Мечта тигра

— Прошу, не злись. Прости за вмешательство. Я не хотела увидеть больше, чем ты собирался показать.

— Но увидела.

Анамика кивнула.

— Я увидела твои намерения. Это опасно.

— Для кого?

— Для всех нас. Наставник, — она сделала паузу, — Кадам сказал, что видеть наших прошлых я опасно.

Я упрямо стиснул зубы и ответил:

— Я просто хочу увидеть, счастлива ли она.

— А если нет?

— Тогда и придумаю.

Сцепив руки за спиной, она прошла по саду к широкой каменной арке решительным шагом. Я плелся за ней.

— Куда ты? — спросил я.

— За своим оружием.

— Оно тебе не потребуется там, куда я собираюсь отправиться.

Она застыла и уперла руки в бока, что подчеркнуло ее узкую талию и задрало ее любимое зеленое охотничье платье до середины бедра.

Я потер ладонью челюсть.

— Но тебе нужна новая одежда.

Она возмущенно залепетала, я схватил ее за руку и пошел к замку, нервы и волнение ускоряли мои шаги.

Вскоре я был в темном деловом костюме и галстуке, решив играть роль аудитора. Шарфом я нарядил Анамику как свою помощницу.

— Почему не пойти сразу к Келси и Дирену? — спросила Анамика.

— Я не хочу мешать, если в этом нет необходимости.

— И ты найдешь нужную информацию в своей… компении?

— В компании. Да, я смогу узнать больше с доступом к компьютеру.

— Не понимаю этого.

— Знаю. Слушай, ты будешь просто помогать мне.

— Помощники должны носить эту неудобную одежду?

Она раздраженно дернула серый пиджак, возмутилась из-за цвета ее розовой шелковой блузки. Проведя руками по узкой юбке и отбив стул мягкими туфлями, она потребовала:

— Хоть сапоги оставь.

— Тебе повезло, — я криво улыбнулся. — Если бы Шарф мог делать каблуки, ты была бы в таких.

Она перебросила длинные волосы за плечо и пошла к зеркалу, бормоча под нос про каблуки и компании.

Я скрестил руки на груди и улыбнулся. Даже в современной одежде Анамика выглядела как дикая принцесса-воин. Я кашлянул и сказал:

— Нужно что-то сделать с твоими волосами.

Она повернулась и возмущенно посмотрела на меня.

— Что с ними не так в этот раз?

— Их нужно… уложить. Может, в пучок у шеи?

— Мои волосы не уложить. Многие пробовали, но не получалось.

— Ясно.

Потирая большим пальцем челюсть, я разглядывал ее длинные пряди.

— Сядь, — приказал я.

Она отпрянула на шаг с тревогой в глазах.

— Что ты будешь делать? — с опаской спросила она.

— Исправлю твои волосы.

Она вскинула голову и ответила:

— Нет.

— Это нужно сделать, Ана.

Она покачала головой и попятилась еще сильнее.

Что-то во мне изменилось, ощущения обострились. Я ощутил желание охотиться. Рычание загудело в груди, я подбирался ближе. Ее спина врезалась в стену, я прищурился, глядя на ее тонкую шею, сделал еще шаг, очарованный бешеным биением пульса.

Я протянул руку к ее волосам и спросил:

— Ты меня боишься, Ана?

Она сглотнула и подняла глаза. Там был не страх, а нечто другое, нечто… уязвимое. Я узнал это, она моргнула, и зеленые глаза засияли с возмущением.

— Я не боюсь тебя, черный тигр.

Я усмехнулся:

— Нет. Ты просто боишься, что тебе расчешут волосы.

С шипением она оттолкнула меня и села.

— Я ничего не боюсь, — сказала она и вручила мне гребень.

Убрав ее волосы за плечо, я прижался губами к ее уху и сказал:

— Простите, но я не верю, богиня.

Анамика взмахнула рукой, как королева, прогоняющая слугу, и я рассмеялся. Она сидела напряженно, пока я водил гребнем по длинным темным волосам. Это успокаивало и напоминало о матери.

Мне нравилось в детстве расчесывать волосы мамы. Это был наш небольшой секрет. После начала тренировок с Кадамом я спрятал гребень мамы. Через пару дней она послала за мной и спросила, я ли ее взял. Хмурясь, как умеет только восьмилетний мальчик, я сказал ей, что сильный воин, каким я стану, потеряет уважение и испортит репутацию, если раскроется, что он любит расчесывать женщинам волосы.

Мама спросила, может ли женщина расчесать волосы мужчине.

— Конечно! — ответил я. Она склонилась ко мне, почти коснулась носом моего носа и сказала:

— Тогда я причешу тебя.

Она взяла гребень, и я опустил голову на ее колени, она водила им по моим волосам, мы обсуждали мои детские взгляды. Годы прошли, я привык опускать голову на колени маме. Я делился тревогами, слушал ее мудрые советы.

Когда я впервые увидел Джесубай, я заметил ее длинные волосы. Я решил, пока сближался с ней, что муж точно может расчесывать жене волосы в их комнатах. Я хотел подарить ей красивые гребни на свадьбу. А потом она умерла, а я был проклят жить тигром.

Мама пыталась убрать брешь между нами, что возникла, когда я стал тигром, но я был несчастен. Она обнимала меня, гладила мою спину, но я всегда уходил. Я скучал по близости между нами, но не знал, каким был, как исправить то, что я сделал. Тигр был наказанием за любовь к девушке Рена.

А потом появилась Келси. Ее объятия исцелили меня. Ее прикосновение заставило забыть. Дало надежду на будущее, которого меня лишили. Я опускал голову на колени Келси. Просил ее быть моей женой. Я собирался стать таким, как всегда хотел. Но тигр не отпускал. Проклятие снова грозило наказать меня за любовь к девушке Рена.

Словно ощутив мои мысли, Анамика спросила:

— Ты расчесывал ее волосы.

Я знал, о ком она. Но спросил:

— Келси?

Она кивнула. Я замер, подумал о бывшей невесте. Я сглотнул и ответил.

— Нет. Никогда.

— Может, стоило, — поддразнила она. — У тебя хорошие руки.

Я собрал ее волосы, скрутил у шеи и перевязал кожаным шнурком. Я удовлетворенно подтолкнул ее вставать.

— А еще я умею делать массаж, — сказал я с печальной улыбкой.

Анамика повернулась, пытаясь разобраться с пуговицами пиджака.

— Что за массаж? — спросила она, обвила Огненной вервью талию как поясом, а Волшебным шарфом шею.

Я помог ей с пуговицами и ответил:

— Я потом покажу.

Анамика поправила пуговицы на моем пиджаке, разгладила шелковый галстук и коснулась амулета на моей шее.

Я протянул руку и спросил:

— Ну что?

Она уставилась на мою руку с растерянным видом.

— Что?

Я взял ее руку, обвил ею свою и сказал:

— Идем?

Глядя на свои пальцы, словно они не соединялись с ее телом, она кивнула.