Мечи против колдовства. Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Книга 1
Шрифт:
Наконец остатки ночного, вернее, колдовского тумана рассеялись, и Фафхрд с Мышеловом обнаружили, что стоят среди трех трупов в полной тишине, которая, казалось, наполняла не только комнату, но и весь дом. Даже лава из реторт начала застывать, а стол перестал дымиться.
Их безумие и ярость исчезли – испарились до последней красной искорки в глазах, насытившись даже сверх меры. Убивать Кроваса или кого-нибудь еще из воров им уже хотелось не больше, чем прихлопнуть муху. Внутренне ужаснувшись, Фафхрд вспомнил жалкое личико мальчугана, которого он убил в приступе неистовой ярости.
Души друзей переполняло горе, которое не только не утихло, но стало даже глубже, – горе да еще растущее отвращение ко всему, что их окружало, – к мертвецам, перевернутой вверх дном лаборатории мага, к Дому Вора, ко всему Ланкмару до последнего зловонного
Зашипев от гадливости, Мышелов выдернул Скальпель из трупов обоих грызунов, вытер его о первую попавшуюся тряпку и вложил в ножны. Фафхрд тоже наскоро обтер Серый Прутик и последовал примеру Мышелова. Затем друзья подобрали свои кинжалы, когда рассеялась паутина, но лишь мельком взглянули в место, откуда торчал нож Вланы. Однако на столе они увидели ее отделанный серебром кошелек из черного бархата и пояс, наполовину залитый лавой, а также принадлежавшую Ивриане шкатулку из голубой эмали, инкрустированной серебром. Друзья высыпали из них камни Дженгао и забрали их с собой.
Не проронив ни звука, как и в те минуты, когда огонь пожирал уютное гнездышко Мышелова позади «Угря», но чувствуя еще большее родство душ, еще более сильную привязанность друг к другу, друзья, понурившись, медленными, усталыми, чуть ускоряющимися шагами вышли из лаборатории мага и двинулись по устланному толстыми коврами коридору, мимо дубовой, обитой железом двери комнаты с картой, мимо других запертых молчавших дверей – весь Цех явно находился в ужасе от Христомило, его заклинаний и крыс, – еще немного быстрее спустились по гулкой лестнице, прошли по нижнему коридору с голым полом мимо закрытых, мирных дверей, стараясь ступать помягче, но все равно почему-то громко топоча, затем под опустевшей, выжженной нишей над дверью и, оказавшись на Грошовой, повернули налево, к северу, поскольку так было ближе всего до улицы Богов, а там свернули направо, к востоку, не встретив на широкой улице ни одной живой души, кроме тощего, сутулого мальчишки, который уныло мел землю перед винным подвальчиком в тусклом розоватом свете зари, неспешно сочившемся с востока, да нескольких храпящих и сопящих фигур, валявшихся в канавах и под темными портиками, – да, они свернули по улице Богов направо, к востоку, потому что путь этот вел к Болотной заставе, откуда начиналась Насыпная дорога через Великую Соленую топь, и, значит, через Болотную заставу друзья могли быстрее всего уйти из великого и славного города, который стал им теперь настолько отвратителен, что они не могли оставаться в нем ни на один пронзительный, свинцовый удар сердца дольше, чем нужно, – города их возлюбленных призраков, с которыми им уже не суждено было свидеться.
Мечи против смерти
Краткое содержание
Почему жизнь – это вечная игра со смертью. Что делают герои, когда теряют своих первых и единственных возлюбленных – в данном случае изысканную Ивриану и стойкую Влану. О долгих странствиях по Невону и первой встрече несравненных мастеров меча Фафхрда и Серого Мышелова с несравненными волшебниками Шильбой Безглазоликим и Нингоблем Семиоким.
Об удивительных и волнующих поисках сокровищ на юге Ланкмара. О долговязой девочке лет четырнадцати и четырехсотлетнем мужчине. О черепах, самоцветах, коже, камнях и металле. Здесь же ответ на загадку: как может быть так, что внутри большого каменного здания нет ничего опасного, ничто никому не угрожает снаружи и все же страшная опасность налицо? Где она?
