Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26

– Разумеется, понимаю.

– Нет, вы не можете понять! – воскликнула Серпухова, крепко сцепив ладони. – Алена привыкла к тому, что Юра всегда рядом, со школы. Он заботился о ней, знал ее привычки, брал на себя ответственность за их брак – за всю их жизнь. Наверное, мы неправильно воспитывали дочь, и я виновата в этом больше, чем мой муж. Алена выросла эгоисткой, очень несамостоятельной, зависимой от окружающих. Думаете, я этого не осознавала? Конечно же, осознавала, но мне это даже нравилось, ведь так мы оставались с ней невероятно близки. И Юра… Ему пришлось принять ту модель поведения с Аленой, какую навязала ему наша семья. Он ведь был так же молод, как она, а мы сделали из него пожизненного опекуна для нашей дочери. Может, за это бог и наказал нас? Прервал жизнь Алены, чтобы Юра наконец оказался на свободе?

Ни майор, ни лейтенант не ожидали, что мать Алены внезапно начнет исповедоваться. Это были вовсе не те слова, на какие они оба могли рассчитывать. На их глазах женщина, на могиле собственной дочери бросившая зятю обвинение в смертном грехе, оправдывала его.

– Значит, вы больше не настаиваете на том, что Алену убил ваш зять?

Элеонора покачала головой:

– Думаю, я никогда по-настоящему в это и не верила. Мне просто необходимо было объяснить себе, почему моя дочь умерла.

– И почему же? – спокойно поинтересовался Курепов.

– Если б я только знала, – простонала Элеонора и закрыла лицо ладонями.

Лейтенант ожидал, что майор как-то отреагирует, но тот хранил молчание. Тогда он решился подать голос:

– Но все же факт остается фактом, Алена умерла не от естественных причин. В ее крови обнаружена передозировка снотворного препарата.

– Да, – согласно кивнул Курепов. – И этот препарат ей кололи регулярно перед сном в течение года.

– Вы считаете, что имела место врачебная ошибка? – спросила Серпухова, отрывая ладони от лица.

– Сомневаюсь, – спокойно ответил Курепов. – Помимо того, что в ее желудке обнаружили барбитурат, Алена получила еще и инъекцию.

– Вот я и говорю, ее намеренно отравили! – воскликнул Огибин.

– Но кому могла быть выгодна ее смерть? – спросил Егора Курепов. – Кто мог ненавидеть Алену настолько, чтобы желать ей смерти?

– Вряд ли есть такой человек, – покачала головой Элеонора. – А Юра не такой. Да и не было у него причин для убийства. Я эту кашу заварила, а теперь Юра в больнице, и я в этом виновата.

– Вы тут ни при чем, – отозвался майор. – В последнее время мы вашего зятя не беспокоили, так что причина его инфаркта не в этих обвинениях или преследовании. Думаю, все намного серьезнее.

– Серьезнее?

– Видите ли, Димитриади подозревают в том, что по его вине обрушилось крыло отеля в Юкках. Да вы, наверное, видели в новостях?

– Видела. Но я не знала, что Юра работал над этим проектом. Просто поверить не могу!

– И на старуху бывает проруха, как говорится, – усмехнулся Курепов. – Но этим делом, к сожалению, занимаюсь не я.

– Да, нам бы с первым делом разобраться, – громко вздохнул Егор.

Выходя от Серпуховой, майор выглядел озадаченным.

– И что нам дает этот визит? – поинтересовался Егор, которому надоело затянувшееся молчание.

– Пока не знаю, – ответил Курепов, занятый своими мыслями. – Мы выяснили, что именно Анжела рассказала Алене перед ее смертью.

– И что? Вы знаете, кто убийца?

– Возможно, – пробормотал майор. – Возможно.

Вот и наступил великий день! Правда, Анжела ожидала, что он не будет омрачен трагическим обрушением отеля, но все же надеялась, что это не повлияет на решение, с которым она связывала свое будущее. В конце концов, результаты расследования комиссии еще не появились в СМИ, а это значит, что пока Анжела в безопасности. Как бы там ни было, ни Юрий Димитриади, ни Андрей Данилин больше не работают в ее фирме, а сама она оказывала комиссии всяческое содействие и предоставила все документы (немного подредактированные, разумеется). Так называемое общественное мнение еще не успело включиться в дело, поэтому Анжела вполне может рассчитывать на успешный исход.

