Меч и проводник.Дилогия.

– ...Значит, вы по-прежнему пытаетесь всучить мне - приличному женатому человеку - какую-то второсортную эльфийскую шлюху вместо оплаты? Какую сумму вы ей пообещали?

Мих, будь любезен, пересчитай мне курс золотого из Верхних Волчков к курсу дневного проживания в этой гостинице и курсу проживания в частном секторе с полным пансионом и пятизвёздочном отеле в ближайшем уездном городе, хорошо, волостном центре. И неплохо бы сравнительный список курсов местных валют и цен в рыночном секторе экономики.

– ....Уважаемый Радостар, не надо пытаться меня убедить, что оплата, эквивалентная двухмесячному проживанию в частном секторе волостного центра или полугодовому проживанию в этой гостинице есть полноценная замена нашего труда и того морального ущерба, который я понёс в связи с вашим оскорбительным предложением. Не надо пытаться меня убедить, что вы не отложили некую часть моей оплаты на ваши непредвиденные расходы в пути...

Мы договорились на трёх лошадях, двух сопровождающих охранниках на неопределённый срок, но не более четырёх месяцев, недельном запасе провизии на пятерых человек, и тридцати шести золотых - эквиваленте полугодового проживания в частном секторе с полным пансионом.

Глава пятая. На дело

В которой я пытаюсь выяснить свои права.

Виктор

Среда, утро

Вещи собирал Мих, мне осталось только уложить их в холщовый мешок на двух лямках - местное подобие рюкзака.

В комплект входили - сапоги кожаные, порты и рубаха, аж четыре полотенца без единого куска мыла, кожаный кисет - с огнивом, догадался я, деревянная ложка, котелок, увязанная в листья и кору солонина, сухари, две полуторалитровые фляги самогона, фляга с водой, небольшой топорик, охотничий нож и шикарный даже для меня ремень баксов за триста. Очень кстати - джинсы с меня уже начали откровенно падать, а обручальное кольцо ещё вчера пришлось переодеть на средний палец.

Сапоги полагалось надеть, но я предпочёл кроссовки, с радостью увидев, что носки выстираны и заштопаны, а куртка, джинсы и рубашка даже и поглажены. Ремень идеально подошел к джинсам, и на нем имелась петля для топора, но за топор и нож я браться пока не стал. Сначала надо было поговорить.

Миха я нашёл в обеденной зале за задумчивым поглощением очередного кушанья из субпродуктов. Выяснить у него кое-какие жизненно важные мелочи было совершенно необходимо. Он, конечно, мог и соврать, но спросить стоило. Иначе я не смогу взять в руки даже ложку.

– Мих, - вопрос следовало формулировать с максимальной корректностью и предельной точностью, - скажи мне, если я возьму здесь в руки какой-нибудь предмет или существо, не может ли получиться так, что некая сущность, находящаяся в них, сможет вступить со мной в симбиоз или сделать меня слугой или повелителем против моего желания? И не может ли выйти, что этой некой сущностью окажешься ты или Роксана?

Мих задумался. Потом начал так же осторожно и обтекаемо формулировать ответ.

– Видишь ли, сущности, желающие назвать кого-то повелителем или слугой, здесь, в принципе, могут быть, но, во-первых, ты уже являешься повелителем Меча света, а, во-вторых, в любом подобном случае требуется согласие реципиента, то есть тебе обязательно должны предложить вступить в телесный контакт. И ты должен их услышать.

Я стремительно побледнел. Уж кто-кто, а Роксана предлагала мне это весьма недвусмысленно. Я начал формулировать вопросы более чётко:

– Я могу взять в руки любой предмет или существо без боязни, если он лежит на дороге, кровати, в магазине или где-либо ещё?

– Да, в том смысле, в каком ты спрашиваешь, если оно молчит. Или пока молчит. Если бы ты успел взять меня в руки, не услышав, ничего бы не произошло. Но брать в руки гадюку я тебе не советую.

– Я могу рассчитывать, что ты не станешь, - как бы так поделикатнее сформулировать, - предпринимать некие попытки ещё раз?

– Можешь. Пока ты сам этого не попросишь. А вот тогда подумаю уже я.

– А без моего согласия такое возможно?
– я всё же чувствовал какую-то неуверенность.

– Можно, - вдруг жёстко ответил Мих.
– В бою. Если меч войдёт в твоё тело или ты оставишь на нём свою кровь.

– Мих, но ведь я не давал тебе никакого согласия, почему же я здесь?

– Не давал?
– засмеялся проходимец, - да ну? А кто произнёс 'я, конечно, очень хочу пообщаться с тобой подольше, но как-то я не в ладах с мечами, порежусь ещё', а? Вот и общаешься... подольше.

Так. Учтём на будущее. Теперь ещё одно.

– Если вдруг Роксана сможет меня соблазнить, возьмёт ли она меня под контроль?

– А что, ты уже дозрел?
– ухмыльнулся Мих.

– Не важно. Она способна на такие вещи?

– Так, как ты подразумеваешь - нет. Вселиться в тебя она не может. Но ведь ты можешь влюбиться до потери разума, не так ли?

Оставалось последнее. Я перевёл дыхание.

– Если я называюсь господином и повелителем Меча света, - я очень надеялся, что испарина у меня на лбу незаметна, - то означает ли это, что... ты... будешь выполнять то, что я тебе... о чём я тебя... попрошу?

Мих оторвался от тарелки и поднял на меня взгляд. Обычные серые человеческие глаза.

– Не знаю. Хочешь попробовать?

Я вернулся в комнатку и нацепил на пояс топорик и нож.

Во дворе нас ждала Роксана. Она сменила причёску, заплетя две косы и обрезав чёлку. Вместо прозрачных шаровар на ней красовались деревенские порты с вышивкой, оставляющие на всеобщее обозрение пупок, и сплошь расшитая рубаха, завязанная под грудью. Все свои звякающие висюльки она поснимала. Пери поводила бедрами, не сводя с меня взгляда огромных раскосых глаз. В таком виде она походила на двадцатилетнюю слегка хиппующую студентку откуда-нибудь из Бурятии или Якутии и совсем не напоминала экзотическую обитательницу гаремов восточных владык. Я сглотнул.

Мы отъезжали на трёх телегах под хвалебные возгласы увозивших нас мужиков и дружеские помахивания и подмигивания Роксане. Нам досталась средняя телега с пегой низенькой лошадкой. Обернувшись, я заметил, что Груша висит на Михе, а тот, вместо того, чтобы отдирать от себя прильнувшую к нему женщину, отвечает ей страстным поцелуем.

Среда, позднее утро

Телегу неимоверно трясло. Несмотря на солому, положенную на дно, я отбил себе всё, что только можно, а мерзкие колоски и травинки опять набились под рубашку. Начало невыносимо припекать, поэтому я разделся до пояса, под заинтересованные взгляды пери. Через час я выяснил, что проще идти рядом с телегой, чем отбивать себе бока, через два - что если лошадь вдруг пошла рысью, то бегом за телегой не угонишься, а находиться на ней в это время невыносимо. В Верхние Волчки мы должны были доехать к утру, и я никак не мог взять в толк, зачем надо было ехать - путешествие пешком принесло бы меньше мучений. Может, мужики товар какой везли на продажу. На каждой выбоине Роксана демонстративно падала мне на спину, стараясь прижаться грудью, поэтому у меня возник дополнительный стимул идти. Мих же спокойно лежал на соломе и жевал травинку.