражений", "Книги о рыцарском ордене" и "Книги о правлении принцев". Как признает переводчик Гилберт де Хэй, в прошлом камергер короля Франции, перевод был сделан по заказу "нашего сеньора и могущественного принца, достойного лорда Вильяма, графа Оркнейского и Кейнтского, лорда Синклера, канцлера Шотландии в своем замке в Росклине". Там ясно говорится, что "Бог сам установил рыцарский орден и почтил его, орден почтил Бога, и все люди стали почитать орден". Сохранившиеся документы подтверждают тесные связи между монахами и воинами цистерцианского ордена и двумя могущественными лотианскими семействами, очень близкими в географии и истории.

В течение трех столетий между правлением шотландских королей Вильгельма Льва и Иакова Второго Сент-Клеры, или Де Санкто Кларос по-латыни, подписали пятнадцать грамот и земельных пожалований, касавшихся Мелроузского аббатства. Имена их писались по-разному: DE S, DE SCO, DE SCO CLER, DE SCO CLARO, SANTCLER. Один был виконтом Эдинбургским, один епископом Глазго, один пастором, двое были архидиаконами Мелроузского аббатства при их родственнике Сент-Уолтеофе в XII веке. В документах обычно содержалась просьба к Богу благословить "Пресвятую Деву Мелроузскую и местных монахов". Генри, отец того Вильяма де Сент-Клера, что лежит под надгробьем с Граалем, тоже способствовал победе в битве при Баннокберне вместе с братом, воинствующим епископом Данкелдским, и подписал в Мелроузе три грамоты за короля Роберта Брюса и также Декларацию Независимости в Арброте. Последняя грамота, подписанная этим семейством перед тем, как Мелроузское аббатство было уничтожено в ходе Реформации, носит имя Вильяма Сент-Клера, строителя Росслинской часовни, и Вильяма Сетона, строителя крестообразной соборной церкви в месте, которое до сих пор носит его имя. Мелроузские грамоты еще раз подтверждают тесную связь между королями Шотландии, росслинскими Сент-Клерами, Сетонами и цистерцианскими монахами. Монашеский орден, члены которого носили белые рясы, и военный орден, члены которого носили белые мантии с красными крестами, были основаны в одном веке, им покровительствовал один святой, Бернар Клервоский. В определенном смысле храмовники были военной силой цистерцианцев. Но те и другие были архитекторами и строителями. Их примером и ритуалами руководствовались древние ремесленные гильдии Шотландии.

Мой поиск храмовнических надгробий окончился на другом берегу залива Ферт-оф-Форт, в Файфе. В Уэсткерке, возле развалин цистерцианского аббатства в Калроссе, среди лугов и пшеничных полей находятся кладбище и часовня без крыши. Кладбище заполняют масонские надгробья, как в Керри, Кор-сторфине и Темпле с их символами черепа, скрещенных костей и песочными часами, а также орудиями профессии, отвесом, молотком, деревянной кувалдой и циркулем. Но в Уэсткерке похоронены корабельные плотники, поэтому на надгробьях изображены парусные суда, рубанки и молотки. Их происхождение демонстрируется оригинальным способом. Три храмовнических надгробия были использованы как притолоки для дверей разрушенной часовни. А рядом с мечами и стеблями цветочных крестов, идущих к ступеням Храма Соломона, вырезаны в камне молоток, циркуль и измерительная трость.

В четырех церквах у залива Ферт-оф-Форт храмовнические надгробия, иногда с инструментами каменщиков, находятся рядом с надгробиями позднейших масонов Шотландии, зачастую с вырезанными в камне изображениями тех же инструментов. Символы средневекового военного ордена перешли к цехам, гильдиям и масонским орденам.

В старом цистерцианском аббатстве Калросса восьмиугольный свод здания капитула такой же, как Мелроузе. Белые монахи активно занимались обменом шерсти и соли на балтийский лес. Торговый дом сэра Джорджа Брюса в Калроссе называется "Дворец", он очарователен, так как на его стенах изображены знаки гильдий кузнецов и корабельных плотников, они были в обшитой панелями комнате с картинами, изображающими Храм и Суд Соломона. Как и в Уэсткерке, там видна прямая связь между военным орденом Соломонова Храма и позднейшими масонскими ложами Шотландии. В часовне Марии Магдалины в Каугейте в Эдинбурге есть витражи XV века, где изображены кузнецы со своими эмблемами и Соломонов Храм. Связь между храмовниками и масонами представлена в красках и в стекле. И благодаря наследственным Великим магистрам цехов, гильдий и орденов Шотландии, росслинским Сент-Клерам, замкнутые, аристократичные рыцари превратились в международных, демократичных масонов.

7. НА ПУТИ К ГРААЛЮ

Росслинская часовня представляет собой Третий день Творения, воплощенный в камне. Она как бы является восстановленным Соломоновым Храмом, и на роскошных фризах ее между изображений растений, листьев и цветов можно видеть десятки маленьких Храмов Соломона. Кроме того, она является Часовней Грааля, и Рыцари Грааля, погребены под ее сводами. В стремлении расшифровать эту тайну мне пришлось отыскивать, чем считался Грааль до того, как я нашел его в Росслине. Миф о Граале также ведет происхождение со времен крестоносцев.

Только в конце XII века церковь открыла для паствы вознесение даров. Священное таинство оказалось открытым. Все могли увидеть Чашу, или Грааль. Тогда это стало частью духовного пробуждения западной части христианского мира. То было время открытий, иногда повторных, в науке, математике, философии… время основания монастырей и военных орденов, рыцарства и куртуазной любви, строительства готических соборов и стремления к Иерусалиму, стремления построить священный, райский город на земле. И взыскание крестоносцами Иерусалима породило взыскание рыцарями Грааля. Так сказать, военизированное паломничество в поисках Святого Духа, Гроба Господня и мира и изобилия на земле, вдохновленное представлением о рае.