С этими мыслями она усаживалась на стул в конференц-зале отеля «Европа», где всего через несколько минут должно было состояться публичное объявление результатов тендера на строительство спортивного городка. Анжела лелеяла этот проект с того самого дня, как стало известно о решении Комитета по физической культуре и спорту предоставить российским спортсменам собственные площадки для тренировок, соответствующие самым высоким международным стандартам. Виданное ли дело, отечественные звезды вынуждены арендовать лыжни в Финляндии и Норвегии, а фигуристы – тренироваться на катках во Франции и Канаде! Зимние виды спорта, оплот наших достижений, долгое время оставались в загоне, и вот, кажется, настало время что-то изменить. Параллельно с самими спортивными объектами предполагалось строительство инфраструктуры, включая автостоянки, подземные парковки, гостиничные комплексы и тому подобное. Все бумаги, касающиеся проекта, Анжела держала в кожаной папке с надписью «конфиденциально», которую доставала и перечитывала, чтобы придать себе сил и уверенности. Анжела жила этой мечтой много месяцев. Разумеется, она не ограничилась лишь мечтами, это совсем не в ее привычках. Сколько организаций она обошла, сколько дала взяток – не сосчитать, наверное, не одну пару туфель сносила. Но зато после всех мытарств у нее появилась уверенность в успехе. Ей удавалось сохранять дело в тайне, поручая каждому из отделов лишь часть работы и не объясняя ее конечной цели.

Наконец вошли они – те, от кого зависела судьба Анжелы. Три человека, составляющие комиссию по проведению тендера на строительство. После положенных в таких случаях кратких речей они приступили к главному – обнародованию решения. В зале, помимо Анжелы, находились главы и представители десятка строительных организаций, вышедших в финал отборочной гонки. Она знала каждого из присутствующих, но лишь с одним поздоровалась при входе исключительно сухо. Леонид Желейкин, глава «СтройКома», напротив, любезно улыбнулся и даже пропустил Анжелу вперед, галантно придержав дверь. Он сидел через два стула от нее, дальше всех от членов комиссии.

– Мы рады представить вам, дамы и господа, победителя тендера, – произнесла единственная женщина в группе, сидящая во главе овального стола. – Не скрою, выбор оказался куда сложнее, чем мы предполагали. Пришлось принять во внимание множество факторов, чтобы определить того, кто более других достоин заниматься столь важным проектом.

Председатель комиссии вскрыла конверт на глазах у всех и быстро пробежала глазами несколько строк.

– Мы поздравляем с победой компанию «СтройКом»!

В зале повисло молчание. Спустя несколько мгновений раздались вежливые аплодисменты, под звук которых улыбающийся во весь рот Леонид Желейкин поднялся и раскланялся, краснея, словно девица на выданье.

Не хлопала только Анжела. Она сидела, не в силах поднять руку. Не ослышалась ли она? Да нет, это, должно быть, ошибка, они назвали не ту фирму! Желейкин не мог выиграть тендер, ведь он вступил в борьбу позже всех и отнюдь не считался фаворитом. Конечно, Анжела не видела его проект, но не сомневалась, что он и в подметки не годится ее собственному.

– А теперь, – произнес другой член комиссии, – мы просим господина Желейкина представить нам проект-победитель.

Глава «СтройКома» поднялся и жестом пригласил сделать то же самое своего помощника. Тот подошел к столу, раскрыл ноутбук и подсоединил к нему проектор. На большом белом экране, натянутом между рейками рядом со столом комиссии, возникла первая трехмерная конструкция, и у Анжелы появилось ощущение, что ей снится кошмарный сон. Голос Желейкина звучал где-то очень далеко, она едва разбирала слова, как будто он говорил на мандаринском наречии. Каток с «плавающей» крышей являлся предметом особой гордости Анжелы. Огромное помещение в форме лотоса с внешней и внутренней подсветкой, на многоярусных лепестках которого располагались зрительские трибуны – ошибиться было невозможно! Ее инженерам удалось спроектировать особую крышу сверхлегкой конструкции. Она была абсолютно безопасна, позволяла зрителям комфортно чувствовать себя и в погожий день под открытым небом, и в самый сильный дождь – под прозрачным куполом. А теперь Желейкин самодовольно заявлял, что это его детище?!