Меч-птица

«Раб-малиновка! Куда, по-твоему, ты направляешься?» — раздался сердитый скрежет.

Милтин соображал быстро.

— Ой! Мне кажется, я слышал охотничий клич сокола! Помогите! — закричал он.

— Что? Где?

Милтин устроил шоу с неистовыми прыжками и жестами.

— Вот! Вот! Это ближе! Разве ты не слышишь этого?

Когда сбитый с толку капитан обернулся, Милтин нырнул в высокую траву и бесшумно прополз из виду. Его намерением было что-то исследовать — что-то голубое, едва видимое между стеблями.

— Эй! Эй, раб! Где ты прячешься? Пытаешься сбежать? — крик Слизеклюва был слаб на расстоянии.

Шорох был неожиданным. Эска огляделась. «Ч-ч-кто там?» — спросила она дрожащим голосом. Она увидела длинную острую палку, лежащую на влажной земле внизу, быстро схватила ее и указала в направлении шума. «Кто ты такой и что ты здесь делаешь?» — потребовала она ответа. Шум прекратился. «Шшшшш!» — из тени появилась малиновка. Судя по выражению его лица, Эска поняла, что птица была почти так же удивлена, как и она. В его глазах не было ни жадности, ни зла, и он не носил оружия. Он определенно не имел никакого сходства с птицами, которые преследовали ее. Она решила, что эта птица дружелюбна. Милтин понизил голос:

— Меня зовут Милтин, я раб Мрачной Крепости. Я полагаю, Вы местная?

— Да.

— Значит, ты та птица, которая мне нужна.

— Почему?

— Нам, птицам-рабам, срочно нужна помощь местных птиц, чтобы уничтожить ястреба Турнатта. Тиран переехал сюда месяц назад и также хочет, чтобы ваши племена были его рабами. Он приказал своим солдатам создавать проблемы, воруя яйца и еду у вас и кардиналов.

— Раб, собиратель дров, выходи! — вдалеке послышался голос Слизеклюва.

— У Турнатта более сотни солдат. Пожалуйста, попросите свое племя помочь нам, ради нас и вашего собственного блага. Помни, что я сказал. Как тебя зовут?

— Эска, из племени Голубокрылых. В какой стороне север?

Милтин быстро кивнул и указал нужное направление. Эска метнулась прочь в мгновение ока, почти не создавая шума. Милтин услышал слабый звук «до свидания», это было все, что последовало от голубой сойки.

Милтин больше не боялся капитана, который размахивал кнутом или тирана, чей вопль казался громом. Он сделал то, что планировал сделать. Быстро собрав куски дерева и связав их вместе стеблями травы, он вышел наружу.

— Хорошо — сказал Слизеклюв. — Что ты делал? Здесь нет сокола, от которого нужно прятаться, поэтому, почему тебя так долго не было?

— Сэр, я думал, что сокол приземлился и испугался, сэр.

— Ох! Не важно. Сейчас же возвращайся в рабское поселение! — велел капитан.

— Да, сэр!

Слизеклюв последовал за птицей-рабом со вздохом облегчения.

Когда мы находимся в темноте,

крик может заставить нас насторожиться.

ИЗ СТАРОГО ПИСАНИЯ.

Глава 6. Слова Эски

Дождь промочил красных и синих. Несмотря на это, они все еще сражались, крыло против крыла, коготь против когтя, меч против меча. Они смешались, а затем разделились. Все они боролись за одно: остановить воровство. Они боролись, крича; они боролись, плача. Они были в отчаянии.

