Мечта некромантки

– Моя девочка! – возрыдал старик и ринулся за потерей.

– А-а-а-па! – взвизгнула я, прыгая за сумкой.

Глава 5, в которой Дара попадает в болото и становится свидетелем на самой странной свадьбе

Ненавижу порталы! Ненавижу старых бешеных ведьм! Ненавижу болота!

Ну хорошо, еще не совсем болото, но до зарослей созревшего рогоза с длинными черными головами, который несведущие называют камышом, – рукой подать. И под ногами хлюпает!

Моя сумка с сокровищем зацепилась за длинную ветку сухой березы и раскачивалась над самой трясиной. Не иначе, злобная ведьма специально с портальным выходом промахнулась! Какая может быть на болоте баронская свадьба?

Но где же маэстро Дальег и его скрипка? Неужели утонули? Как же несправедливо!

Я поднялась на ноги и огляделась. Не увидела ни учителя, ни его скрипки. На глаза навернулись слезы. Еще одна потеря! Не слишком ли велико наказание за то, что не слушалась папу и втихаря чертила пентаграммы и вызывала бесенят? Да еще и ведьминскую науку изучала у противной Вринды! А папенька ее терпеть не мог почему-то! Теперь-то я догадываюсь, почему. А если она его каждое раннее утро караулила под воротами?

Ладно, что-то я отвлеклась. Нет, я, конечно, не забывала головой крутить и обходить болотце по кругу. Но маэстро как сквозь землю провалился! Или сквозь воду. И скрипка нигде не плавала.

Короткий взбульк послышался слева, в густых зарослях рогоза. Я поскакала туда как коза, перепрыгивая с кочки на кочку, то и дело соскальзывая в темную болотную воду. По густой траве, конечно, не поскачешь, и я осторожно, проваливаясь по колено, пошла на звук, раздвигая стебли.

Блеснула открытая вода. В оконце посреди болота, прижимая к груди футляр со скрипкой шел по пояс в воде маэстро. И как-то очень странно шел. Я присмотрелась и охнула: учителя несли на руках четыре кикиморы, вертикально, как статую. С его головы свисали водоросли, с кудрявого парика, съехавшего на бок, капала жижа, плечи камзола были украшены ряской и коричнево-желтым пушком болотной травы.

– Благодарю, прекрасные дамы, – церемонно поклонился музыкант, ступив на твердую землю.

Кикиморы захихикали, поправляя кувшинки в зеленых всклоченных прическах.

– Ты обещал нам концерт! – гнусавым простуженным голосом заявила самая уродливая красавица с бородавками.

– Я же сказал, ночью, при луне. При звоне комаров и аккомпанементе лягушек особенно хороша болотная плясовая. Сейчас не могу, у меня контракт с госпожой баронессой, я играю на ее свадьбе.

– Но нам ску-у-учно! – протянула вторая зеленокожая красотка. – Сыграй хоть что-нибудь. Частушечку коротенькую на посошок.

Третья очаровашка, вытащив пиявку из прически, проглотила закуску и прошамкала:

– Да какая там швадьба? Штрекожы натрещали, что не будет никакой швадьбы. Жених-то жбежал! Невешта в бешенстве!

– Но у нас контракт! – растерялся маэстро.

Так-так. Надо брать ситуацию в свои грязные и мокрые, но хваткие ручки.

– Значит так! – уперев руки в бока, заявила я. – Маэстро сейчас не в форме. Видите же, крали болотные.

– Квак? Ничего мы не крали! – возмутилась четвертая милашка с жабьим ртом и мухомором в ухе вместо серьги. – Ни квакрупинки, ни волосинки не тронули. Зачем нам старикан квакой-то, с него ни рыбы, ни икры! Песок один сыплется. И скрипку его не крали, в футляре она! Вон, вцепился, квак утопающий!

– Тихо! – цыкнула я. С нечистью только так. Почуют слабину – накинутся скопом, папе-некроманту и воскрешать будет нечего, чтобы отругать и в угол, запечатанный заклинанием послушания, поставить.

