Меч Шаннары

— Это ценный меч, карлик? — легко, почти равнодушно осведомился он. — Я продам его за золото?

— Для некоторых людей он бесценен, — пообещал тот, живо кивая. — Есть те, кто заплатит любую цену, отдаст за него все. В землях Севера‡ Он резко оборвал свою речь, испугавшись, что сказал лишнее. Панамон по-волчьи оскалился и кивнул Шеа.

— Этот карлик говорит, что меч — это ценная штучка, — тихо произнес он, — а карлик говорит правду, верно, карлик? — Желтая голова пленника отчаянно затряслась. — Ну что же, пожалуй, тогда мы оставим тебя в живых, чтобы ты сумел убедить нас, что можешь предложить кое— что стоящее в обмен на свою шкурку. Я не намерен отказываться от шанса разбогатеть только ради того, чтобы исполнить свое врожденное желание перерезать горло карлику, попавшемуся мне в руки. Что скажешь, карлик?

— Вы прекрасно понимаете, вы знаете мою цену, — запищал человечек, падая на колени перед усмехающимся вором. — Я помогу вам; я сделаю вас богачами. Можете на меня положиться.

Панамон начал широко улыбаться, его крупное тело расслабилось, а здоровая рука легла на костлявое плечо карлика, будто они были старыми друзьями. Он похлопал того по плечу, словно желая успокоить пленника, и уверенно кивнул, обведя взглядом карлика, Шеа и Кельцета.

— Расскажи нам, что ты делал на этих пустынных равнинах, карлик, — предложил затем Панамон. — Кстати, как тебя зовут?

— Я Орл Фейн, воин племени пелле из верхнего Анара, — поспешил ответить тот. — Я‡ я нес курьерскую депешу из Паранора и набрел на это поле боя. Здесь все уже были мертвы, и я ничего не мог сделать. Потом я услышал, что идете вы, и спрятался. Я боялся, что вы‡ эльфы.

Он замолчал и с опаской взглянул на Шеа, в смятении заметив эльфийские черты его лица. Шеа неподвижно ожидал дальнейших действий Панамона. Тот понимающе взглянул на карлика и дружески улыбнулся.

— Орл Фейн, из племени пелле, — медленно повторил вор. — Великое племя храбрых охотников. — Он покачал головой, словно сожалея о чем— то, и снова поглядел на удивленного карлика. — Орл Фейн, если мы собираемся принести друг другу пользу, то нам придется доверять друг другу. Ложь не способствует укреплению нашего взаимного понимания. На поле боя были знамена пелле — знамена твоего племени. Значит, ты был с ними и сражался.

Карлик лишился дара речи, в его выпученных зеленых глазах вновь появился страх и неуверенность. Панамон спокойно улыбался.

— Ты только посмотри на себя, Орл Фейн — ты весь покрыт брызгами крови, а на лбу у тебя глубокий порез. Зачем ты скрываешь от нас правду? Ты ведь был здесь, разве нет? — Его уверенные слова заставили карлика быстро кивнуть, и Панамон почти радостно рассмеялся. — Конечно, ты был здесь, Орл Фейн. И когда началась битва с войском эльфов, ты сражался, затем был ранен, возможно, даже потерял сознание, и лежал здесь, пока не появились мы. Ведь все было так, верно?

— Да, все было так, — торопливо признал карлик.

— Нет, не так!

На миг настала ошеломленная тишина. Панамон все еще улыбался, и это окончательно сбивало с толку Орл Фейна. В глазах карлика читалось сомнение, а губы сложились в неуверенную улыбку. Шеа удивленно смотрел на них, не в силах понять, что же происходит.

— Слушай, лживая маленькая крыса. — Улыбка стерлась с лица Панамона, взгляд его стал жестким, и он вновь заговорил холодным грозным тоном. — Ты врешь с самого начала! Охотник племени пелле носил бы племенные знаки — а у тебя их нет. Тебя даже не ранили в бою — эта крошечная царапина вызывает только смех! Ты предатель, дезертир, верно? Верно?

Вор схватил перепуганного карлика за отвороты туники и затряс с такой силой, что Шеа услышал, как у бедняги стучат зубы. Тощий пленник начал вырываться, пытаясь перевести дыхание, не в силах поверить в такой поворот событий.

— Да, да! — выдавил он наконец признание, и Панамон отпустил его, резко толкнув обратно в лапы бдительного Кельцета.

— Дезертир из собственного племени, — с отвращением сплюнул Панамон. — Дезертир — это низшая форма жизни, подобная червю. Ты искал на этом поле боя среди мертвецов ценные вещи. Так где же они, Орл Фейн? Шеа, посмотри в тех кустах, где он прятался.