Вновь о самоцветах, золоте и черепах, даже целых скелетах. Повествуется о третьем посещении Фафхрдом и Серым Мышеловом главного вертепа беззакония в Невоне, да и в других местах тоже, расположенного на западной стороне Грошовой улицы, между улицами Богов и Мыслителей (называемой богословами проспектом Безбожников), и выходящего задами на Убийственный проулок, – громадного здания безупречно организованного Цеха Воров Ланкмара, объединяющего несравненных домушников, искуснейших карманников, бесподобных скокарей, замечательных взломщиков, изумительных медвежатников и при необходимости опытнейших убийц, которые, впрочем, предпочитают нанимать для такого рода работы людей из Братства Душегубов (еще одной организации, ненавидимой Фафхрдом и Мышеловом). О рыжеволосой прелестнице по имени Ивлис и ее служанке. О прахе и смерти.
Об опасности скуки, дерзком вызове и очень долгом странствии. Добавить к рассказу мингола Урфа об этом приключении больше нечего.
Приключение на Дальнем Западе Невона, или, иными словами, на дальневосточном побережье его восточной части. Рассказывается, как мало-помалу страх может превратить мягчайшего человека в грязного убийцу.
О невонской Атлантиде – Симоргии. Сказка неприютного Крайнего моря. Об ужении рыбы и драгоценностей. О светловолосом воплощении истинного безумия. Громадные волны. С некоторыми подробностями относительно того, как неудобные толстые плащи могут прийтись впору рослым и крепким воинам.
Снова о тьме и ночи, а также о том, как Серый Мышелов (воплощение равновесия между черным и белым) и рыжеволосый Фафхрд сражались. Известные опасности, неизбежно подстерегающие при похищении глаза у идола, будь он размером с куклу или гору. Лед, снега, вулканы, лава – и семь чрезвычайно грозных убийц.
Еще одна старая тема: угроза, исходящая от пернатых, то бишь птиц. Ланкмар вверх тормашками: соколы на свободе, а самые прекрасные женщины прячут лица в золотые или серебряные клетки. Странная расстановка – и перестановка – сил в семействе жирного купца Муулша и его невыносимой молодой жены Атьи, а также об их служанке.
Каким образом Фафхрд и Серый Мышелов окончательно и крайне неудачно избавились от призраков Иврианы и Вланы и попали в вечное услужение, правда до некоторой степени и на неполный рабочий день, к Шильбе Безглазоликому и Нингоблю Семиокому. О совершеннейшем безумце и его совершенно блистательных планах. О скверно расположенном жилище близ Тусклого переулка, стране теней и ее мрачной владычице. Опять о прахе и смерти. Но также и о возрождении или, по крайней мере, о возжелании.
Об одной из самых первых услуг, оказанных Фафхрдом и Мышеловом их колдунам-работодателям Нингоблю и Шильбе. О паразитировании на жизни. О самой броской и прихотливой лавке во многих вселенных. Об ужасных Пожирателях, их гнусной тактике и о том, как Серому Мышелову и Фафхрду по чистой случайности удалось в конце концов одержать над ними верх. О том, что восхитительные девушки вполне резонно остаются на десерт. Но, к сожалению, и пауки тоже.
1
Круговое заклятие
Два воина, высокий и низкорослый, миновали Болотную заставу Ланкмара и двинулись на восток по Насыпной дороге. Свежая кожа и гибкие упругие тела выдавали в них юнцов, однако на лицах спутников была написана чисто мужская горечь и железная решимость.
Сонные охранники в вороненых кирасах не стали приставать к ним с расспросами. Только сумасшедшие да недоумки по своей воле покидают величайший город Невона, тем более пешком и на заре. К тому же эти двое выглядели весьма устрашающе.
Небесный свод стал уже бледно-розовым, словно шапка пены на хрустальном кубке, наполненном, на радость богам, искрометным красным вином, и это сияние, продвигаясь к западу, гасило звезды одну за другой. Но не успело солнце окрасить горизонт в алый цвет, как с севера на Внутреннее море налетела черная буря и покатилась в сторону суши. Стало почти так же темно, как ночью, и только молнии пронзали небо да гром потрясал своим железным щитом. Штормовой ветер нес с моря запах соли, который смешивался с гнилостной вонью болот. Ураган гнул до земли лезвия морской травы и потом бросался в объятия корявых ветвей терновника и ястребиных деревьев. Нагнанная им болотная вода поднялась на целый ярд с северной стороны узкого, извилистого и сверху плоского гребня Насыпной дороги. Вскоре полил проливной дождь.