Мечта Оливии
Шрифт:
Ее сердце едва не вырвалось из груди, когда она попыталась отстраниться от него.
— Вы не имеете права…
— Я вспоминал запах твоей кожи и представлял, какая она на вкус. — Оливия задохнулась, когда он привлек ее еще ближе к себе. — Ты тоже представляла себе все это, Оливия. Я вижу это по твоим глазам, чувствую по тому, как твое тело горит под моей рукой.
— Вы сошли с ума, — сказала она. Ее голос звучал холодно, очень холодно. Но кожа ее действительно горела.
— Иногда я почти слышу, как ты выкрикиваешь мое имя, когда я дотрагиваюсь до тебя.
В
— Никогда, — прошептала она, — никогда, даже через миллион лет. Каким вы были в последний…
Он отпустил ее так неожиданно, что она едва не опрокинулась на стол.
— Будьте осторожны в ваших высказываниях, дорогая. — Его голос стал таким же холодным, как и его глаза. — Вы не можете сказать, когда вы захотите не самого худшего на земле мужчину.
Оливия подняла руки к голове. Они дрожали, когда она пыталась заново заколоть волосы.
— Мне никогда ничего не будет нужно от вас, — сказала она срывающимся голосом. — Пока у меня есть…
— …Любезный старина Чарли. — Его рот скривила уродливая ухмылка. — Какие трогательные сантименты, Оливия.
Надо было сказать: «Пока у меня есть две руки, которыми я способна работать», — но почему она должна оправдываться перед ним? И она с вызовом вздернула подбородок.
— Пусть так, — сказала она бесстрастно. — А теперь, мистер Арчер, если вы будете благоразумны, то…
— Любезнейший старина Чарли мертв.
Слова прозвучали как выстрел. Оливия растерянно улыбнулась.
— Что вы сказали?
Его глаза не отрывались от ее лица.
— То, что вы слышали, золотце. Чарли мертв. Капут. Теперь он уже история.
Оливия прикрыла глаза. Мертв? Но это же невозможно! Она виделась с Чарлзом всего лишь накануне вечером, он на несколько минут заехал в «Плазу», чтобы забрать Риа, и был в порядке, в полном порядке.
Арчер неприятно засмеялся.
— Черт, по крайней мере, старина Чарли умер счастливым человеком.
— Чарлз Райт? — тупо спросила она.
Эдвард скривил рот.
— Покойный Чарлз Райт, моя дорогая. Сколько же других Чарлзов было в вашей жизни? Может быть, мы присвоим им номера? Чарли Первый, Чарли Второй…
Мертв. Чарлз мертв. Риа, подумала она, ох, Риа…
— Он действительно умер? — спросила она шепотом.
— Мертв, как доисторический динозавр.
Она уставилась в жесткое, словно каменное лицо.
— Как вы можете говорить так? Неужели вы лишены каких-либо чувств?
— Почему только я? Никто не станет оплакивать этого негодяя.
Перед ней всплыло лицо Риа.
— Кто-то будет, — печально сказала Оливия, опустив голову и закрыв глаза ладонями.
Эдвард Арчер громко выругался.
— Проживи я тысячу лет, и тогда не смог бы понять, что заставляет женщин плакать! — Он притянул ее к себе и крепко обнял. Потрясение вернуло румянец на щеки Оливии.
Она уперлась руками в его грудь.
— Отпустите
меня!— Полагаю, сейчас последует викторианский обморок, — мрачно сказал Арчер, отпустив ее и направляясь к двери. — Не будьте смешной. — Он распахнул дверь и выглянул в холл. Дольчи от неожиданности вскрикнула.
— Мисс Харрис почувствовала себя плохо, — натянуто сказал Эдвард. — Где бы ей можно было прилечь?
— Оливия? Оливия, что он с тобой сделал? Хочешь, я позвоню в полицию? Или в скорую помощь? Тебе нужен врач? Ох, Оливия…
— Со мной все в порядке, Дольчи. Проклятье, мистер Арчер…
— Я задал вам вопрос, девушка! — повысил голос Эдвард. — Где можно положить мисс Харрис?
Дольчи указала трясущимся пальцем.
— Наверху, — сказала она. — Оливия, надо ли мне…
Но он уже отодвинул ее плечом в сторону и понес Оливию по узкой лестнице, ведущей в ее квартиру.
— Отпустите меня, — потребовала она. — Не делайте из себя посмешище, мистер Арчер. Я не нуждаюсь в вашей помощи. Я не хочу вашей помощи. Вы слышите меня?
Не обращая внимания на ее протесты, он плечом распахнул дверь и вступил в гостиную.
— Где ваша спальня? — повелительным голосом спросил он.
Только не в спальню. Меньше всего она хотела, чтобы этот человек очутился в ее спальне. У Оливии кружилась голова, но она не утратила способности здраво мыслить.
— На софе будет хорошо, — быстро сказала она.
Он пересек гостиную и положил ее на обтянутую бархатом софу. Потом отступил назад и угрюмо уставился на нее.
— Где вы держите бренди?
— У меня нет бренди.
— Тогда коньяк, виски. Где у вас?
— Ничего такого в доме нет.
— Черт побери, это всегда надо иметь под рукой. Что пил Райт, когда навещал вас?
Она пристально посмотрела на него. На его лице не было абсолютно никакого выражения, но презрение в голосе было подобно пощечине.
— Ничего, — холодно произнесла она.
— Не пил? В это трудно поверить. Старина Чарли любил спиртное, почти так же, как женщин.
— Он ничего не пил, потому что никогда не был у меня в гостях. Вы возмущаете…
— Не пытайтесь обмануть меня. Он бывал у вас и здесь, и в других местах.
Оливия скрестила руки на груди.
— Он бывал в магазине, — сказала она еще более холодно, — и ни разу в моей квартире, но это вовсе не ваше дело.
Эдвард ухмыльнулся.
— М-да. И в самом деле. Зачем ему бывать здесь, когда он свил для вас уютное любовное гнездышко на Саттон-Плейс?
— Что?
— Валяйте, дорогуша, не отталкивайте вашу удачу. Вы прекрасно все разыграли. Но теперь спектакль закончен.
Он пересек комнату и вошел в хорошо обставленную кухоньку. До нее доносились звуки открываемых дверец шкафчиков и звяканье стекла.
— Нашел, — сказал он, вернувшись в комнату и держа в вытянутой руке стакан с какой-то красной жидкостью.
— Что это?
— Это дешевое вино, — сказал он. — Совсем не во вкусе Райта, но и оно сгодится. Выпейте.
— Это вино для готовки. И я уже сказала, что не нуждаюсь…