Мечтать не вредно

— Эльвира, — взмолился Пенс.

— Пенсик, ну не стони, пожалуйста, а? Сдаст так сдаст, скажем, что мы парочка юных хиппи, заползли к старику погреться, а потом нас Лариков выручит! К тому же хозяин вряд ли будет сдавать нас в милицию!

Последние слова Эльвира сказала с какой-то мрачной решимостью в голосе, смотря в угол.

Пенс невольно поежился.

— Ты что, что-нибудь… нашла? — осторожно поинтересовался он.

— Да, — задумчиво протянула Эльвира, делая шаг.

Пенсу стало нехорошо.

Эльвира оглянулась на него и подошла к столику, на котором среди бумаг и набросков что-то блестело. Взяв загадочный блестящий предмет в руки, Эльвира ахнула восхищенно, и даже в темноте Пенс увидел, как зажглись ее глаза.

— Пенс, — прошептала она, — ты посмотри… Какая прелесть! Откуда эта штучка у старого перечника?

Пенс подошел поближе, обрадованный тем фактом, что на сей раз все, похоже, живы, и остановился как вкопанный.

В Эльвириных руках мерцало и переливалось настоящее чудо. Он осторожно дотронулся пальцем до этого ювелирного шедевра.

— Бог ты мой! — не смог удержать он возглас восхищения.

— Да уж, — хмыкнула Эльвира. — Знаешь, в чем тут прикол?

— Какой еще прикол? — уставился на нее недоуменно Пенс.

— Этот вот крест наш дружбан Волков планировал подарить Сашке. И, если ты мне объяснишь, как он оказался в этом доме, я зауважаю твои умственные способности и оценю твой IQ по высшим баллам! Лично я этого понять совсем не могу!

* * *

Со стороны я, может быть, и напоминала кому-то сумасшедшую. Из тех, которые разгуливают по улицам в милых шляпках и распевают романсы, ну, так я ничего против и не имела!

Я деловито шла по двору и бормотала:

— Кто лебедицу… Ах, как же я сразу-то не поняла! Ведь это и есть самая крутая подсказка, которую можно было только дать! Но Александра Сергеевна соображала туго, вот и пришлось бедняге Франсуа иллюстрировать эту фразу еще и вороной!

Стоп, радость моя! Догадка догадкой, но улик у тебя нет! Если ты сейчас ворвешься в гостиную, обведешь всех проницательным взором, позаимствованным у Нэша Бриджеса, и торжественно объявишь, что знаешь ту «ворону», что прикидывается лебедем, на тебя посмотрят как на психически ненормальную.

— И, видишь ли, в чем дело, Франсуа, — беспомощно развела я руками, — по-своему они будут правы. Согласись, нелепо обвинять человека в убийстве на основании стихотворных строчек.

Конечно, Франсуа к моим стенаниям горестным остаться равнодушным никак не мог.

В моем кармане что-то зашуршало. Как будто в нем начался дождь. Я оглянулась. Не мог же дождь пролиться исключительно в отдельно взятой курточке у Саши! Но вокруг меня только холодный ветер раскачивал деревья, а тучи, окутавшие небо, никаким дождем не пролились, и если уж они и запланировали что-то нам уготовить, то скорее уж колючий снежок!

Я хлопнула по карману, откуда доносились подозрительные звуки. А вдруг меня решили взорвать?

Что-то твердое уперлось в ладонь.

— Передатчик, — догадалась я. — Ларчик просто сунул его в мою куртку, когда держал ее в руках! Я-то думала, что он у него!

Быстро достав наушник, я прислушалась к звукам.

Дождь был именно там. Звук был очень даже четкий. Как будто я слушала радио, ей-богу!

Потом прошлепали чьи-то босые ноги. Женский голос запел что-то.

То есть получается, что дождь шел в комнате. И не дождь совсем, а душ!

— Сашенька, если ты вспомнишь, Эльвира положила «жучок» в карман к Алисе Давыдовне. Но потом в кармане этой штуки не оказалось. Мы решили, что злоумышленник его обнаружил и уничтожил! А если его выкинула сама Алиса Давыдовна?

И в той комнате, которую она убирала последней в своей жизни!

Эльвира разговаривала с ней возле дверей пять минут. А через десять минут после того, как они расстались, несчастная женщина уже выпала из окна. Значит, убиралась она в ближайшей комнате от Эльвириных «покоев»!

О, если бы мы слушали наш передатчик в тот момент!

Впрочем, ничего бы мы не услышали, кроме звука упавшего тела.

Но ведь сыграть-то на этом ты можешь, милая Александра! Только вначале утвердись в подозрениях.

Я быстро взбежала по ступенькам, влетела в гостиную, убедилась, что там только Маркел с Тамочкой, которая явно пытается его обольстить, поднялась на второй этаж и довольно быстро нашла ту дверь, которая была мне нужна.

Я постучала.

— Сейчас, — донесся певучий голосок.

Я замерла, как охотник.

Она открыла дверь и вопросительно посмотрела на меня. На ее волосах, еще влажных, был закручен тюрбан из полотенца.

Именно в этой комнате принимали душ!

* * *

Хлопнула входная дверь.

Эльвира вздрогнула.

— Сейчас прольется чья-то кровь, — мрачно пробормотал Пенс. — Будет нам всем ужасно весело!

— Пенс, помолчи.

Она подошла к двери и притихла, прислушиваясь к шагам, по звуку которых она определила, что вошедший приближается.

Резко отпрыгнув, все еще прижимая к груди свою находку, Эльвира спряталась за дверью. Пенс хотел было возмутиться, что она, похоже, решила все на свете кражи со взломом свалить на него, но в это время дверь открылась.

На пороге стоял Антон Иванович собственной персоной, смешно оттопырив нижнюю губу и вытаращившись на Пенса, он беззвучно открывал и закрывал рот, что окончательно сделало его похожим на жабу.

Пенс постарался придать своему лицу непринужденное выражение, что вышло у него как-то совсем уж неубедительно, и покраснел до кончиков волос, бормоча что-то совершенно невразумительное.

— Как вы тут оказались? — недоуменно спросил ошарашенный старикан, снимая черную шапочку с игривой надписью «Мановар» и вытирая лысину. — Вы пришли меня ограбить? Или…

Он не закончил фразу, настолько мрачным показалось ему самому свое предположение.

— Понимаете, Антон Иванович, — начал Пенс, старательно пряча глаза. — Мы все еще ищем Александру.

— У меня? — удивился старик.

— Нет, но…

— У вас, — раздался из-за двери холодный голос Эльвиры, после чего на сцене появилась и она сама. — Только нашли мы вот эту вещицу.