Меч

Она прищурилась, глядя на пальмовые деревья.

— Честно, я не знаю, что думать, — сказала она. — Особенно после всего того времени с Тарси и Вэшем. Проще говорить всем, что я считаю это ерундой. Это удерживает фанатиков на расстоянии, и мне не нравится объясняться. Я не хочу вступать ни в чей клуб, понимаешь? — она обвила его руку своей. — Но я хочу говорить с тобой о вещах, которые важны для нас. Я хочу говорить с тобой обо всем. В пределах разумного, во всяком случае.

Он поймал себя на том, что просто растерянно смотрит на неё. Но её слова тронули его так сильно, что он даже не знал, как это выразить. Наклонившись, он покрыл поцелуями её лицо, всё ещё гладя по волосам.

— Ладно. Тогда мы поговорим об этом, — он вновь поцеловал её, крепче прижимая к груди. — Когда-нибудь. Но не сегодня.

— Не сегодня, — согласилась она. Прильнув к нему, она закрыла глаза. — Слишком устала.

Он улыбнулся.

— Чересчур устала, — согласился он.

Некоторое время они просто сидели там, неторопливо лаская друг друга.

Затем он улыбнулся чуть шире, покосившись обратно на складское хранилище.

— Про фан-клуб я говорил серьёзно, Элли, — сказал он. — Хорошо, что я первый повстречал тебя. Думаю, половина из них попыталась бы убить меня во сне, если бы мы не были связаны… просто чтобы попытаться украсть тебя у меня.

Она пихнула его в плечо, щёлкнув языком и покачав головой. Узел в его груди слегка разжался при виде лёгкой улыбки на её губах.

— Не болтай ерунды, — сказала она, наградив его суровым взглядом, но потом её глаза смягчились. — Они обожают тебя, Ревик. До прошлой ночи я думала, что знаю, почему они тебя обожают, но ты совершенно вынес мне мозг во время этой операции. Я поверить не могу, на что ты способен.

У неё был такой серьёзный взгляд, что он невольно улыбнулся в ответ.

— Я умудрился произвести впечатление на свою жену? — спросил он. — Серьёзно?

Она торжественно кивнула.

— Да. И может быть, немножко запугать меня.

Он рассмеялся.

— Врунья.

— Я не вру, — сказала она, и её взгляд вновь посерьёзнел.

Посмотрев в её нефритово-зелёные глаза, он на мгновение затерялся. Её тело расслабилось в его объятиях, прильнуло к его телу, пока он баюкал её… и теперь он поймал себя на том, что подавляет реакцию.

Она улыбнулась, словно заметила это на его лице.

— Так вот к чему всё сводилось, — сказала она. — Подбодрить меня, чтобы ты получил секс-в-честь-успешного-террористического-акта? — она вскинула одну бровь. — Или это скорее секс в духе моя-идиотка-жена-сумела-не-угробить-нас-обоих?

Он покосился на дверь складского хранилища, чувствуя, что слегка краснеет. Он не мог решить, обидела ли её его тяга.

Учитывая, что она только что плакала, он решил немного сдать назад.

— Нам нужно выслушать доклады о том, как всё прошло, — сказал он, опять переходя на деловой тон. — И они не скажут это прямым текстом, но они хотят, чтобы ты отпраздновала вместе с ними. Ты вышла оттуда их лидером, так что это часть работы, любимая.

— Часть работы, да? И для тебя тоже?

Он посмотрел на неё. По нему скользнул завиток боли, когда он увидел, что её взгляд опустился к его губам. Затем он ощутил в ней боль и отвёл взгляд.

— Мы сделали то, за чем пришли, знаешь ли, — закончил он немного неуклюже. Когда она погладила его по руке, он вновь посмотрел на неё. — Нам лучше вернуться, Элли. Пока я не забыл, что должен быть хорошим мужем и не должен соблазнять свою жену, когда ей грустно.

Он увидел, как в её глазах в который раз отразилась скорбь и что-то вроде приглушенной боли, и крепче обнял её. Он мысленно напинал себе за свой выбор слов.

— Элли, — произнёс он. — Прости. Это всё моя вина. Не стоило мне просить тебя участвовать, — он поколебался. — Если честно, то не могу сказать, что сожалею об этом. Без тебя мы потерпели бы неудачу, но если ты злишься на меня, я понимаю. Я нарушил наше соглашение.

Она покачала головой, её взгляд вновь сделался отрешённым.

— Нет, ты этого не делал, — сказала она. — Это я его нарушила.

Он мягко щёлкнул языком.

— Элли… перестань.

— Ты кого-нибудь убил, Ревик? — спросила она, посмотрев ему в глаза

Ревик поколебался, пытаясь решить, что она предпочла бы услышать. Затем он вздохнул, осознав, что она наверняка узнает, если он соврёт.

— Нет, — признался он. — Мне почти пришлось… но нет. Никаких смертей, — он улыбнулся, увидев её печальный взгляд, и попытался вызвать у неё улыбку. — У многих завтра будет болеть голова как с похмелья, — сказал он. — И у некоторых прострелены ноги.

Она скользнула рукой под его куртку, затем под рубашку. Он крепче прижал её к себе, когда она начала ласкать его грудь. Однако он продолжал всматриваться в её глаза, пытаясь решить, что он в них видит.

— Элли, — сказал он. — Ты знаешь, что я убивал. Больше, чем ты когда-либо убьёшь. Больше, чем ты когда-либо сможешь убить. Ты просто не убийца, жена.

Тут она уставилась на него пронизывающим взглядом, и её пальцы напряглись на его коже.

— То есть, ты такой? — спросила она. — Ты убийца, Ревик?

Она отвлекла его, потому что положила руки на его ремень, пока произносила эти слова. Он затвердел за две секунды, когда она начала расстёгивать пряжку.

— Я буду тем, кем ты захочешь меня видеть, Элли, — пробормотал он.

Её глаза вновь изменились, сосредоточившись на нём. На мгновение он снова увидел там печаль, к которой примешивалось почти смятение, почти нерешительность.

Прежде чем он успел спросить, она подалась к нему и поцеловала в губы.

Он ответил на поцелуй, крепче обхватив её ногами. Через несколько секунд боль буквально парализовала его, когда она взяла его в руки и вплела в него свой свет. Он ахнул ей в рот, когда она принялась массировать его эрекцию… затем его разум переключился в более нейтральный режим, и он тут же начал сдирать с неё бронированную экипировку, в которую она всё ещё была одета. Через несколько секунд он запустил руку в её трусики и застонал ей в губы, когда она выгнулась навстречу его пальцам.

Лишь некоторое время спустя он вновь сумел мыслить связно.

Вскоре после этого он с каким-то возбуждённым изумлением осознал, что даже не поднял ту тему, о которой намеревался поговорить с ней, когда шёл туда.

Глава 40 Точка принятия решения

Все в комнате притихли.

На настенном экране в зале Императорской Резиденции показывались изображения, и никто из присутствующих не шевелился и ничего не говорил, хоть звук и был приглушен. Касс сидела рядом с Джоном. Она видела, как он закрывает глаза, затем снова открывает, будто не в состоянии отвернуться от второго, третьего, даже четвёртого воспроизведения, которые следовали друг за другом.