Эска перешла Линию. Она видела, как бойцы ее племени и кардиналы сражаются друг с другом. Она закрыла глаза и тяжело вздохнула, когда чувства гнева, отчаяния, печали и нетерпения вырвались из ее сердца. «Я должна остановить их и сообщить им правду!» — подумала она, крепко сжав когти. Дождевая вода хлынула вниз, сильно и быстро. Эска не возражала. Она откинула голову назад, позволив словам вырваться из ее горла. «Почему вы деретесь? Стоп! Мы были одурачены безжалостным ястребом, который не так давно вошел в Камнебег. Это ястреб, который украл наши яйца и пищу. Его крепость недалеко; осознайте опасность. Мы не должны ссориться, будем друзьями. Пусть мир и дружба снова воцарятся среди нас. Остановитесь!». Возглас Эски эхом разнесся по лесу. В ответ заревел дождь, завыл ветер, и деревья затряслись.

Птицы остановили бой. Эска тяжело дышала, переводя взгляд с племени на племя. Ее глаза умоляли их поверить ей.

— Думаете, она говорит правду?

— Кто она такая?

— Откуда мы знаем?

Птицы перешептывались между собой. Небесный Лев и Огнеспин подали сигнал своим воинам. Они отступили. Бойцы из обоих племен все еще крепко сжимали свое оружие на случай, если сигнал к атаке поступит снова. Каждый настороженно смотрел на другую сторону.

«Отнесите раненых обратно в наш лагерь», — внезапно сказал Небесный Лев. — «Тогда мы послушаем, что скажет Эска».

Увидев, что голубые сойки отступают от Линии, кардиналы сделали то же самое. Здоровые птицы помогали своим раненым товарищам летать. Дождь усилился. Вода и кровь — земля на Линии была пропитана ими. Над головой пролетел ворон: ворон с янтарными глазами. Он недовольно каркнул, проходя мимо, и исчез вдали.

— О, Небесный Лев! — воскликнул Гленаг, когда услышал, что произошло на Линии. Он печально покачал головой и замолчал. Небесный Лев глубоко вздохнул.

— Я знаю. Но в тот момент это просто казалось таким... ну, правильным поступком. Мне не следовало этого делать. Тогда все было бы по-другому... Лидер голубых соек расправил свое голубое крыло. Он поднял глаза. «О, это просто...». Он снова посмотрел вниз.

— Вот. Возьми пирог к чаю, Небесный Лев. Сожаление о том, что уже произошло, не помогает. Каждая птица совершает ошибки. Хотя это большая проблема, я думаю, ты сделал то, что считал правильным и хорошим для своего племени, а это действительно важно. Ты заботился о своем племени. Небесный Лев принял выпечку.

— Эска сказала нам, что это ястреб вызвал разлад между кардиналами и нами. Теперь ястреб хочет поймать нас как рабов, чтобы построить свою крепость.

— Итак, объединение с кардиналами теперь стоит на первом месте в нашем списке, спасибо Меч-птице, — сказал Гленаг немного бодрее и налил себе чашку чая. Небесный Лев кивнул.

— Если они поверят нам, — сказал он. — Если они готовы простить то, что мы сделали. Гленаг сделал глоток из своей чашки, прежде чем ответить.

— Я уверен, что так или иначе они это сделают. Надеюсь, я еще увижу Огнеспина, и Быстрохвоста. Умные птицы, знаете ли. Он сделал небольшую паузу. — Может, поговорим с Эской, Небесный Лев? Я бы очень хотел услышать ее полную историю.

Быстрохвост проверил свое поврежденное крыло. Оно болело совсем немного, но летать он по-прежнему не мог. Он поднял голову от мягкой травяной подстилки, на которой лежал.

— Огнеспин, это не твоя вина, ты же знаешь.

Кардинал-лидер пребывал в мрачном расположении духа.

— О, Быстрохвост, ты только что сказал это в миллионный раз, чтобы заставить меня почувствовать себя лучше. Но это так! Все дело в том, что! Я начал воровать у голубых соек после того, как увидел, что они забирают нашу еду и улетают. Быстрохвост покачал головой. Его глаза блестели.

— Знаешь, если Эска сказала правду, то это были вовсе не голубые сойки. Откусывая кусочек сухофрукта, Огнеспин размышлял о том, что сказал его друг.