Media Sapiens. Повесть о третьем сроке
Шрифт:
– Обождите, – сказал вахтёр и поднял телефонную трубку – Дроздиков пришёл. Ага. Проходите налево.
«Молодёжное отделение». Судя по вахтёру, у Вербицкого с юмором порядок. Или, может быть, на вахтёра просто свет неудачно падал? Повернул налево и оказался перед железной дверью с видеодомофоном. Я позвонил и дёрнул дверь на себя, услышав зуммер. За дверью оказался лифтовой холл с металлической рамой и четырьмя охранниками. Пройдя через раму, я протянул паспорт одному из них, прошёл дополнительную обработку ручным металлоискателем, и после того, как старший охранник поговорил по рации, меня пропустили к лифтам.
«А молодёжь-то всерьёз литературой и наследием интересуется. Не иначе они нашли, наконец, библиотеку Ивана Грозного и сюда привезли», – сопоставил я количество охранников с возможной
– Вам на четвёртый этаж, – сказал мне напоследок охранник.
– Какой четвёртый, тут же три всего?
– Снаружи всегда так кажется. А внутри оно не то, что снаружи, – ответил охранник, чем поверг меня в глубокое недоумение.
Выйдя из лифта, я увидел сухощавого мужчину в хорошем костюме, который сразу направился ко мне, протянул руку и представился Алексеевым Александром Петровичем, сказав, что будет меня сопровождать.
Через весь этаж проходил длинный коридор, в который выходили двери пяти или шести кабинетов, что делало пространство похожим на планировку советских школ типовой застройки, только без рекреаций. С одной стороны коридор упирался в холл с лифтами и лестницами, с другой – в стеклянную дверь, за которой сидел ещё один охранник. Там, вероятно, располагались офисы старших товарищей.
– Что, Антон Геннадьевич? С чего начнём экскурсию? Может быть, пойдём прямиком по кабинетам, знакомиться?
– А давайте лучше покурим пойдём?
– Я не курю, – сухо ответил он.
– А я курю. Много.
– Как скажете, – пожал плечами Алексеев, глядя на часы. Тем самым он, наверное, пытался продемонстрировать мне, что негоже терять время на ерунду в первый мой рабочий день. Но мне его намёки были сугубо до фонаря, потому что курить-то я как раз и не хотел.
Очевидно, что только очень наивный человек начнёт знакомство с новым коллективом с дурацкой церемонии представления. Как правило, она совершенно неинформативна и ничего, кроме траты времени, не преследует. Я чётко представил, как Алексеев начнёт водить меня за собой по комнатам, словно корову на верёвке, ставить в центр кабинета, говорить дежурные слова, а я буду переминаться с ноги на ногу, под оценивающие взгляды будущих подчинённых, чтобы в конце этой клоунады промямлить что-то типа «я уверен, мы хорошо поработаем» или понести оправдательно-вводную ахинею «мы с вами одной крови», «я довольно давно в профессиональных СМИ, как и все вы».
Приходя на руководящие должности в новый коллектив, не стоит тут же бросаться по кабинетам, жать руки всем, до последней уборщицы, пытаться вникнуть в суть обязанностей каждого, меняться визитными карточками, лицемерно улыбаясь и приговаривать извиняющимся тоном «у меня, хи-хи, своих пока нет, хи-хи». Во-первых, имена всех вы по любому не запомните, во-вторых, запомнить вы и не пытаетесь, в-третьих, сразу держите в голове факт того, что большую часть всех тех, кому вы сегодня жали руки, вам придётся уволить к чертям. Не исключено, что в один день и наверняка без выходного пособия. Объясняется это тем, что, коль скоро вас пригласили возглавить направление за хорошие бабки, значит, ваш предшественник справлялся плохо. Может быть, даже все развалил. А сотрудничков его, тех ещё баранов, вам придётся сменить своей командой. Потому что гораздо легче прийти на царство со своими стрельцами, привыкшими к вашей манере руководить, нежели переучивать прежних.
Посему, если вы хотите узнать, чем дышит контора, – посетите сначала курилку, потом туалет. Там вы узнаете, насколько болтливы секретарши, ленивы водители, завистливы коллеги, тупы подчинённые и прочая, и прочая. Заодно возьмёте на карандаш всех теневых лидеров коллектива, заботливых мамаш, «сынов полка», агнцев на заклание и милых телок, готовых отдаться вам «за помощь», в случае их тотальной неудачи в новом проекте.
В курилке стояли трое. Двое увлечённых диалогом пятидесятилетних мужиков, в костюмах одинаковой серой расцветки и рубашках с замусоленными воротниками. Один из них – худой, со всклокоченными «а-ля Венидиктов» волосами, дополнял свой гардероб галстуком в серо-красную диагональ и парой значков неведомых мне организаций.
