Меч и ручка

Джесс не был уверен, что все это значит, и был слишком сломленным и изнеможенным в душе, чтобы думать. Лучше уж сконцентрироваться на проблемах, которые он может решить, и действиях, которые может выполнить. А сложные вопросы можно оставить на потом.

Они миновали роту солдат – на них униформа была очень даже формальной; каждый солдат был одет строго и выглядел опасным, как заточенный нож. Джесс никого не узнал, но кивнул командиру, который ответил на приветствие резким кивком. Секундой позже Джесс понял, насколько это неправильно, и повернулся к Вульфу:

– Я должен вернуться в свое войско. – На Джессе была форма. Неподходящая форма для сегодняшнего дня, но тем не менее.

– Ты откомандирован ко мне, – сказал Вульф. – Санти пока не хочет, чтобы ты возвращался к нему. Здесь от тебя больше пользы. – Его губы изогнулись в редкой, совсем не злобной улыбке. – Он думает, что ты, возможно, сможешь уберечь меня от моей плохой привычки привлекать опасность. Я сказал ему, что это чепуха, потому что ты такой же, а может, и даже хуже, чем я, но он не стал меня слушать.

Джессу потребовалось некоторое время, чтобы осознать услышанное: Санти доверил безопасность Вульфа ему. Потому что понимал, что Джесс страдает от эмоциональной боли и горя. «Вот почему». Потому что Санти давал таким образом Джессу что-то, что не позволило бы ему утонуть в мыслях о потере своего близнеца. Это был блестящий маневр. Это позволяло Вульфу иметь телохранителя средней квалификации и в то же время давало Джессу задание, в котором тот, без сомнения, нуждался. «А Дарио?» Наверняка Сантьяго тоже появился неслучайно. Он должен был следить, чтобы убедиться, что Джесс держит себя в руках, должен был работать второй парой глаз за их спинами. Дарио не являлся лучшим бойцом в команде, но был стратегом и неплохим тактиком, а это могло пригодиться в подобной миссии.

К тому времени, как Джесс все это обдумал, они уже вышли на улицу, которая вывела их к парадному входу в серапеум. На постах охраны дежурили библиотечные солдаты, а также бродящие туда-сюда механические стражи; сфинксы расхаживали на львиных лапах, шелестя металлическими крыльями и глядя по сторонам своими красными глазами на скульптурном металлическом человекоподобном лице. Один из сфинксов зашагал было за ними на расстоянии нескольких шагов, отчего Джесс начал нервничать; он принялся внимательно следить за механической тварью, чтобы убедиться, что во время перепрограммирования ту не забыли научить отличать друзей от врагов. Однако вскоре сфинкс потерял к гостям интерес, ушел прочь, удобно устроившись неподалеку, и продолжил наблюдать за проезжающим мимо транспортом.

– Слава богу, – сказал Дарио. Он тоже это заметил. – Я ненавижу эти штуки.

– Ты останавливал их и раньше.

– И остановлю снова, не сомневаюсь. Но я благодарен за каждый раз, когда мне не приходится бороться за свою жизнь. Я не так умен в обращении с ними, как ты. Или не так бесстрашен.

Это, подумал Джесс, было довольно удивительно; он не слышал, чтобы Дарио признавался в чем-то подобном, довольно давно. Возможно, никогда. Испанец, естественно, считал себя лучшим абсолютно во всем, и даже когда оказывалось, что он ошибался, часто настаивал на своем, пока все ему отчасти не поверят. Джессу потребовалось некоторое время, чтобы преодолеть свое привычное раздражение и осознать, насколько уязвимым может быть такое большое эго. Он пока не использовал свою догадку против Дарио. В этом не было необходимости.

Однако всегда приятно обнаружить слабость, даже в союзнике и друге.