Кикиморы заткнулись, выжидательно лупая глазками. Я глянула на небо, плотно затянутое тучами. Того и гляди, дождь зарядит. Нудный, знаю я такую серую хмарь. Пока тоской не удушит, не отступит.

– Итак, – я скрестила руки и надавила на диафрагму, как оперная дива, чтобы голос стал глубже и солиднее. Зачем-то же дивы проворачивают этот трюк! – Концерт состоится ночью и только при свете луны.

– Дождь будет, какая тебе луна? – буркнула гнусавая.

– Обычная, которая на небе. Должна быть, потому что иначе нот не видно. Понятно?

– Нет, ну да ладно. Надо так надо.

– Не будет луны – не будет концерта. Великий маэстро тут проездом, он вашему болотцу честь оказал одним своим присутствием, а вы еще музыку требуете.

– Так за спасение же! – встряла писклявая. Они тут, похоже, только по очереди говорят.

– Сами затащили, а потом сами же и спасли? – обвиняюще ткнула я в примятые стебли рогоза на противоположной стороне болотца. – Не считается!

– Ты кто такой, шморчок мелкий? – возмутилась шепелявая.

– Я ученик маэстро, помощник и билетер. Потому покупайте билеты на концерт, пока я добрый.

– К-квакие билеты?

– Ах, у вас и билетов нет? Ну, тогда мы пошли!

– Квак? Куда? А благодарношть?

– За утопление? – грозно прищурилась я.

Нечисть не смутилась, закивала мокрой головой:

– И утопление, и шпашение! Нам тут так шкучно!

– И тесно! – запричитали кикиморы. – Нас эта ведьма-баронесса, совсем скоро изведет! Ее брат болота осушает и торф продает, а нам где жить? Мы скоро усохнем, икринками станем, вот как нас жмет!

Вот добрая я. Добрая! Непростительно для некромантки. Непозволительно! Когда-нибудь меня это погубит.

– Ладно, – вздохнула я. – Пока маэстро отдыхает от потрясения, я подумаю, как вам заработать на билеты.

– Квак?

– Подумаю, сказал же!

Главное – не показать нечисти и нежити, что ты нуждаешься в их услугах. Если почуют – не меньше чем душу потребуют. Или желание. Или сожрут с потрохами.

Взяла старика за руку как маленького и отвела на пригорок. Там пособирала веточек и затеплила костерок от банального огнива. Пусть учитель обсохнет. Негоже в таком виде к баронессе идти – гроша ломаного не даст. Хотя известие о сбежавшем женихе смутило.

Устроив маэстро, который первым делом бросился проверять, не пострадала ли его любимая скрипка, я вернулась к ожидавшим кикиморам. Они дремали, положив головы друг другу на плечи. М-да. И впрямь тесно. Что же они не расселятся?

– Придумала, – сказала я. – Тут в округе с топливом плохо, а у вас в болоте сухое дерево. Мне нужны все его ветки со всеми листьями, гнездами и прочим барахлом.

– Дерево целиком? Ты что, засушить нас кострищем вздумал? – перепугалась нечисть.

– Ладно, мне хватит вон той длинной ветки. Но только чтобы с нее ни веточки не упало, ни сухого листика не сорвалось! Это мое условие.

– Там что-то чужеродное болтается. Мешок какой-то. Тебе это нужно? – догадалась самая вредная.

– Это вам билеты нужны, а нам от вас ничего не нужно. У очага в доме высохнем. А то на свадьбу еще из-за вас опоздаем. Ну или на похороны, если невеста жениха догнала. Ну, мы пошли. Маэстро, пора!

– Ладно, ладно, будет тебе ветка! – всполошились красотки.

Одна из них, похожая на жабу, выползла на дерево, змеей обвиваясь вокруг ствола. Вторая ее поддерживала, третья нарезала круги, следя, чтобы с моей ветки ни сучка не упало, ни тем более мешка. Первая кикимора добралась до ветки и перегрызла ее огромными зубищами, частыми и острыми, как пила. Мешок упал прямо в руки четвертой, она подплыла и вручила мне, пока остальные тащили над головами ветку, стараясь не намочить.