Шеа шагнул в сторону кустов, и вырывающийся карлик издал самый жуткий вопль разочарования, на какой только способно горло смертного, отчего юноша сперва решил, что Кельцет свернул тому шею. Но Панамон лишь улыбнулся и утвердительно кивнул Шеа, теперь совершенно уверенный, что карлик и в самом деле прятал что-то в кустах. Шеа протиснулся сквозь сплетение ветвей в середину зарослей, внимательно ища взглядом возможные тайники. После борьбы Кельцета с карликом кусты здесь были поломаны, а земля истоптана, и ничто не бросалось ему в глаза. Несколько минут он без всякого результата топтался на месте. Он уже собирался бросить эту затею, но тут его взгляд остановился на каком-то предмете, полускрытом под листьями, ветвями и землей, лежащем по другую сторону куста. С помощью короткого охотничьего ножа и рук он быстро раскопал продолговатый мешок с какими-то металлическими предметами внутри, гремящими друг о друга. Он крикнул Панамону, что что-то нашел, и это вызвало у обезумевшего пленника очередную бурю визга и воплей. Окончательно откопав мешок, Шеа вытащил его из-под куста на тусклый солнечный свет и бросил друзьям под ноги. Орл Фейн при виде этого впал в неистовство, и Кельцету пришлось удерживать его обеими руками.

— Что бы там ни лежало, для нашего маленького друга это, похоже, очень дорого. — Панамон усмехнулся Шеа и потянулся к мешку.

Шеа подошел ближе и через широкое плечо вора наблюдал, как Панамон развязывает кожаный ремень и с интересом заглядывает внутрь мешка. Внезапно передумав, вор вдруг отдернул руку, взялся за дно мешка и высыпал его содержимое прямо на землю. Все они посмотрели на открывшуюся им горку вещей, удивленно переводя взгляд с предмета на предмет.

— Мусор, — секунду подумав, проворчал Панамон Крил. — Обычный хлам! Этот карлик слишком туп, чтобы собирать действительно ценные вещи.

Шеа молча поглядел на содержимое мешка. Набор разных кинжалов, ножей и мечей, некоторые из них — в кожаных ножнах. Дешевые украшения, сверкающие в солнечных лучах, пара монет карликов, практически бесполезных для человека. Самый обычный ненужный хлам, но для визжащего Орл Фейна он, очевидно, имел огромную ценность. Шеа с сожалением покачал головой, глядя на тощего карлика. Став дезертиром, он лишился всего, а приобрел взамен лишь ненужные куски металла и дешевые безделушки. Теперь же казалось, что он лишится и жизни, ибо осмелился лгать раздражительному Панамону Крилу.

— Вряд ли за это стоит умирать, карлик, — прорычал вор, коротко кивая Кельцету, и тот занес над головой тяжелую палицу, готовясь прикончить несчастного карлика.

— Нет, нет, подождите, подождите минуту, прошу вас, — закричал тот срывающимся от отчаяния голосом. Ему пришел конец; он в последний раз молил о милости. — Я не лгал вас про Меч — клянусь, я не лгал! Я могу достать его для вас. Вы понимаете, что значит Меч Шаннары для Властелина Тьмы?

Шеа моментально протянул руку к громадному троллю и схватил его за руку. Кельцет, казалось, понял его. Он медленно опустил палицу и с удивлением посмотрел на Шеа. Панамон Крил сердито открыл рот и остановился. Ему хотелось узнать правду о том, что делает Шеа в землях Севера, а секрет Меча был, очевидно, как-то с этим связан. Он бросил быстрый взгляд на юношу, затем вновь повернулся к Кельцету и равнодушно пожал плечами.

— Мы всегда успеем тебя убить, Орл Фейн, если это очередной твой обман. Кельцет, накинь на его тощую шею петлю и веди его за собой. Шеа, если ты поможешь подняться и подашь руку, чтобы мне было на что опираться при ходьбе, то я, пожалуй, все-таки доберусь до того леса. А Кельцет присмотрит за нашим маленьким хитрым дезертиром.

Шеа помог раненому Панамону подняться на ноги и поддерживал его, пока тот пробовал делать первые неуверенные шаги. Кельцет связан Орл Фейну руки и накинул веревочную петлю ему на шею, чтобы можно было вести его за собой. Карлик стойко перенес это унижение, хотя по нему было видно, что он сильно переживает. Шеа пришло в голову, что карлик мог лгать, когда говорил, что знает, где найти Меч, и теперь отчаянно пытается придумать способ сбежать, пока его обман не раскрылся. Хотя сам Шеа ни за что не убил бы карлика и даже не дал бы своего согласия на это, сострадания к лживому карлику он все-таки не испытывал. Орл Фейн был трусом, дезертиром, предателем без страны и племени. Теперь Шеа понимал, что испуганное, заискивающее поведение карлика было лишь искусной маской, скрывающей под собой его хитрую и коварную натуру. Орл Фейн без малейшего промедления перерезал бы им всем горло, если бы нашел возможность сделать это безнаказанно. Шеа пришло в голову, что, возможно, Кельцету все же лучше было бы прикончить карлика еще при поимке, разрешив этим все их проблемы. Тогда Шеа, по крайней мере, было бы легче на душе.