Профессор Вульф не преувеличивал; он действительно знал, как добраться до кабинета архивариуса. Это включало в себя путешествие мимо зоркой охраны, других механических стражей – в том числе мимо статуи бога Анубиса в маске, которая заставила Джесса мысленно вернуться к своему сну и той реальности, которую этот сон отражал, – и по коридорам, которые отличались от тех, что Джесс помнил.

– Это самонастраивающийся лабиринт, – сказал ему Вульф, когда Джесс озвучил свои мысли. – Здесь есть подсказки.

Нужно искать их среди декораций. Их расположение зависит от времени, дня, месяца и года. Довольно умно. Сам Герон изобрел эту систему. – Джесс чуть было не повернулся к Томасу, чтобы прокомментировать мысли, готовый к безудержной радости немца; Томас поклонялся Герону почти как богу. Однако Томаса с ними не было. И Джесс поразился, как его настроение тут же померкло.

– Давайте просто со всем этим разделаемся, – сказал тогда Джесс, и Вульф бросил на него оценивающий взгляд, а затем кивнул и повел их вперед без дальнейших обсуждений.

Дорога повела их через неприступные убранства Зала Богов, где стояли гигантские молчаливые стражи на своих постаментах… за исключением тех, кого отправили в Колизей убивать библиотечных повстанцев. Тех разрубили на части. Если их когда-нибудь и воссоздадут, подумал Джесс, возможно, лучше просто вырезать их из камня или обычного металла. Сделать их символами, а не оружием.

Хотя Джесс предпочел бы вообще никогда не видеть их снова.

Вскоре они прибыли в точку разветвления коридоров, которые расходились как спицы; те коридоры вели в кабинеты курии. Все члены курии сейчас мертвы или же сбежали вслед за архивариусом. Тишина здесь казалась зловещей.

– А тут небольшая уловка, – сказал Вульф и показал им, где, как и когда нажимать на определенные точки в стенах, чтобы открыть коридор, ведущий в личный кабинет архивариуса. – Обычно этим занимаются элитные солдаты. Хорошо, что их здесь нет.

– Разве? – спросил Дарио. – Откуда нам знать, что они не сбежали сюда и не заперлись в кабинете? Тогда там целый отряд ублюдков, которые поджидают нас.

Это был достойный вопрос и отличное предупреждение. Джесс вытащил свой пистолет. Вульф достал из-под своей мантии что-то еще; Джессу потребовалось мгновение, чтобы узнать вещицу, но элегантные линии ее выдавали. Работа Томаса. Это был Луч Аполлона, модернизированный, причем с использованием лучших материалов. Смертельный концентрированный свет.

– Лучше быть во всеоружии, – сказал Вульф и включил ружье.

Джесс убедился, что его собственный пистолет был настроен на стрельбу на поражение, и кивнул. Когда Джесс снова посмотрел на Дарио, то обнаружил, что испанец вытащил очень красивый меч, филигранный и продуманный до мелочей, но от этого не менее опасный в руках профессионала. Коим Дарио и являлся. В левой руке у него также был библиотечный пистолет, точная копия того, что у Джесса.

– Ты знаешь, как им пользоваться? – Джесс кивнул на пистолет. Дарио в ответ одарил его своим фирменным насмешливым взглядом с одной выгнутой бровью.

– Знаю получше тебя, трубочист.

Неправда. Дарио определенно мог бы убить его с помощью меча, однако Джесс очень хорошо стрелял. Если только надменная особа королевских кровей не практиковалась в стрельбе по мишеням с этим почти наверняка украденным пистолетом, ему не сравниться ни с одним солдатом.

Придется поверить Дарио на слово.

Но все это неважно, по крайней мере, прямо сейчас. Джесс двинулся следом за Вульфом в коридор, который открылся, вдоль широченного, укрытого коврами вестибюля. Этот Джесс помнил отлично. Один только ковер здесь стоил половину королевства, а восстановленные вавилонские стены с их ассирийскими львами были не менее впечатляющими. Древняя китайская нефритовая ваза, изящная как яичная скорлупа, сияла рядышком под стеклянной крышей.