Медицинские и социальные проблемы однополого влечения

Невротическое развитие, свойственное многим гомосексуалам, порой маскирует биологическую природу “ядерной” гомосексуальности, создаёт иллюзию того, что подобный тип половой ориентации возник психогенно. А возможно ли такое вообще?

Невротическая гомосексуальность

Психоаналитические схемы, формирующие “ядерную” гомосексуальность (симбиоз с матерью, неизжитый Эдипов комплекс, застревание на ранних стадиях сексуальности и т. д.), почти постоянно наблюдаются в клинике девиаций. Но характер половой ориентации определяют всё же не они. Невротические механизмы проявляют себя на фоне биологической программы, уже заложенной в периоде внутриутробного развития мозга.

Исключает ли подобный вывод самую возможность невротической гомосексуальности, когда гетеросексуальное поведение блокируется чисто психологическим механизмом? Вопрос этот совсем не прост, но я полагаю, что такое вполне возможно.

Клинический пример. Молодой человек 25 лет обратился ко мне после своего недавнего выхода на свободу из повторного заключения. Он жалуется на невозможность реализовать гетеросексуальное влечение. В интимной ситуации с женщинами у него либо вовсе нет эрекции, либо она настолько слаба, что акт не удаётся. Между тем, в гомосексуальных связях никаких проблем с эрекцией не возникает.

Он сам объясняет это привычкой, приобретённой в заключении. Там у него была длительная половая связь с юношей, причём к чести моего пациента, он своего партнёра никому не выдал, помогая ему морально и материально. (Сам он, будучи искусным картёжником и ювелиром, имел “в зоне” сравнительно солидный достаток). После выхода на свободу, пациент регулярно передавал ему посылки. Словом, он продолжал испытывать тёплые чувства к юноше, хотя после своего освобождения предпочёл бы быть ему другом, а не любовником.

Женщин же молодой человек презирает, причём так было всегда, даже когда в перерывах между своими заключениями он имел множество любовниц. Его половая жизнь в прошлом нередко принимала криминальный характер. Так однажды, бродя со своим атлетически сложённым приятелем по берегу озера, они наткнулись на любовную парочку. Девушку они с напарником изнасиловали, а её парня издевательски поставили “на стрёме”. Инициатором преступления, оставшегося безнаказанным, был, разумеется, мой будущий пациент.

До своего первого заключения молодой человек не замечал у себя однополого влечения. Выйдя на свободу во второй раз, он практиковал гомосексуальные акты нехотя, сознавая их заместительный характер, связанный с невозможностью гетеросексуальной близости. Это и послужило поводом обращения к врачу.

В данном случае, речь шла не о врождённом характере гомосексуальной ориентации, а о невротической блокаде гетеросексуального влечения у человека с незрелым типом половой психологии на фоне психопатии. Результаты лечения и дальнейшее наблюдение подтвердило невротический характер заболевания. Пациент успешно женился и обзавёлся сыном. Довольно долго он оставался верным мужем, затем начал изменять супруге, но всегда только с женщинами, даже не помышляя о гомосексуальных связях. Спустя 15 лет после обращения за врачебной помощью, он погиб в ходе криминальных разборок (так, по крайней мере, истолковали его смерть вдова и отец покойного, не раз обращавшиеся ко мне за советами ещё при жизни моего пациента).

Латентная гомосексуальность

Клинический пример. 25-летний Ян обратился с жалобами на невозможность половой близости с женщиной. В возрасте 19 лет у него было несколько половых актов с двумя случайными партнёршами, после чего он до последнего времени никаких попыток вступления в новую связь не предпринимал. Год назад он подружился с девушкой. Их отношения оставались платоническими, но сейчас Ян стал подумывать о женитьбе. Между тем, он столкнулся с фактом отсутствием у него эрекции в интимной ситуации, хотя при мастурбации она достаточна.

Внешность и манеры Яна имеют своеобразно противоречивый характер. Тембр голоса, особенности его телосложения и поведения характерны для “ядерной” гомосексуальности. Между тем, в поведении молодого человека заметна нарочитая грубость и жёсткость. Это противоречие отразилось и на результатах психологического тестирования пациента. Ответы Яна отличались уклончивостью и стремлением скрыть подлинные чувства и желания; феминность сочеталась гипермаскулинностью, то есть с выпячиванием черт, традиционно считающихся мужскими. Необычным было и поведение пациента при его физическом обследовании. Так при исследовании простаты он совсем некстати заметил: “А ведь это кому-то нравится!” Вслед за этим Ян впал в полуобморочное состояние, заставившее его прилечь на кушетку и прибегнуть к нашатырному спирту. Между тем, его простата была абсолютно безболезненной, а отсутствие в ней воспалительного процесса подтвердилось микроскопическим исследованием сока железы, полученного при массаже.

В разговоре с пациентом определились характерные “болевые точки”. На расспросы, обычно не вызывающие особых эмоций у большинства молодых людей (например, практиковалась ли в подростковом возрасте взаимная мастурбация, обсуждаются ли с близкими друзьями интимные проблемы, приятно ли смотреть порнофильмы в мужской компании и т. д.), Ян реагировал с явным замешательством, тревогой, даже агрессивностью. Констатировалось отсутствие подлинного сексуального интереса к женщине; его стремление вступить в половую связь имело, скорее, социальную подоплёку.

Словом, речь идёт о “ядерном” гомосексуале, вытеснившем из сознания свои подлинные желания и сексуальные предпочтения. Такая гомосексуальность называется латентной (от латинского latentis – “скрытый”). Особое эмоциональное напряжение, с которым Ян воспринимает всё, что хотя бы отдалённо приближается к девиантной теме, свидетельствует о его неосознаваемой гомосексуальной тревоге и интернализованной гомофобии.

Особенности внешности и поведения, характерные для “ядерных” гомосексуалов, могут наблюдаться у парня, никогда не слышавшего о существовании геев (когда эта тема была у нас под запретом и не обсуждалась в средствах информации, подобное случалось сплошь и рядом). Это может относиться к мужчине, не имевшему ни одного гомосексуального контакта, и даже к тому, кто всю свою жизнь слыл яростным гомофобом (по типу проекции, когда нечто неприемлемое в себе самом проецируется на окружающих и осуждается у них).

Термин “латентная гомосексуальность” вполне объясняет подобный парадокс. Это подтверждается и той лёгкостью, с которой многие мужчины начинают свою однополую активность, как только характер их половых предпочтений становится для них очевидным. Порой, перешагнув в третий десяток жизни, они неожиданно для себя и окружающих заводят гомосексуальную связь, навсегда оставляя половые контакты с женщинами. Иногда, впрочем, имеет место сознательный отказ от реализации гомосексуального потенциала. При этом кто-то, подобно Яну, начинает лечить свою мнимую “импотенцию”, кто-то предпочитает оставаться холостяком, вообще избегающим секса. Всё зависит от соотношения силы гомо- и гетеросексуального потенциалов, связанного с особенностями протекания половой дифференциации головного мозга; от половой конституции; от наличия интернализованной гомофобии и от социальных установок личности.

Существуют ли гомо- и гетеросексуальный инстинкты?

Наблюдения сексологов свидетельствуют в пользу врождённости и необратимости “ядерных” форм сексуальной ориентации, становление которых порой невозможно объяснить социальными интеракциями и воспитанием. Сильная половая конституция закономерно приводит к ранней реализации как гетеро-, так и гомосексуальной ориентации вопреки самому “правильному” или, напротив, “ошибочному” воспитанию (Bell A. et al., 1981).