Второй, напротив, был весьма тучный человек в очках, с короткой стрижкой и аккуратно подстриженной бородой. Этот носил свитер под пиджаком и держал под мышкой журнал. Кажется, «Профиль». Третьей в их компании была тётка без возраста, в чёрном деловом костюме, которая курила через мундштук отвратительно воняющую сигарету и смотрела на собеседников через толстые стекла очков, изредка вставляя свои замечания.Когда мы с Алексеевым вошли, компания затихла и принялась нас рассматривать. Но, ввиду того, что Алексеев бывал тут редко, а меня они и вовсе не знали, граждане курящие решили, что наши уши не могут представлять для них угрозу и продолжили свой спич.
– Толя, я уверяю тебя, – с жаром говорил мужик с журналом, – время пассивного непротивления прошло. Нужно действие! Мы и так уже довольно погрязли в междоусобице, где каждый отстаивает собственный дискурс! Пора понять, что нас спасёт только объединение! Свои права нужно отстаивать не в кабинетах и коридорах, а на улицах!
«Ты что ли, старый козёл, на улицу пойдёшь? Или ты как всегда отмажешься в стиле „я знаю тех, кто знает тех, кто пойдёт“? Говорящий в данный момент был знаком мне по мелькающим кадрам с митингов „гражданской оппозиции“. Второй очень сильно смахивал на интернет-лидера новых славянофилов, патриотов или как они ещё себя сами называли. Мне показалось, что я даже знал его фамилию, похожую на фамилию старого не то баснописца, не то критика.
– Чтобы объединиться, нужна общая идеология, которую бы все разделяли.
– Она есть, Толя! Мы просто забыли о наследии Синявского, Даниэля. Вполне себе универсальная идеология! Они боролись с режимом на улицах!
«Ты ещё Елену Боннер помяни. Тоже мне, диссидент кухонный», – подумал я.
– А здоровья у вас хватит, мужчины? Для улицы? – заметила тётка.
«Умная баба. Зрит в корень, надо бы познакомиться поближе».
– А что здесь с удобствами? – в полголоса спросил я Алексеева.
– В части?
– В части столовой, парковки. Ну, эти, знаете, условия для комфортного ведения бизнеса. Чай, кофе там.
– Я, честно говоря, тут редкий гость. Узнаю.
В этот момент в курилку залетел козлобородый юноша небольшого роста, с приросшей к уху трубой мобильного:
– Во сколько повесили плакаты? Что? Ночью? А как? Прямо напротив приёмной? И что, говоришь, не сняли до сих пор? Да? Я тебе говорил, Паша, они боятся. Не знают, как реагировать. Консультируются. А прессы сколько? Молодцы. Могу тебя поздравить, мы победили! Все, отбой, перезвоню.
Он повесил трубу и обратился к мужикам:
– Вы представляете, мы вчера ночью вывесили плакаты напротив приёмной МЧС «Хватит расчищать мнимые завалы! Расчистите Россию от них!» и фотографии Путина, Грызлова, Шойгу. И они не сняли до сих пор! Там три корреспондента у нас, один австралиец. Боятся!
– Вот тебе, Толя, пример! – включился в беседу «всклокоченный». – Выход на улицу! Молодцы ребята. И эти не знают, что делать! Испуг!
«Просто обоссались эмчеэсники, что тут говорить. Сейчас баррикадировать двери начнут и жечь документы. А сами „борцы“, наверное, повесили плакаты где-то за углом и хихикают, как мыши за плинтусом. Да, судя по всему, работа тут шла нешуточная. Интересно прикинуть, скольких тут гнать нужно? Или может проще завтра новый офис открыть?»
Докурив, я двинулся вслед за Алексеевым по коридору. По нему уже перемещались люди-старперы, аналогичные курившим, выглядевшие так, будто только что вернулись из НИИ, образца 1982 года, молодняк с плеерами в ушах, наверняка выгнанный из института, и девушки с большими сумками через плечо, которые непонятно что тут делают: то ли новую Россию строят, то ли просто ебаться хотят. «Интернет», «Отдел Культуры», «Отдел Радиовещания», «Креативное Бюро», «Колокол» – читал я мимоходом таблички на дверях. Такое впечатление, что я реально находился в школе, в которой учатся одновременно инженеры 80-х годов, бездельники блоггеры и томные переспевшие красавицы времён моего университетского прошлого. Такая школа-интернат для одарённых учеников, страдающих запорами. Мы прошли все кабинеты и остановились перед стеклянной дверью. «К завучу идём… а то и к директору», – усмехнулся я про себя.