Только безгрешный рыцарь мог отыскать Грааль, являвший свои дары взыскующим его в замке на Горе Спасения. Путь к Граалю лежал через злоключения и поединки, испытания и невзгоды. Сперва рыцарь должен был сесть на Сидение Опасное — соответствующее месту, оставленному Иудой на Тайной Вечере. Грешный проваливался сквозь землю, безупречный — мог отправляться на поиски Грааля. Его добродетель подтверждала гностическое верование в то, что Иуда также был святым, ибо без его предательства и самоубийства Христос не был бы распят. Полумонахи-полувоины, рыцари военных орденов считали себя рыцарями Грааля. И в самом деле храмовников называют его хранителями в двух средневековых романах.

Сам Грааль менял форму и сущность. В Лангедоке, на языке трубадуров Прованса, это слово писалось как graal.Одно из первых упоминаний о Граале появилось в 1204 году, в хронике французского монаха Гелинанда. Он писал, что Грааль представлял собой чашу, из которой Господь пил на Тайной Вечере с учениками. Однако Грааль являлся в видении британскому отшельнику пятьюста годами раньше. Слово graalпроисходит от латинского и французского gradalisили gradate:этими словами назывался широкий и вогнутый золотой или серебряный сосуд, из которого богатые люди ели деликатесы. В форме greal, grazalили grialэто слово до сих пор в пиренейских и альпийских диалектах означает чашу или миску из дерева, тины или фаянса. Образование этого слова от graisили gres— гончарные изделия, или grille— изделие из железа, маловероятно. Слово Grail,однако, напоминает по звучанию Grace, милосердие, и в относящемся к XIII веку романе "Мерлин" это было отмечено с предельной ясностью.

Et ces gens claiment cel vaissel dont ils ont celle grace — Graal. И эти люди называют сей сосуд, Который дарует им милости, — Граалем.

Автором самого раннего из сохранившихся средневековых повествований о Граале, короле Артуре и рыцарях Круглого Стола был Кретьен де Труа, французский священник и поэт; родился он примерно в 1135 году, когда Иерусалим все еще находился в руках крестоносцев. Ему покровительствовали графиня Мария Шампанская, дочь французского короля Людовика Седьмого и Элеоноры Аквитанской, впоследствии вышедшей замуж за английского короля Генриха Второго. Есть сведения, что мать и дочь председательствовали на Суде Любви, требовавшем от рыцарей соблюдения целомудренного отношения к женщинам, соответствующего рыцарям Круглого с гола. Графиня Мария насаждала в Шампани культуру куртуазной любви и рыцарства. Но когда ее муж граф Генрих отправился в Святую Землю и умер через неделю после возвращения в Труа, она прекратила общественную жизнь и отказалась выйти замуж за нового покровителя, почитавшего ее поэта Кретьена. Этим покровителем был вдовец Филипп Эльзасский, граф Фландрский, исполнявший обязанности Регента Франции. Первая жена его была двоюродной сестрой Марии, племянницей Элеоноры Аквитанской. Он также участвовал в двух экспедициях на Святую Землю, последний раз в 1191 году, в Третьем крестовом походе. Умер он от чумы, так и не отвоевав Иерусалим у мусульманской армии Саладина.

Кретьен посвятил свой последний незаконченный роман "Сказание о Граале, или Персеваль" графу Филиппу Фландрскому, отец которого даже построил в Брюгге Капеллу Святой Крови Христа — эту реликвию он получил в награду за доблесть, проявленную во Втором крестовом походе. Другими источниками Кретьена были позднеантичные мифы, повествующие о чаше ("кратере"), в которой было замешано все живое; Евангелия и французский героический эпос, в частности "Песнь о Роланде"; кельтские легенды. При дворе Шампани были популярны бретонские барды с их историями о Бране и Талиесине, о говорящих отрубленных головах, неистощи-mom котле Дагды и роге изобилия, о Финне, Луге и Кухулине, о Тристане, короле Артуре и Персевале. Существовала еще французская стихотворная версия хроники Гальфрида Монмутского "История королей Британии" с рассказами о короле Артуре. При шампанском дворе было много крестоносцев, он подвергся сильному влиянию суфийских верований и таинственных доктрин Ближнего Востока, а также манихейских и пуристских взглядов катаров в Провансе — о вечном противоборстве Бога и дьявола, переходе от жизни растленной плоти к подлинной жизни духа, невинном поцелуе приема в сонм праведных, который возглавляют непогрешимые "совершенные", perfectsНо Кретьен де Труа утверждал, что лишь переложил на стихи утерянную книгу, которую дал ему его покровитель граф Филипп.

Он все пытался, снова и вновь, Рифмой воспеть Священную кровь. Внемлют стиху короли и даль, Песня сия про Святой Грааль.

В его романе Персеваль — неотесанный простак, которому надлежит обучиться рыцарским манерам. Когда он впервые видит Грааль в замке раненого Короля-рыбака, его неумение задать нужный вопрос и исцелить короля свидетельствует об отсутствии вежества. Бедро Короля ранено копьем и рана эта неисцелима; этим же такого копьем слепой римский центурион Лонгин пронзил бок Христа, и хлынувшие в глаза воина из раны Спасителя кровь и вода вернули ему зрение. Это Священное Копье, которое священник из Прованса обнаружил при осаде Антиохии, стало оправданием Первого крестового похода. Копье Персеваля превратило владения короля в пустыню, но оно могло исцелить его и превратить пустыню в рай.