Медицинский триллер. Компиляция. Книги 1-22

Я посмотрела на фотографии в продолговатых рамках: портреты людей в воскресной одежде крупным планом. Когда их снимали – в 1890-м? 1910-м? Лица такие же угрюмые, как и в Беркс-Холле. Может, мешали жесткие воротники.

Настенные часы показывали время в Дублине и Монреале. Десять тридцать. Я проверила свои. Точно.

Через несколько песен Гарри начала размахивать обеими руками, чтобы привлечь мое внимание. Она походила на судью, который показывает нерезультативный бросок. Райан поднимал пустую кружку.

Я покачала головой. Он сказал что-то Гарри, потом поднял два пальца над головой.

Ну вот, подумала я.

Когда музыканты заиграли быстрый танец, я заметила, что Райан показывает в ту сторону, откуда мы недавно пришли. Гарри слезла со стула и исчезла в толпе. Цена узких джинсов. Даже думать не хотелось, сколько она простоит в очереди. Еще одно доказательство неравенства полов.

Райан снял куртку Гарри, положил ее на свое место, сел на стул моей сестрички, придвинулся ближе и прокричал мне в ухо:

– Ты уверена, что вы родились от одной матери?

– И отца.

От Райана пахло смесью рома и талька.

– Давно она живет в Техасе?

– С того момента, как Моисей вывел евреев из Египта.

– Моисей Мэлоун?

– Девятнадцать лет.

Я повернулась и уставилась на лед в стакане с колой. Райану не запрещено разговаривать с Гарри. У меня в любом случае не получится с ним пообщаться. Что же я так злюсь?

– Кто такая Анна Гойетт?

– Что?

– Кто такая Анна Гойетт?

Музыканты остановились на середине куплета, и имя прозвучало в относительной тишине.

– Боже, Райан, почему бы тебе еще и объявление не повесить?

– Мы сегодня какие-то раздражительные. Слишком много кофеина?

Он ухмыльнулся.

Я ответила злым взглядом.

– Вредно в твоем возрасте.

– В любом возрасте. Откуда ты знаешь об Анне Гойетт?

Официантка принесла напитки и подарила Райану не менее ослепительную улыбку, чем моя сестра. Он заплатил и подмигнул ей. Черт возьми.

– Общаться с тобой не сахар, – заявил он, поставив одну из кружек с пивом на стойку.

– Я исправлюсь. Откуда ты знаешь об Анне Гойетт?

– Столкнулся с Клоделем в деле о байкерах. И мы о ней поговорили.

– С чего бы?

– Он меня просил.

Никогда не пойму Клоделя. Он дает мне от ворот поворот, а потом обсуждает мой звонок с Райаном.

– Так кто она?

– Анна учится в Макгилле. Тетя попросила меня найти девочку. Дело не из разряда уголовных.

– Клодель сказал, она очень интересная молодая леди.

– Как-как?

Гарри выбрала именно этот момент, чтобы присоединиться к нам.

– Ух, ребятки. Если захотите писать, лучше занимайте очередь заранее.

Она оценила перемену мест и скользнула на бывший стул Райана. Будто по заказу, музыканты запели о виски в кувшине. Гарри раскачивалась и хлопала, пока какой-то чудак в кепке и зеленых подвязках не протанцевал к нам и не взял ее за руку. Она спрыгнула и пошла за ним в боковую комнату, где два молодых человека все еще изображали цапель. Партнер Гарри обладал основательным животиком и мягким круглым лицом. Надеюсь, она не уморит парня.

Я посмотрела на часы. Одиннадцать сорок. Глаза горели от Дыма, а горло скребло от криков.

Я наслаждалась.

И хотела выпить.

Серьезно.

– Слушай, у меня разболелась голова. Как только Джинджер Роджерс вернется с танцпола, я ухожу домой.

– Как хочешь, хвастунишка. Неплохо для первого раза.

– Боже, Райан. Я была здесь и раньше.

– Слушала рассказчиков?

– Нет!

Мне нравится ирландский фольклор.

Я наблюдала, как Гарри прыгает и извивается, длинные светлые волосы метались в воздухе. Все смотрели на нее. Чуть погодя я прокричала в ухо Райану:

– Клодель знает, где Анна?

Он покачал головой.

Я сдалась. Шансы на разговор нулевые.

Гарри с чудаком продолжали танцевать. Его лицо покраснело и покрылось потом, галстук на зажиме болтался под прямым углом. Когда Гарри в джиге повернулась ко мне лицом, я провела пальцем по горлу. Закругляйся. Конец съемки.

Она радостно помахала в ответ.

Я ткнула большим пальцем в сторону выхода, но она уже отвернулась.

О Боже!

Райан наблюдал за мной с веселой ухмылкой.

Я подарила ему взгляд, способный заморозить Эль-Ниньо, он откинулся назад и поднял руки в знак раскаяния.

В следующий раз, когда Гарри пролетала мимо меня, я снова замахала ей, но она со странным видом уставилась на что-то позади меня.

В двенадцать пятьдесят мои молитвы были услышаны: музыканты взяли перерыв. Гарри вернулась, раскрасневшаяся, но сияющая. Ее партнер выглядел так, будто нуждался в реанимации.

– Ух! На мне будто воду возили.

Она провела рукой по воротнику, запрыгнула на стул и проглотила пиво, заказанное Райаном. Когда чудак попытался сесть рядом с ней, она похлопала его по кепке:

– Спасибо, большой парень. Увидимся позже.

Тот склонил голову набок и по-щенячьи жалобно посмотрел на нее.

– Пока.

Гарри помахала ручкой, парень пожал плечами и растворился в толпе.

Гарри наклонилась ко мне через Райана:

– Темпе, кто это там? – Она кивнула на бар позади нас. Я начала поворачиваться.

– Не смотри туда!

– Что?

– Высокий худой парень в очках.

Я скосила глаза, что нежелательно при головной боли. Гарри проделывала подобные шутки в школе, когда я хотела уйти, а она остаться.

– Знаю. Он симпатичный и правда мной заинтересовался. Но стесняется. Проходили, Гарри.

Музыканты заиграли снова. Я встала и надела куртку:

– Пора спать.

– Нет. Правда. Он глазел на тебя все время, пока я танцевала. Я видела его через окно.

Я посмотрела в том направлении, что она показала. Никто не подходил под ее описание.

– Где?

Она пробежала взглядом по лицам в баре, потом оглянулась через плечо.

– Правда, Темпе. – Она пожала плечами. – Сейчас не вижу.